Читать книгу "Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик"

В другой раз Родион, может, дал бы ему время отдышаться, но не теперь, когда своей очереди дожидались еще два брата. А сколько всего на острове браконьеров, можно было лишь гадать.

Быстрыми, скользящим шажками Родион сократил дистанцию, сделал обманное движение левой рукой, словно собирался повторить удар в печень. Неискушенный парень, естественно, повелся на это, торопливо и неумело опустив руки, чтоб прикрыть больное место. И получил прямой в челюсть. Ударной правой…

– Уноси готовенького, – прокомментировал Родион факт падения тела. – Кто на новенького?…

– Я… – успел услышать голос за спиной Зеленин, после чего в глазах вспыхнули искры, а мир заплясал и завертелся, как на карусели. Пытаясь не свалиться с нее, Родион опустился на одно колено, по старой привычке начав отсчет. «Раз… два… три…»

* * *

«Четыре… пять…»

Головокружение и гул в ушах прошли, но резкость в глазах все еще не наводилась. Мир прекратил вальсировать, вот только видел его Родион словно сквозь москитную сетку…

– Чего таращитесь, олухи, – пробасил кто-то у него за спиной. – Свяжите господина. Да в сторонку оттащите. Пусть полежит и не мешает. А ты, Аника-воин, вставай. И потом, когда развязывать будешь, спасибо не забудь сказать. За науку… Ну, чисто дети малые. Ни на минуту без присмотра нельзя оставить. Вместо того, чтобы дать заброде по голове, они, вишь ты… удалью померятся решили. Дуболомы, прости господи…

Родиона к тому времени поставили на ноги и развернули, так что он смог разглядеть ударившего его сзади браконьера. Как и следовало по разговору, им оказался мужчина в летах. И глядя на него, легко было догадаться, в кого парни уродились. Такой же рослый, широкоплечий и русоволосый. Только вислые усы изрядно серебром проложены. В общем, если не отец, то родной дядька.

– Хорошо матушка вас не видит, – продолжал пенять тот. – Наверняка расстроилась бы. Как есть сосунки безмозглые. Повезло вам, что господин из чиновничьего сословия. А если б, не дай Бог, офицер? Я ведь и помочь-то не успел бы…

– Верно говоришь, отец…

Этот голос прозвучал для Родиона, как звук горна, в американских вестернах в самый критический момент, возвещающий героя, что кавалерия на подходе.

– Повезло…

Князь стоял на самом краю берега, только-только из камышей выбрался. Обнаженный по пояс, мокрый, но подпоясанный саблей. По эфесе которой он, как бы невзначай, похлопывал ладонью.

– И если глупить не будете, то везение ваше еще не закончилось.

Говорил Александр так уверенно, словно перед ним не четверо обозленных браконьеров стояло, а так… шпана дворовая, возрастом едва в подпаски вышедшая.

Парни глухо заворчали, но без отцовского слова даже не шелохнулись.

– Значит, трое вас… – промолвил тот озадачено. – То-то девка два пальца показывала. А я сглупил – ее тоже посчитал. Офицер, говоришь? Это, конечно, все усложняет. Супротив вашей выучки, нам не тягаться… Если, конечно, вашескородие, тебе на жизнь товарища наплевать.

Говоря это, он быстро шагнул к Родиону, встал у него за спиной, достал нож и приложил к шее пленника, второй рукой удерживая за волосы. От мужика немилосердно разило ядреной смесью чеснока, лука и рыбы.

– И не только ихней, но и девки вашей. С ней на мотоботе брат мой остался. Убьете нас – и ей не жить. Никитка не спустит.

– О брате твоем знаю… – спокойно ответил Александр. И так это прозвучало, что у браконьера рука дрогнула, оцарапав до крови ножом кожу на шее Родиона. Тот слегка поморщился, но не дернулся. Оно не слишком приятно ощущать себя бараном на заклании, но если торгуются – то убивать не будут. Во всяком случае, не сейчас. Так что полученную передышку лучше использовать по прямому назначению – прийти в себя.

– Что с братом? Как на духу отвечай! А не то…

– Слушай сюда, Трофим Шипов… – князь намеренно сделал паузу, что бы тот осознал сказанное. – Брательник твой живой. Пару деньков шея гнуться не будет, вот и весь убыток. Саннэ Аная сейчас его в чувство приводит…

Потом развел руками и стал неторопливо подниматься по тропинке в лагерь при этом продолжая разговаривать, словно с расшалившимся ребенком.

– Но если ты, старый дурень, добрых слов не понимаешь, то клянусь честью рода князей Катакази, все тут ляжете… Без могилы и отпевания. Как тати.

– Стой на месте! – вскричал Трофим. – Ей, Богу, вашбродь… Не доводи до греха! Я еще ничего не решил!

– Не поминай Господа всуе, мужик! – повысил голос Александр, даже не думая останавливаться. – А лучше спрячь нож, развяжи моего товарища и поговорим, как люди, чьи дороги случайно пересеклись и так же мирно вскоре разойдутся. Я не рыбнадзор и не речная полиция – мне до твоих шалостей дела нет. А вот помочь один другому можем.

– Правда, что ли? – в голосе главы браконьерской семейки зазвучало сомнение.

– Слово офицера, – подтвердил Катакази. И поскольку успел подойти достаточно близко, сам взял Трофима за руку и отвел нож в сторону. Тот особо и не сопротивлялся. – И не серди меня, душевно тебя прошу.

– Как скажете, ваша милость… – уступил браконьер властности, которую буквально излучал князь. – Бес попутал… Если б баркас не затонул…

– Ага, – потер шею Родион. – Не забудь прибавить, что не по своей охоте браконьерством занялся, а токмо волею пославшей тебя жены. Потому как деток вам кормить нечем…

– Померла Софьюшка… – опустил голову тот. – Уж восемнадцатый год, как преставилась раба божья. А деток… – Трофим исподлобья взглянул на переминающихся с ноги на ногу парней. – Женить деток надо. Но не в зятья ж их отдавать. А землицы прикупить не на что. Вот и…

Трофим угрюмо замолк. Понимая, что его проблемы господам неинтересны. Потому как чужой зуб не болит.

Глава двадцать первая

18-е июля. День Примирения. Херсонская губерния. Город Херсон.

Как только раздался стук, всю добродушную вальяжность с Богурат-бея, как ветром сдуло. Рядом с отставным чиновником Ордена снова был хищный и беспощадный зверь. Убивающий не для удовольствия или прихоти, а по своей звериной сути. Если нет другого способа достичь желаемого.

Напоминая брату Демьяну, что не стоит делать глупостей, он многозначительно положил руку на эфес сабли. По документам полковник был офицером вермахта, а по закону Российской империи иностранные военные из союзных стран имели право на ношение оружия, если оно входило в комплект парадной формы. Потом кивнул на дверь.

– Кто там? – осведомился Демьян.

– Прощения просим за беспокойство, достопочтимый брат… – донеслось из-за дверей. – Депеша вам… Изволите получить или зайти позже?

– Ну, вот и ответ… – бросил полковнику тот. – Можно открыть?

– Я сам…

Богурат-бей подошел к двери и рывком распахнул ее, готовый в любую секунду отпрыгнуть в сторону или, наоборот – атаковать. Зависимо от того, что увидит.