Читать книгу "Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика - Рэйвин Коннелл"

В отличие от ситуации Бим Эндрюс, различие между типами маскулинности не является для мальчиков вопросом свободного выбора: неспортивный образ жизни, например, может быть связан с комплекцией мальчика и его восприятием собственного тела. Здесь можно увидеть более общую культурную динамику. Но самое важное в данном случае то, что принадлежность к одной группе не делает другую группу иррелевантной. Более того, происходит активное конструирование отношений между группами. Отвязные преследуют Ботаников, так как принадлежность к Отвязным предполагает активное отрицание того, что они считают женоподобием.

Этот конкретный паттерн конфликта возникает не случайно. Данная школа известна своей традицией исключительно соревновательного и связанного с агрессивными телесными контактами спорта – футбола. Как официальная политика школы, так и этос преподавательского состава, родителей и выпускников поощряют виды деятельности, предполагающие агрессивную, доминантную маскулинность, представленную в поведении Отвязных. Мальчики должны определиться в своем отношении к этому требованию: они должны быть либо «за», либо «против». Поэтому они располагаются по разные стороны оси, начерченной учителем Ангусом Баром. Однако мальчиков, которые выступают против модели поведения Отвязных, не порицают. Ведь школа заинтересована не только в спортивной славе, но и в академической успеваемости. Если школа хочет сохранить свои позиции на теперешнем, очень конкурентном рынке среднего образования, то ее выпускники должны демонстрировать высокие результаты на вступительных экзаменах в высшие учебные заведения. Короче говоря, Ботаники школе тоже нужны. Школа чествует их за то, что они умеют: им дают призы за успешно сданные экзамены, а шахматный клуб получает награды наряду с футбольной командой. Более того, как рассказал нам Ангус Бар, школа вмешивается, если Ботаники подвергаются нападкам со стороны Отвязных.

Формирование множественных форм маскулинности и фемининности зафиксировано в исследованиях и других школ. В книге «Социальные отношения в средней школе», которая представляет собой этнографическое описание школы, сделанное в 1960-х годах, Дэвид Харгривз показывает формирование полуделинквентной «субкультуры» среди учеников из низших слоев современной британской средней школы. Один из ее компонентов – грубая агрессивная маскулинность, жестко и целенаправленно противопоставляемая более послушному поведению мальчиков из более обеспеченных слоев. Аналогичная модель в похожей школе десять лет спустя была выявлена Полом Уиллисом (см. его книгу «Обучение труду»). В этой школе Друганы противопоставлялись Пай-мальчикам. Уиллис более четко связывает конструирование маскулинности с судьбой выпускников из разных социальных классов: первая группа мальчиков будет работать на производстве, а вторые вольются в отряд «белых воротничков».

В одной австралийской частной школе для девочек (назовем ее Оберновским колледжем) не только наблюдается дифференциация между несколькими типами женственности, но и происходит изменение отношений гегемонии между ними. Новая директор школы и новый состав преподавателей произвели некую реформу образования, которая повлекла изменение отношений в группах сверстниц. Престижные позиции, которые ранее занимала компания тусовщиц, были подорваны, и их место под солнцем заняли девочки с высокой успеваемостью, нацеленные на поступление в университет и профессиональную карьеру.

Дифференциация и иерархические отношения между разными типами маскулинности и фемининности проявляются не только в школах, но и в других институтах. Важнейшим примером служит индустрия моды, поскольку одежда и косметика – маркеры гендера. Здесь существует постоянное взаимодействие между экономической потребностью в перемене стилей как основанием моды и необходимостью поддерживать структуры мотивации, образующие соответствующие рынки.

После того как прошла новая волна феминизма, продвижение «освобожденной» женственности стало основой многих маркетинговых стратегий. Среди наиболее широко пропагандируемых образов были духи и косметика «Charlie», представленные фирмой «Ревлон» в 1973 году, и сигареты «Virginia Slims». Тем не менее женственность, которая становится слишком «освобожденной», уже не нуждается в том, чтобы предъявлять себя через косметику и модную одежду. Отсюда разные варианты рекламы: на одном плакате мы видим «Чарли», которая бодро шагает в брюках данной марки, а на другом «Милашка Поли», демонстрируя свои колготки, говорит зрителю: «А это для тех девушек, которые не хотят носить брюки». Некоторые компании, продвигая продукты на рынок, закладывают в концепцию продвижения товара некое противоречие. Например, покупателю предлагают косметику типа natural look, т. е. грим, с помощью которого достигается «естественный» цвет лица. Еще пример: в название журнала, использующего в рекламе абсолютно стереотипные образы, вводятся элементы феминистского дискурса. Таково название журнала «Ms London»[21].

Индустрия моды действует через противоречие между образами, причем принято считать, что это противоречие всегда разрешается: появляется ведущий модельер; формируется определенный тип внешности («look»); становится нормативным конкретный тип представления фемининности. В таких случаях, как Диор и его «Новая внешность» («New Look») образца 1947 года, формируется направление, которое доминирует в течение нескольких сезонов. Но ярко освещенная середина сцены высокой моды – лишь незначительная часть продаж в индустрии одежды. Бо́льшая часть этого бизнеса связана с дешевой, однообразной и плохо сшитой одеждой для массового рынка, стиль которой меняется весьма медленно. Два века тому назад такую одежду называли тряпьем (slop clothing); сейчас в торговле она называется барахлом (dumb fashion). Таким образом, высокая мода не упраздняет остальные стили, скорее она доминирует над ними.

Не должно быть психологических черт, которые являются общими для всех типов фемининности и которые отличают их от всех типов маскулинности, и наоборот. Структура характера отличниц в Оберновском колледже, вероятно, ближе к структуре характера мильтоновских Пай-мальчиков, чем к характерам тусовщиц. Фемининности данной социальной среды объединяет двойной контекст, в котором они формируются: с одной стороны, относительно образа и опыта женского тела, а с другой – относительно социальных определений места женщины в обществе и культурных оппозиций мужественности и женственности. Фемининности и маскулинности – это не сущности: это способы жить в системе определенных отношений. Отсюда следует, что статические типологии полового характера должны быть заменены историями, анализом общего производства множества психологических форм.

Эффект структур

До сих пор мы говорили о производстве полового характера так, как если бы каждая социальная среда была независима от всех других. Теперь мы можем обратиться к анализу структур, которые связывают между собой среды (Глава 6), а также их историческую композицию в гендерный порядок общества в целом (Глава 7).