Читать книгу "Соблазн в шелках - Андреа Янг"

– Ничуть.

– Мы начали ссориться, – продолжал Гай. – Не думаю, что Аннушка была, как говорится, трудным ребенком, но нам, как и всем родителям, пришлось пережить трудные моменты, когда, например, резались зубки и тому подобное. Но когда требовалось, по ночам к ребенку вставал я. Анна была слишком измучена. В то время я еще не понимал, что Анна и сама все еще остается ребенком. Ей хотелось, чтобы с ней нянчились. Сначала я так и делал: готовил пищу, ухаживал за ней, когда она простужалась. Но мне предстояло сдавать выпускные экзамены, и все заботы о ребенке лежали на мне, так что я не мог уделять ей столько внимания, сколько раньше.

Принесли десерт – пышное сооружение из тропических плодов и взбитых сливок.

– Из-за этого она и уехала? – спросила Клодия. – Потому что ей было нужно, чтобы за ней кто-нибудь ухаживал?

– Примерно так и было. Эта мысль пришла ей в голову, когда Аннушке исполнилось десять месяцев. Она заболела, у нее в это время резались зубки, так что она все время орала. Анна не вынесла – уложила чемоданы и сказала, что забирает ребенка и возвращается к родителям, чтобы отдохнуть. Всего на несколько недель. Но больше она не вернулась.

Клодия пристально посмотрела на него.

– Ты, конечно, не согласился с этим?

– Сначала я и впрямь думал, что она уехала лишь на несколько недель. Кажется, она тоже в это верила. Но когда один месяц обернулся двумя, а потом двумя с половиной, я купил билет со студенческой скидкой и поехал их навестить. И наверное, только тогда я все понял. Ее родители ворковали над внучкой, а Анна снова стала девочкой-подростком. Она могла уходить когда вздумается, потому что для малышки наняли постоянную няню. Думаю, у нее просто не хватило духу возвратиться назад. Правда, она этого не говорила, но я понял без слов. Анна продолжала твердить, что вернется через неделю или две, но я знал, что это не так. А однажды она сказала, что очень сожалеет, но думает, что больше не любит меня и что мы оба, наверное, совершили ошибку и нам лучше расстаться.

Клодию потрясло, что Гай говорит об этом таким равнодушным тоном, но потом она поняла причину.

– Я чувствовал себя опустошенным, но постепенно понял, что скучаю по своей дочери гораздо больше, чем по жене.

– Все-таки очень печально, когда разрыв между родителями затрагивает интересы ребенка. Ты часто виделся с дочерью?

– Как только мог. Слава Богу, что мы с Анной расставшись, не стали врагами. Мы даже несколько раз отдыхали одной компанией. У меня была приятельница, ребенок которой был ровесником Аннушки, а у Анны – приятель-итальянец, и мы вместе отдыхали на одной вилле в Греции. Дети подружились и веселились, и все мы с удовольствием провели там время.

Если бы я была твоей приятельницей, то едва ли с удовольствием провела бы этот отпуск. Я измучилась бы, наблюдая, не разгорится ли на старом пепелище пламя.

Он взглянул на нее через стол и усмехнулся.

– У тебя крем на верхней губе.

– Правда? – Она кончиком языка слизнула крем. – Все?

– Нет, немного осталось.

Клодия повторила попытку, но Гай, покачав головой, рассмеялся.

– Сиди спокойно, – сказал он и, протянув руку, кончиком салфетки вытер ей губы.

Тарелки унесли и подали кофе.

– Самое забавное заключалось в том, – продолжал Гай, – что родители Анны в конце концов сами расстроились из-за нашего разрыва. Как только я сдал экзамены и получил работу, ее отец начал понимать, что я все-таки не такая уж плохая партия. – Гамильтон криво усмехнулся. – Он всегда после обеда наливал мне лучшего коньяку. И уж если мы заговорили о коньяке, то… – Он жестом подозвал официанта. – У вас есть «Реми Мартэн»?

– Да, сэр.

– А ты что выпьешь? – спросил он Клодию.

– Я с удовольствием выпью «Куантро», без льда.

За кофе они болтали о разных пустяках, и Клодия подумала, что Гай наконец расслабился.

Может быть, ему требовалось выговориться? Она догадывалась, что это ему нечасто удавалось.

Во время ужина Гай ни разу не упомянул о выходке Аннушки, но, когда принесли счет, ей показалось, что напряжение снова овладело им. Доставая из бумажника золотую кредитную карточку, Гай посмотрел на часы.

Клодия точно знала, о чем он думает, потому что и сама думала о том же.

Без четверти одиннадцать! Она, должно быть, вернулась. А если не вернулась? Я изведусь, пока мы это выясним. Конечно, она вернется. И Гай отреагирует так, как отреагировал бы любой папаша в подобных обстоятельствах. Он устроит грандиозную выволочку, втайне благодаря Бога, что заблудшее дитя цело и невредимо.

Клодия предпочла бы стать свидетельницей грандиозного скандала, который он закатит дочери, чем столкнуться с другим вариантом, если ее все еще нет дома.

Глава 13

Клодия ждала, что Гай схватит первое попавшееся такси, но он, судя по всему, не слишком торопился.

Они прошлись пешком. Было по-прежнему ветрено, и лодки покачивались на поверхности покрытого рябью моря.

– Их сшивают веревками, – сказал Гай, указывая на традиционные деревянные дау, – а щели замазывают овечьим салом.

– Могу себе представить, как от них воняет! – ответила Клодия, наморщив носик.

– Да уж, не без этого, – согласился он. – Кто-то несколько лет назад сделал точную копию старинной дау – с овечьим салом и всем прочим – и отправился на ней в Китай. Как это, кажется, сделал много веков назад Синдбад-Мореход.

– Я думала, что это сказочный персонаж, вроде Аладдина!

– Некоторые считают, что он жил на самом деле – мореход, путешественник, родом из Омана. Говорят, это он проложил шелковый путь в Китай. И если уж мы заговорили о путешествиях, то я подумал, не совершить ли нам еще одно до нашего отъезда.

– Правда? А куда?

– В глубь страны. На юге есть один пляж, на котором откладывают яйца черепахи. Ехать туда долго, так что придется заночевать на берегу, разбив палатку, если, конечно, мне удастся раздобыть оборудование.

Клодия обрадовалась:

– Вот здорово! Я бы с удовольствием поехала.

– Там придется обходиться без удобств, – предупредил Гай, взяв ее под локоть, чтобы посторониться, когда кто-то торопливо прошел мимо них. – Я не могу гарантировать даже кустики. Возможно, там придется обойтись камнями для укрытия.

Клодия рассмеялась.

– Я не возражаю.

– Зато Аннушке не понравится. Но даже если она всю дорогу будет стонать и жаловаться, эта поездка запомнится ей навсегда.

Упоминание об Аннушке повернуло мысли Клодии в другом направлении. Как Гай может так спокойно относиться к ее отсутствию? Может быть, он к этому привык? Может быть, она в Лондоне отсутствует до полуночи, проводя время в компании людей, которых почти не знает. В шестнадцать лет?