Читать книгу "Киллер на диете - Дарья Калинина"

По лицу Аюши было понятно, что Петровна ей еще многое рассказывала. Видимо, соскучившись в одиночестве, болтливая старуха вывалила на свою юную слушательницу целый ворох старых историй. И, наверное, изнывавшая от скуки в обществе старухи молодая девушка не оченьто вслушивалась в них. Наверное, она просто молча сидела, кивала и мечтала очутиться за тридевять земель от противной бабки. И еще, наверное, Аюша проклинала своего деспотичного родителя, обрекшего ее на эту пытку.

И это соображение заставило Маришу задать девушке еще один вопрос:

– А почему твой отец не нанял для Петровны сиделку? Почему он послал к ней тебя – свою родную дочь?

Аюша еще ниже наклонила голову, но все же ответила:

– Это я сама виновата. Много говорила, осмеливалась спорить с отцом, когда он кричал на мать и сестер. Отказалась идти учиться на химика, как настаивал отец. Хотела стать танцовщицей. Вот он и сказал, что раз я такая непокорная, не подчиняюсь его власти, то должна получить хороший урок.

– И отправил тебя к Петровне?

– Да. Она много раз звонила ему и говорила, что ей нужна помощь. Настаивала. Намекала, что без нее он бы не стал тем, кем стал.

– А твой отец был сиротой? Иначе как бы он оказался на попечении Петровны?

– Ну, мой отец – сирота только наполовину. Отца его, моего деда, убили его политические противники. В родной стране моего отца в ту пору бушевали политические беспорядки. Война… К власти приходили то одни, то другие… Мой дед выступал на стороне коммунистов. Его убили. И когда его не стало, мать моего отца, опасаясь, что ребенка у нее отнимут и тоже убьют, отнесла моего отца прямо к воротам советского консульства. – И, вздохнув, Аюша добавила: – У отца сложная судьба. У него на родине его отец считался одно время предателем. И обратно мой отец вернуться не мог. Так и рос он сиротой в чужой стране, но при живой матери.

– Как печально!

– Наверное, сиротское детство и наложило на отца свой отпечаток. Его самого никогда не любили и не ласкали. И с нами, со своими детьми, он всегда бывал очень сух и суров.

– А что же Петровна? Как она вынудила твоего отца прислать тебя для нее в качестве сиделки?

– Мой отец – странный человек, – задумчиво ответила Аюша. – С одной стороны, он очень скуп, даже в отношении самого себя. Никогда не покупает себе дорогой еды, напитков или одежды. Всегда ходит в одном и том же костюме. Его скупость в личных тратах даже стала поводом для насмешек всего преподавательского состава в университете. Остальные профессора не стесняют себя в насущных нуждах. Но отцу всегда было плевать на них. Он живет так, как считает нужным. Урезая самого себя в тратах, он очень щедро помогает своей родной матери, всей ее семье. Ведь они все терпят страшную нужду и лишения у себя на родине. А Петровну мой отец считает своей второй матерью. Приемной. Как только у него появлялись деньги, даже когда он был еще малоимущим студентом, он всегда часть их отсылал своей родной матери, а вторую часть отправлял Петровне. А уж когда он получил место в университете, лабораторию и штат работников, то он и вовсе мог обеспечить своим матерям – приемной и родной – жизнь в шоколаде.

Аюша перевела дыхание и продолжила:

– Отец всегда слал Петровне много денег. А уж в последнее время, когда он получил место профессора, и вовсе практически обеспечил ее всем… Но затем он стал понимать, что Петровна нуждается не только и даже не столько в его деньгах, но еще больше – в присмотре. Что она уже слишком стара и больна, чтобы продолжать жить одной. И он стал задумываться – как и что можно сделать, чтобы помочь старухе достойно дожить остаток своих дней.

– И он прислал к ней тебя?

– Я же говорила, что слишком много выпендривалась. Вот выбор отца и пал не на моих брата или сестру. Он пал именно на меня.

Что же, Аюшу можно было только пожалеть. Жизнь с Петровной – это было суровым наказанием для нее. Что бы она там ни натворила, как бы ни выпендривалась, уход за вздорной и агрессивной старухой – этого и злейшему врагу не пожелаешь, а не то что родной дочери.

Похоже, отец Аюши действительно был очень суровым человеком. И неудивительно, что Аюша так боялась своего родителя.

Но, как ни крути, все эти откровения Аюши ни на шаг не приближали подруг к ответу на вопрос: кто же всетаки убил Милу? Ведь если в случае с Аюшей смерть оказалась всего лишь фарсом, то в случае с Милой все видели ее тело. И могли точно сказать, что бедная девушка – мертва.

Но заподозрить Петровну, которой сравнялось восемьдесят с лишним лет, в том, что она отправилась следом за Милой в Прянишкино, а там, ковыляя по каменоломне, догнала и прикончила девушку, было нелепо. Да и перстень с незабудками, тот самый, с руки молодой барыньки, появился у Петровны задолго до поездки Милы в Прянишкино. Она владела им с самого детства. Во всяком случае, так она сказала Аюше.

– Аюша, – обратилась к девушке Мариша. – Постарайся вспомнить, и как можно точнее, что именно тебе рассказывала Петровна про это кольцо. Это очень важно!

И она указала на перстень с незабудками, который жалко валялся там, куда зашвырнула его Аюша в порыве отчаяния. Аюша перстень подняла, снова надела на руку и повторила:

– Этот перстень оставила Петровне ее мать.

– Ну хорошо. Допустим. А как звали ее мать?

– Не знаю.

– А кто она такая была?

– До того как вышла замуж?

– Да.

– Она была уборщицей. И мыла полы где придется. Петровна росла в круглосуточном садике. По ее словам, она видела свою мать всего раз в неделю, когда та приходила к ней на пару часов. Одета ее мама всегда была очень плохо. И подарков дочери почти никаких не приносила. Разве что иной раз яблоко или карамельку.

Но все сказочно изменилось, когда мать Петровны вышла замуж. Тогда появились и шоколадки, и нарядные шелковые платьица, и кожаные туфельки, и кружевные носочки, которые были редкостью для периода довоенных лет в СССР.

И такой, внезапно обласканный жизнью, ребенок вдруг оказался брошенным в окрестностях деревни Прянишкино? Девочка стала настолько не нужна, что ее просто бросили, как надоевшую игрушку? Родители удрали, оставив ее на произвол судьбы одну, в лесу? В это невозможно было поверить, хотя сама жизнь Петровны и утверждала обратное.

– А что будет с нами? – робко произнесла Аюша, увидев, что подруги замолчали и задумались. – Что будет со мной и с Артуром? Вы нас выдадите нашим родителям?

– Мы? – удивилась Мариша. – Ни в коем случае!

– Лично мы считаем, что вы поступили совершенно правильно. А еще, вашим родителям будет полезно поволноваться за вас, – добавила Инна. – Может быть, тогда они и научатся отделять зерна от плевел.

– Что?

– Пусть ваши родители поймут, что важное, а что – второстепенное!

– Значит, не сдадите?! – совершенно искренне и подетски обрадовались Аюша с Артуром.