Читать книгу "Эта сторона могилы - Джанин Фрост"

Я полчаса просидела в тишине, наблюдая за ним, вспоминая все, начиная с первого раза, когда я встретила Дона, и кончая нашей последней встречей и настоящим моментом. Между нами происходили и хорошие, и плохие истории, но ошибки прошлого исчезали под силой веры, что Дон всегда пытался сделать то, что по его мнению было правильным. Это не всегда делало из него хорошего дядю, но это делало его таким, какими были все мы — человеком со своими недостатками, старающимся изо всех сил при самых тяжелых обстоятельствах. Я не испытывала никакого недовольства по отношению к нашему прошлому. Только благодарность, что он был в моей жизни, и желание, чтобы ему не нужно было оставлять меня теперь.

— Кэт. — Слабая улыбка мелькнула на губах Дона, когда он проснулся и увидел меня рядом со своей кроватью. — Не думал, что продержусь и увижу тебя снова.

Я сделала глубокий вздох. Либо так, либо я потеряю хрупкий контроль над своими эмоциями, не дающий мне сорваться в слезы.

— Да, ну, в общем, ты не продержался бы, если бы у вашего новичка не было проблем с выполнением приказов, как я слышала, — сказала я, выдавливая улыбку, несмотря на чувство, что лицо вот — вот расколется.

Дон издал тихий болезненный смешок.

— Оказывается, твоя мать не подчиняется приказам точно так же, как это делала ты.

От его насмешливого комментария, призванного подчеркнуть наше прошлое, мое горе от мысли о его потере лишь усилилось. Единственной эмоцией, которую разделили мы с отцом, была взаимная ненависть, но Дон нашел путь к моему сердцу еще до того, как я узнала, что мы связаны родственными узами.

— Ты знаешь, что говорят о яблочке и яблоньке, — ответила я. А затем мое самообладание дало трещину, и несколько слезинок скатились по щекам, несмотря на все мои усилия сдержать их.

О, Кэт, не плачь.

Дон не произнес это вслух, но я слышала эти слова в его мыслях так же ясно, как если бы он прокричал их. Он придвинул ко мне руку, погладил мою ладонь, а затем закрыл глаза.

— Все будет хорошо, — прошептал он.

И я услышала еще одну вещь, которую он не произносил, но она эхом отозвалась в моем разуме с ясностью, которую, как я думала, выдержать я не могла.

Так рад, что боль скоро уйдет…

— Дон. — Я наклонилась вперед, умоляюще поглаживая его руку. — Ты сказал «нет» прежде, но еще не поздно передумать. Я все еще могу —

— Нет, — прервал он, открывая глаза. — Я жил дольше, чем должен был. Пообещай мне, что позволишь мне уйти и не станешь возвращать меня.

Я устал, очень устал, вздохнули его мысли.

Частичка моего сердца разбилась, но я выдержала его пристальный взгляд и кивнула, выдавливая слова и смахивая другую слезу, заскользившую вниз по щеке.

— Я обещаю.

Хорошая девочка. Горжусь тобой. Так горжусь.

Я встала и начала ходить по комнате, чтобы он не увидел, что еще больше слез полилось из глаз после того, как я услышала от него эти слова. У меня было бесчисленное множество сражений в прошлом, но, чтобы позволить ему уйти вот так просто, мне потребуется много сил, и я не знала, есть ли они у меня.

— Ты не представляешь, как сильно я буду скучать по тебе, — прошептала я, стоя к нему спиной и пытаясь вытереть слезы, которые никак не переставали течь, и не важно, как сильно я старалась удержать их.

Он тихо пробормотал:

— Я тоже буду скучать по тебе.

Люблю тебя, племянница. Хотел бы я узнать тебя раньше. Не стоило ждать так долго…

Задушенный всхлип вырвался из моего горла, когда я услышала это. Я впилась ногтям в ладони, надеясь, что физическая боль отвлечет меня достаточно, чтобы справиться с моими вышедшими из — под контроля душевными муками. Не помогло. Сердце сжалось, разрываясь от раны, которую никакое количество сверхъестественных целебных способностей успокоить, не могло.

Несколько секунд спустя я услышала знакомую поступь широких шагов и почувствовала в воздухе силу, которую узнала бы где угодно. Боже, Кости добрался сюда так скоро. Это лишь сильнее пошатнуло мой хрупкий контроль. Он приехал быстро, потому что знал, насколько опустошенной буду я, и за это я любила его еще больше, хоть это и напоминало, как больно мне будет, когда Дон уйдет.

Затем Кости оказался около меня. Его темный взгляд пробежался по комнате, за мгновение вбирая все, что нас окружало, а твердые руки притянули меня к себе. Я позволила себе на несколько драгоценных секунд упасть в его объятия, потому что с ним мне не нужно было притворяться сильной, а потом развернулась к Дону и заставила себя весело улыбнуться.

— Смотри, кто еще пришел.

— Вижу. — Дядя болезненно закашлял. Кости взял меня за руку, когда сердце Дона сделало несколько зловещих пауз между ударами. — Ты оказался лучшим мужчиной, чем я ожидал, — прохрипел Дон, восстановив дыхание.

Кости смотрел на дядю твердым и серьезным взглядом.

— Ты тоже, старина.

— Мы тут с Кости поговорили, — сказала я, пытаясь улыбнуться и не разрыдаться от понимания того, что это был их способ попрощаться. — Помнишь свое предложение выдать меня замуж? Мы бы хотели принять его.

Губы Дона дернулись в задумчивой улыбке, прежде чем его черты напряглись, а в мыслях отразилось, что еще больше боли вспыхнуло у него в груди. Я поглядела на электрокардиограф, хотя уже знала, что он покажет. Кровь моей матери вернула его, но ненадолго. Его сердце ослабевало прямо у меня на глазах.

— Боюсь, меня не будет на твоей свадьбе, Кэт, — пробормотал он, и его глаза, затрепетав, закрылись.

— Будешь, — сказала я так настойчиво, что глаза Дона вновь открылись и открытыми остались. — Потому что мы собираемся вновь произнести наши клятвы здесь и сейчас.

— Кэт. — Его лицо сжалось от печали. — Ты планировала большую свадьбу, когда всё… уляжется. Ты не должна разрушать свои планы…

Он сделал паузу и закрыл глаза, его дыхание и сердцебиение на мгновение замедлились. Я закусила губу, сжимая руку Кости до тех пор, пока треск не заставил меня ослабить хватку.

— Это едва ли подходящие обстоятельства, — закончил дядя несколько секунд спустя, неопределенно махнув рукой на аппараты у своей кровати.

Я вспоминала, как маленькой девочкой воображала, какой будет моя свадьбы. Конечно же, я представляла белое платье. Представляла моего дедушку, трясущегося над своим галстуком, как он всегда делал, когда приходилось его надевать, и соглашающуюся, закатив глаза, бабушку. Представляла, что мама будет улыбаться, потому что она будет очень счастлива за меня. И у меня будут подружки, которые помогут мне подготовиться к проходу к алтарю. Мой букет будет составлен из роз и полевых цветов, волосы собраны наверх, и я буду смотреть на своего будущего мужа через тонкую белую вуаль, которую он поднимет только тогда, когда нас объявят мужем и женой.