Читать книгу "Жрица Итфат - Вадим Зеланд"

Число всех песчинок на Земле меньше, чем число звезд во Вселенной. А атомов в одной песчинке больше, чем всех звезд. Внутри песчинки – целая вселенная атомов. А сколько вселенных внутри атома – и не счесть, потому что внутрь можно двигаться так же бесконечно долго, как и наружу.

После всего этого, что может знать разум о Вселенной, или скажем так, о действительности? Тем более что действительность – это всего лишь один из аспектов реальности. Реальность в общем целом включает в себя все что было, что есть, и что могло бы быть. Первое и третье, условно говоря, относится к метареальности. Второе к действительности. Но в чем принципиальное различие между тем и другим?

Наши герои до сих пор так и не смогли определить, чем отличается мир сновидений от явленного мира. Пока что «невозможное» творится с ними в метареальности. Но кто осмелится однозначно утверждать, что в действительности подобное не может иметь места? «Возможно или невозможно» – это лишь с точки зрения разума. А вот «реально или нереально» – это уже совсем другое дело, к разуму отношения не имеющее.

* * *

Жрица Итфат и дива Матильда, после того как мы их оставили уснувшими в мегалите, очнулись в каком-то другом пространстве и в мягко говоря невозможном для себя состоянии.

– Тили, это что, твое сновидение?! – воскликнула Итфат.

– Что-что? Не поняла… – спросонья ответила Матильда.

– Мы в твоем сновидении, спрашиваю? О чем ты думала, когда засыпала?

– Не помню. А где мы?

– Лично я в тарелке. А ты где? Что ты видишь?

– Ой, кажется, я тоже в тарелке. Фати! Что происходит?

– А то, что ты законченная лакомка, вот что!

– Почему?

– Потому что мне такое в голову не могло прийти. Ты хоть соображаешь, кто мы?

– А кто мы? – продолжала лепетать Матильда, еще не совсем проснувшись.

– Я халва!

– Ты с ума сошла!

– А ты? На себя посмотри!

– У-ля-ля, Фати! Я коржик!

В видимой области пространства и в самом деле стоял стол, освещенный откуда-то сверху. На столе стояли две тарелки, в одной из которых лежала халва, опоясанная бриллиантовым ободком, а в другой коржик, повязанный розовым бантиком. Больше ничего вокруг не было видно.

– А-ха-ха-ха! – рассмеялась Матильда каким-то глупым смешком.

– Тебе еще и весело?! – закричала на нее Итфат. – Поздравляю! Коржик с бантиком!

– А ты тоже, что-то такое несуразненькое, с воротничком! А-ха-ха-ха!

– Зато я вкусная!

– А я вкуснее!

– Нет я вкуснее!

– Нет я!

Подруги, непонятно по какой причине, взялись спорить меж собой, едва не доходя до ссоры, будто были не в себе. Впрочем, конечно же они были не в себе, в таком-то виде.

– Ну ладно, Фати, давай успокоимся. Расскажи, как ты себя ощущаешь?

– Я халва, люблю крошиться, рассыпаться и пачкаться.

– А я коржик, я такой кругленький, из песочного теста, сверху посыпан сахаром и орешками.

– А я халва!

– А я коржик!

– А я халва!

– А я коржик!

– Ну хватит уже! – остановилась Итфат, – Тили, с нами что-то не так. Я будто теряю осознанность.

– И у меня какое-то замутнение сознания, – ответила Матильда. – Как мы оказались в таком обличье?

– Говорю же, мы попали в твое сновидение, лакомка!

– А почему в мое, а не в твое?

– Наверно, я тогда еще не успела войти в сон, а ты вошла первой.

– И как нам теперь выбираться? Снова засыпать, что ли?

– Должен быть другой способ. Нам надо научиться как-то перемещаться в этом пространстве. Засыпание плохо контролируется.

– Мы уже пробовали перемещаться с помощью движочка-рычажочка, представляя в мыслях «пункт назначения», – сказала Матильда. – Помнишь, нас тогда расплющило.

– То было в мегалите, – ответила Итфат. – Мегалит слишком сильно реагирует.

– А сейчас мы где?

– Понятия не имею. Дальше своей и твоей тарелки ничего не вижу. Но точно не в мегалите.

– Мы еще возле зеркала перемещаться пытались, так оно нам всего лишь кино показало, как на экране.

– То зеркало. Может, оно по-другому и не работает.

– И остановленное сновидение запускать пробовали, и в тот раз не получилось, пока не заснули. Может, все-таки, лучше опять заснуть?

– Нет времени, Тили! – вдруг закричала Итфат. – Меня кто-то начинает есть!

В этот момент ложка в чьей-то руке зачерпнула кусочек халвы и унеслась куда-то вверх.

– Фати, да ты что! – всполошилась Матильда.

– Меня-меня! – снова закричала Итфат. – Едят-едят!

– Фати! Скорей активируй свой движочек и уноси нас отсюда!

– Сейчас попробую. Только бы нам вместе унестись.

– Так ты и представляй нас вместе! Чтобы мы вместе улетели! Пока тебя совсем не съели-и-и!

– Сейчас-сейчас!

Ложка опять опустилась сверху, чтобы зачерпнуть халвы.

– Фати скорей!

В тот же миг окружающее их пространство закружилось, свернулось в точку, а затем в обратном водовороте развернулось буквально в водную толщу. Дива и жрица оказались в морской глубине. По всей видимости, где-то неподалеку от рифа или атолла, о чем свидетельствовали кораллы, светлая прозрачная вода и разноцветные рыбки повсюду.

– Фати, ты в порядке? – первым делом поинтересовалась Матильда.

– Кажется, да, – ответила Итфат.

– Ты куда нас забросила? Почему в море?

– Прости, случайно получилось. Мысль о море почему-то промелькнула первой.

– Ну ты даешь! Нет чтоб на берег хотя бы! И что мы тут будем делать?

– Во всяком случае это лучше, чем быть лакомством, которое в любую минуту могут съесть.

– А разве здесь нас не могут съесть? Ой, а как мы тут разговариваем, а как мы тут дышим? – посыпала вопросами Матильда.

– А как ты разговаривала и дышала, когда была коржиком, Тили? Мы же в пространстве сновидений, забыла, что ли?

– О, когда я была коржиком, это было нечто! Но сейчас себя чувствую вообще превосходно!

Дива осмотрела себя, поводила плавниками, повиляла хвостом, поразевала пасть, поцокала крепкими зубами, и похоже, осталась довольна. Жрица, напротив, все никак не могла свыкнуться с новым обличьем, и только таращилась на подругу, разинув пасть.

– Тили, ради всех богов, кто мы?!

– Мы рыбищи, Фати! Большие рыбищи! Рыбищи-барракудищи! Я видала таких в океанариуме.