Читать книгу "Великая война. Как погибала русская армия - Сергей Базанов"

Далее, состоявшийся 27 декабря съезд 5-го армейского корпуса большинством голосов тоже постановил провести в своих частях и соединениях демократизацию. Однако поскольку они уже начали отход с линии фронта, съезд решил ввести в них выборное начало после того, как корпус прибудет в тыловой район, и временно оставить на своих должностях командный состав, но при этом постановил всем чинам корпуса снять погоны.

Процесс демократизации разворачивался и в войсках Трапезундской укрепленной позиции. Его возглавил большевизированный совет солдатских депутатов города Трапезунд (Турция). Как сообщал в конце декабря в штаб фронта начальник этой укрепленной позиции генерал-майор Колосовский, «совет объявил себя верховной властью, издает приказы, привлекает за их неисполнение к революционному суду, непосредственно распоряжается войсками, формирует [красную] гвардию, отобрал автомобили, типографию, уничтожил чины, снял погоны, объявил выборы командного состава без различия для офицеров и солдат; такие выборы уже были проведены в телеграфной роте, избраны частью солдаты, частью офицеры».

Демократизацию войск в масштабе всего Кавказского фронта возглавил Революционный краевой совет Кавказской армии, созданный, как уже отмечалось, на 2-м Краевом съезде Кавказской армии, проходившем в Тифлисе с 10 по 23 декабря. В воззвании к солдатам Революционный краевой совет Кавказской армии 28 декабря объявил, что «военно-революционные комитеты немедленно проводят полную демократизацию армии, согласно декретам правительства народных комиссаров», а на следующий день сообщил солдатам фронта о создании своего исполнительного органа — большевистского ВРК Кавказской армии. Революционный краевой совет определил его первоочередную задачу — «провести в жизнь все постановления II Кавказского краевого съезда: о демократизации армии, о вооружении, о борьбе с контрреволюцией и проч.»

В соответствии с решениями 2-го Краевого съезда Кавказской армии во всех войсках Кавказского фронта в тот же день, 29 декабря, приказом № 2 ревкома Кавказской армии вводились в действия декреты Совнаркома «Об уравнении всех военнослужащих в правах» и «О выборном начале и об организации власти в армии». А приказ № 5 от 1 января 1918 г. ревкома Кавказской армии предписывал солдатам и их организациям немедленно провести в войсках «полную демократизацию армии».

Согласно приказам ВРК Кавказской армии в ряде частей и соединений Кавказского фронта состоялись выборы командного состава. В частности, на объединенном заседании 2-го съезда представителей частей 39-й пехотной дивизии и дивизионного ревкома 11–12 января были переизбраны начальник дивизии, начальник штаба дивизии и дивизионный интендант. По распоряжению дивизионного ВРК 17 и 23 января состоялись также выборы командного состава в 39-й артиллерийской бригаде: были переизбраны ее командир, командиры артиллерийских дивизионов и батарей.

Однако процесс демократизации здесь так и не успел развернуться в полную силу (как это было, например, на Северном и Западном фронтах) из-за начавшегося отхода войск Кавказской армии с линии фронта в тыловые районы, о причинах которого говорилось выше. Были и другие факторы, тормозившие процесс демократизации на этом фронте, — слабость и малочисленность местных большевистских организаций, враждебная по отношению к советской власти политика Закавказского комиссариата, большой процент, по сравнению с другими фронтами, казачьих войск и т.д.

Как отражалось проведение демократизации на боеспособности действующей армии? Начальник штаба Ставки генерал-майор М.Д. Бонч-Бруевич уже к началу декабря накопил достаточный материал о введении выборного начала назначения на командные должности. С целью предотвращения развала военного аппарата и спасения опытных офицерских кадров он направил 4 декабря на фронты циркулярную телеграмму. В ней особое внимание обращалось на то, чтобы при проведении выборов командиров «не наносился вред аппарату управления войсками, потому что порча этого аппарата приведет неминуемо к невозможности» обеспечить демобилизацию армии и разрушит хрупкую систему управления и снабжения на фронтах. Однако эта телеграмма не возымела действия, в результате в частях и соединениях действующей армии продолжался разгон офицерского корпуса.

Уже во второй половине декабря Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко фактически остался без аппарата, чрезвычайно нужного для руководства войсками. Об этом убедительно свидетельствовал его приказ № 998 от 21 декабря. «В целях сохранения столь необходимого в настоящее время существующего аппарата управления войсками, — гласил документ, — распространить выборное начало в полной мере на штабы, управления, учреждения и заведения действующей армии ныне не представляется возможным». В соответствии с этим распоряжением Крыленко выборы личного состава штабов, управлений и заведений представлялись на усмотрение начальников этих военных учреждений. Для продолжения же функционирования военного аппарата Крыленко был вынужден «временно» сохранить прежнее денежное содержание офицерам и военным чиновникам.

Однако это были запоздалые меры, так как в ходе демократизации уже развалились и штабной, и командный аппарат управления войсками. Как сообщал 4 января в Совнарком начальник штаба Ставки Бонч-Бруевич, на протяжении декабря «громадное большинство опытных боевых начальников или удалено при выборах или ушло при увольнении от службы солдат их возраста», а переизбранный «командный состав не имеет достаточных знаний и боевого опыта». Он указывал, что скоро штабы автоматически прекратят работу, причем в них совсем отсутствуют офицеры Генерального штаба.

Особенно губительно демократизация отозвалась на артиллерийских частях в связи с уходом квалифицированных офицеров. Бонч-Бруевич констатировал развал штабной службы во всех армиях и «невозможное расстройство управления». Полковые штабы также фактически оказались неработоспособными из-за отсутствия технически подготовленного персонала. Переизбранный командный состав в строевых частях не был подготовлен к выполнению своих обязанностей и малоопытен. В итоге генерал констатировал: «общее заключение фронтов таково, что армии совершенно небоеспособны и не в состоянии сдержать противника не только на занимаемых позициях, но и при отнесении линии обороны в глубокий тыл».

Выборное начало коснулось и военных врачей, что совершенно дезорганизовало работу медико-санитарной службы в действующей армии. Происходило удаление врачей и замена их санитарами. Это положение было осложнено к тому же и тем обстоятельством, что опытные врачи старше сорока лет были по возрасту отпущены из частей в связи с начавшейся демобилизацией. Некомплект медицинского персонала в связи с этим уже к середине января 1918 г. достиг огромных размеров.

Больше всего и раньше всех остальных фронтов были разрушены именно те, на которых демократизация была доведена до конца, — Северный и Западный. Солдаты здесь еще в большей степени не подчинялись командованию (ими же выбранному), чем на других фронтах, а о поддержании воинской дисциплины не было и речи, процесс развала шел ускоренным темпом, деморализация войск достигла крайних пределов. Об этом положении более чем убедительно свидетельствовали сообщения начальника штаба Ставки Бонч-Бруевича, направленные им 4, 14, 16 и 18 января в Совнарком.