Читать книгу "Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки - Ирина Чеснова"

Ребенок плакал и плакал, а я не знала, чем его успокоить. Но тут Димина мама взяла Дашу на руки, покачала немного и та... заснула. Не знаю, в чем тут было дело. Может, девочка уже устала орать, а может, почувствовала тепло более опытного и, главное, СПОКОЙНОГО человека?

Под предлогом того, что мне надо отдохнуть, Дима с мамой ушли, а я разозлилась еще больше. Ну вот! Вместо того чтобы побыть со мной, поговорить, утешить, они оставили меня одну! Наедине с моими проблемами!

Мужской взгляд. Конечно, после предпринятых титанических потуг необходимо отдохнуть, к тому же и я толком не выспался. Да и квартиру еще надо доубирать. И о чем можно говорить в роддоме? Утешать Иринку, на мой взгляд, было не в чем. Все хорошо, причем настолько, что ни у нее, ни у меня не возникло мысли о том, что она лежит в больнице, а я пришел ее проведать. Просто человек для важного события в своей жизни воспользовался помощью профессионалов и через некоторое время (2-3 дня) вернется к обычной жизни.

К вечеру я немного упокоилась, и когда Даша опять заплакала, взяла ее на руки и стала ходить по палате, напевая детские песенки. А оказывается, я многие из них помню!

День четвертый: затишье перед бурей

Утро воскресенья не сулило ничего хорошего. Молока по-прежнему не было, дочка продолжала плакать. Я опять попросила смесь. Но это не помогло. Ребенка что-то беспокоило. И это был не голод. Во время одного из переодеваний я увидела, с каким трудом Даша какает. И предположила, что у нее болит животик.

– Вполне возможно, – сказала медсестра, когда я поделилась с ней своим предположением. – Система пищеварения еще незрелая, вот и возникают трудности. Вы помассируйте ей животик по часовой стрелке, согрейте ладошкой. Должно полегчать.

Теперь, имея за плечами немалый опыт, я убеждена, что причиной плача был живот. Но в тот момент разве могла я, такая неопытная и беспомощная, это понять? Ведь во всех книжках написано, что проблемы с животом у младенцев начинаются, как правило, на 3-4 неделе жизни. Но если бы там хоть полсловечка сказали, что они могут возникнуть и раньше (например, еще в роддоме), я бы хоть морально к этому подготовилась. Теперь-то я знаю, что если здорового малыша в роддоме что-то сильно беспокоит, то это либо голод, либо живот. Но тогда я не была уверена в правоте своих выводов.

Мое удрученное состояние немного улучшилось, после того как меня зашла проведать Олеся Викторовна. Она спросила, не беспокоят ли швы, нет ли пульсирующей боли (признака инфицирования). Я ответила, что немного некомфортно, но в целом жить можно. Еще пожаловалась, что до сих пор нет молока. В ответ Олеся Викторовна рассказала самый забавный случай из своей медицинской практики.

Идет она как-то по коридору послеродового отделения и видит девушку, разговаривающую по телефону.

– Ну, нет у меня молока, – донеслись до Олеси Викторовны обрывки беседы. – И как ты не понимаешь: есть мясные коровы, и есть молочные. Так вот я – МЯСНАЯ!

Наверное, я тоже «корова мясная», раз до сих пор не могу кормить ребенка нормальной «едой».

(А что такое «корова молочная», я поняла, когда в коридоре нашего отделения увидела одну родильницу, на казенном халате которой отчетливо проступали мокрые круги от вытекающего молока. В тот момент я аж присвистнула от зависти. Живут же люди!)

И совсем я повеселела, когда днем ко мне приехали папа и Дима. Мы непринужденно болтали, я забыла обо всех неприятностях. А во время кормления Даши решила: ах, тебе не хватает еды, так ешь, сколько хочешь. И приложила дочку к одной груди на 25 минут, и ко второй минут на 20.

Я отчаянно завидовала соседке (в отношениях с которой поддерживала дружественный нейтралитет), у нее молоко пришло еще в ночь с субботы на воскресенье. Вообще, она оказалась очень приветливой и доброжелательной дамой, но с вредными привычками. Я была просто в шоке, когда она попросила у меня разрешения... курить в туалете.

– Понимаете, у меня зависимость. Если я перестану курить, меня замучает жуткий кашель, – умоляюще сказала она.

От удивления я открыла рот, но отказать не смогла. Я вообще не могу отказать, если меня о чем-то просят.

Но пагубные привычки – вещь ужасно коварная. И с моей соседкой они сыграли злую шутку. Молоко-то у нее пришло и в большом количестве, а вот наружу выйти не могло: оказалось, что у соседки полностью закупорены млечные протоки. И все! Врачи попросили ее родственников купить в аптеке специальные широкие бинты (в роддоме их почему-то не было) и перевязали ей грудь (прям как дворянским барышням из позапрошлого века). А ребенка перевели на искусственное вскармливание.

По идее молоко в перевязанной груди должно было перегореть. Но... Веками проверенный способ почему-то не сработал. Вечером в воскресенье моей соседке стало плохо. Температура зашкалила. Ой, как все забегали! Оказалось, что в выходной день в роддоме столько медперсонала! Только все это время они от нас где-то скрывались. К счастью, все закончилось благополучно. Но насмотревшись на эту свистопляску, я еще раз словила себя на занудной мысли о том, какая это огромная ценность – здоровье, и как важно беречь себя и не истощать собственный организм разными сомнительными удовольствиями.

Ночью я ощутила какие-то непонятные движения в груди, и меня осенило: МОЛОКО! И у меня! Ну, слава Богу!

День пятый: круговерть

Утром надо было сдать анализы и сделать УЗИ. Кабинет УЗИ начинал работу в восемь сорок пять. А в половине десятого – очередное кормление. Как успеть? Там ведь, небось, соберется весь роддом – понедельник как-никак, в выходные приема не было. Как пациентке по контракту мне полагалось везде проходить без очереди, помахивая перед носом «обычных» родильниц розовым вкладышем в карте. Но я так поступить не могла. Мне казалось это верхом высокомерия и презрительного отношения к окружающим. Поэтому я решила быть в очереди первой и прийти к кабинету УЗИ за... час до его открытия.

Я как в воду глядела. В половине девятого весь холл перед заветной дверью оказался забит новоиспеченными мамочками из всех послеродовых отделений. А я первая! В итоге, все успела – и УЗИ сделать, и анализы сдать, и позавтракать, и ребенка вовремя покормить. Ай да молодчина!

После кормления (сосала Даша по-прежнему плохо) я решила сцедиться. Полчаса собирала молокоотсос, потом долго не могла приноровиться – все-таки процесс доселе неизведанный. Ну, вроде заработало. Стала досцеживать грудь, из которой кормила, и вдруг... трещина на соске стала кровить.! Все, приплыли!

Я поставила молокосос с бутылочкой на стол и обхватила голову руками. Дура! Ну, какая же я дура! Ведь говорили, не держи долго ребенка у груди, а я, ненормальная, по 25 минут кормила! Докормилась! Все, теперь из этой груди кормить будет нельзя, только сцеживаться, чтобы молоко не пропало. Идиотка!

Пришлось вылить бесценные капли в раковину. Вторая грудь оказалась более стойкой. Ну, слава Богу! В следующее кормление покормлю из бутылочки, а к тому, что будет в полпятого, эта грудь, глядишь, опять наполнится.