Читать книгу "День луны - Чингиз Абдуллаев"

Он вошел в палату, обнаружив сидевшую рядом с раненым егомолодую миловидную супругу. У нее были заплаканные, но счастливые глаза.Очевидно, она была довольна тем, что все кончилось таким образом и получившийтяжелое ранение муж тем не менее останется жив и рана не представляет серьезнойопасности для жизни. Увидев вошедшего, она чуть нахмурилась. Сюда уже приезжалостолько людей и из милиции, и из ФСБ.

Борисов, поняв ее состояние, улыбнулся ей вместоприветствия.

— Как хорошо, что вы здесь! — сказал он. — Ненужно уходить. У меня нет ничего секретного. Ваш муж вел себя как настоящийгерой.

И вы должны об этом знать.

Это было правдой. Все солдаты в один голос говорили омужестве Панченко, которое он проявил во время нападения террористов навоинскую колонну. Молодой супруге было приятно слышать такие слова.

— Тоже мне герой, — сказал весь перебинтованныйПанченко, — поймали, как утку. Если бы отбили нападение, тогда был быгерой.

А сейчас еще нужно искать этих бандюг.

— Найдем, — успокоил его Борисов, присаживаясьрядом на стул, — обязательно найдем.

Я зашел узнать, как ваше здоровье, и заодно рассказать вашейсупруге, как вы здорово действовали. Полковник Борисов. Я из штабаокруга, — соврал он.

— Спасибо, товарищ полковник, — поблагодарилПанченко, — вообще-то я где-то и сам виноват. Немного не рассчитал,подставился.

Вот они меня и ранили.

— Ничего. Все заживет, все будет в порядке. Вы геройскидержались, — добавил Борисов, — и рана у вас не такая опасная, как уподполковника Ваганова.

— Как он себя чувствует? — спросил Панченко.

— Пока в сознание не приходил. Тяжелая травма головы.Поврежден череп. Задет мозг.

Но врачи надеются на лучшее. Его группа ведь приняла главныйудар на себя.

— Да, — подтвердил Панченко, — этоподполковник ГАИ струсил. Как увидел наставленное на него оружие, так сразу иупал на землю. И не вставал, сукин сын, пока бой не кончился.

— Трусы всегда встречаются, — уклончиво согласилсяБорисов, — а вот капитан Буркалов погиб.

— Я это тоже видел, — оживился Панченко, — яже говорю. Эти трое офицеров — настоящие герои. Они герои, а не я. Буркаловпытался машину вывести из-под обстрела гранатометов. Видел, что бьют по кабине,а все ж таки пытался. Такой молодец и так геройски погиб! Или этот майор.Сизов, кажется. Он ведь отбивался до последнего, а когда в машину бандитыполезли, даже пристрелил одного из них. А ведь уже раненый лежал на полумашины.

— Да? — заинтересовался Борисов. — Вы ничегоне путаете? Может, это стрелял Ваганов, а не Сизов?

— Не путаю, — упрямо сказал Панченко. —Подполковника сразу тяжело ранило, и он потерял сознание, а Сизов все ещеотстреливался.

До последнего контейнер защищал.

— А подполковник Мисин утверждает, что Сизовдобровольно сдался террористам.

— Дерьмо ваш подполковник! — разозлилсяПанченко. — Что он там видел! Спрятался в овраге и лежал. Наверно, отстраха в штаны наделал. А его напарник сражался. И мои ребята сражались. Ведьподполковник старше нас всех по званию был. Он и должен был нами командовать. Авместо этого в овраге лежал.

— Значит, он не видел, как шел бой?

— Да он от страха головы не поднял! Как он мог ещечто-то видеть! — разволновался Панченко.

— Не нервничай, — испугалась жена, — тебенельзя волноваться.

— Как это не нервничай! Тут такое говорят!..

— Не волнуйтесь, — поднялся со стулаБорисов, — все правильно. Я примерно так и думал. — Он постоял упостели и сказал на прощание: — Спасибо тебе за все, капитан. За твое мужествои за твою честность. Спасибо тебе, парень.

Панченко понял, что эти слова выше любой награды. Понял ипрочувствовал сказанное ему полковником. И, постаравшись вытянуться, сказал:

— Служу Советскому Союзу. — Он сказал это попривычке, как делал раньше, еще во времена другой страны. И, поняв, что ошибся,сильно смутился.

— Ничего, — улыбнулся на прощание Борисов. —Родина у нас у всех все равно одна.

Выздоравливай, капитан. — И вышел из палаты. Уже вкоридоре он увидел стоявшего там Крутова.

— Что случилось? — спросил полковник.

— Группа ФСБ, пытавшаяся задержать террористов, несумела этого сделать, — доложил Кругов, — у нас двое тяжелораненых. Утеррористов убит один человек. Приказано ехать в аэропорт Шереметьево-1. Вполовине пятого там будут передавать нам капсулу.

— Поехали, — кивнул полковник, решив, что Абуладзенаверняка будет в аэропорту.

Средиземное море. 14 часов 15 минут посреднеевропейскому времени (московское время 16 часов 15 минут)

Только в самолете Виктор немного успокоился. Привычныйровный гул моторов как-то благотворно действовал на нервы. Но он все равностарался не смотреть в сторону Переды, словно боялся вызвать у себя приступтого животного страха, который он испытал в порту, поняв, что именно сделал сего напарником этот испанец, так хорошо говоривший на русском языке.

Чуть дальше, через два ряда от них, сидели Хулио и Альберто,которые, кажется, мирно спали, не обращая внимания на все трудности перелета.Впрочем, это было и не его дело.

Виктор долго держался, честно заглушая в себе все чувства,но, когда принесли еду и его спутник начал есть, оглушительно чмокая отудовольствия, Виктор не выдержал. Его стошнило.

И он отправился в туалет, чтобы хоть там найти относительноеуспокоение.

А ведь все началось так здорово! Сразу после того, как еговыгнали из летного училища, он начал работать у Аркадия Александровича в тотблагословенный восемьдесят восьмой год, когда Горбачев впервые разрешилкооперативы и дал им право получать свои деньги со счетов. Вся прежняябезналичка хлынула в криминальный мир. Они вместе с Аркадием Александровичемделали тогда бешеные деньги. Обналичивали один к двум. У них был кооператив позакупке у населения сельскохозяйственной продукции, где расплачиваться нужнобыло наличными. Это было совсем не трудно. Брать деньги из банка, пускать их воборот по обналичиванию и возвращать себе тот же капитал, но уже с удвоеннымицифрами.

Тогда Виктор заработал свой первый миллион.

Сколько заработал Аркадий Александрович, трудно было дажепредставить.

Потом они основали неплохую компанию по продаже нефти зарубеж и сумели в Сибири сойтись с нужными людьми. Все это кончилось тем, что кмоменту развала Советского Союза они были уже достаточно состоятельными людьмидаже в долларовом эквиваленте. И наконец после девяносто первого ониразвернулись по-настоящему и заработали еще несколько миллионов долларов настроительстве.