Читать книгу "Я не толстая - Мэг Кэбот"

Или мне сохранена жизнь ради какой-то другой, более высокой цели? Например, я должна была выжить, чтобы выучиться на врача и в будущем проследить, чтобы жертвы трубчатых бомб получали в местных больницах лекарства получше?

Когда я доедала последние чипсы, появился наконец врач, на вид не старше меня. Он держал мой снимок и улыбался. По крайней мере, до того, как внимательно посмотрел на меня.

– Вы случайно не…

Он не договорил, испугавшись.

– Да, я – Хизер Уэллс. Я была певицей.

– А-а, – разочарованно протянул он. – А я думал, вы Джессика Симпсон.

Джессика Симпсон! Я была так оскорблена, что не смогла произнести ни слова, даже когда он сообщил, что с моим плечом не случилось ничего страшного, только глубокий порез. Он сказал, что мне нужен покой, но рецепт на болеутоляющее он выписать не может. Клянусь, я слышала, как, уходя, он насвистывал припев из песни «С тобой».

Джессика Симпсон! Неужели я похожа на Джессику Симпсон? Да у меня с ней нет ничего общего! Разве что мы обе блондинки, но на этом сходство между нами заканчивается. Я нашла женский туалет и встала перед зеркалом, висевшим над раковиной. Слава богу, ни малейшего сходства с Джессикой Симпсон!

Но с другой стороны, я вообще была мало похожа на человека. Джинсы порваны и испачканы кровью. Я куталась в кожаную куртку Купера и оранжевое больничное одеяло. Все лицо было в крови и грязи, волосы висели сосульками. На губах ни следа губной помады. Короче, я выглядела кошмарно.

Я попыталась исправить дело. В итоге вид у меня стал чуть получше, но ненамного.

Как выяснилось, очень хорошо, что мне пришло в голову немного привести себя в порядок, поскольку, когда я вернулась в палату со счетом за лечение в заднем кармане джинсов (счет на семьсот баксов, должен был оплатить Нью-Йорк-колледж), меня чуть не ослепили вспышки фотоаппаратов. С десяток, не меньше, совершенно незнакомых мне людей, выкрикивали: «Мисс Уэллс, мисс Уэллс, сюда, пожалуйста! Только один вопрос! Мисс Уэллс!» Еще больше репортеров толпились на улице – больничная охрана отчаянно пыталась не пропустить их в вестибюль.

Откуда-то из толпы меня позвал знакомый голос:

– Хизер!

Но тут же какая-то женщина с толстым слоем грубого макияжа на лице и очень пышной прической сунула мне в лицо микрофон.

– Мисс Уэллс, это правда, что вы и ваша бывшая любовь, Джордан Картрайт из группы «Гладкая дорожка», снова вместе?

Я даже рта раскрыть не успела, чтобы ответить: на меня накинулся другой репортер.

– Мисс Уэллс, это правда, что вас пытались убить уже второй раз за два дня?

– Мисс Уэллс, – спросил третий, – как вы относитесь к слухам, что эта бомба – часть террористического заговора, направленного против самых любимых в прошлом кумиров американских подростков?

– Хизер!

Купер вырос над протянутыми микрофонами и фотоаппаратами. Он показал мне на боковую дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен».

Но не успела я сделать попытку пробраться к этой двери, как кто-то схватил меня за больное плечо и закричал:

– Хизер, это правда, что вы возвращаетесь на сцену и будете участвовать в рекламе нового аромата от Келвина Кляйна для новой осенней коллекции?

Слава богу, тут появился полицейский. Он протиснулся сквозь толпу репортеров и взял меня за здоровую руку. Прокладывая путь дубинкой, он буквально протащил меня через толпу.

– Все в порядке, все в порядке, – повторял он с бруклинским акцентом, к которому я успела уже привыкнуть и которому научилась доверять за то время, что живу в Нью-Йорк сити. – Пропустите даму, ребята, имейте сочувствие к пациентке, дайте дорогу.

Этот полицейский втолкнул меня в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен» и встал, как супергерой из популярного комикса, охраняющий Форт-Нокс.

За дверью оказался тот самый коридор, где я рассталась с Купером и детективом Канаваном, когда меня повезли на рентген. За это время к Куперу и Канавану присоединилась еще целая толпа: здесь были Пэтти, Фрэнк, Магда, Пит и почему-то доктор Джессап. Увидев меня, Магда и Пэтти заохали и запричитали. С чего бы это? Мне казалось, я привела себя в порядок.

Пэтти вскочила со стула и крепко обняла меня – понимаю, она сделала это по-дружески, но мне было довольно больно. Она плакала и причитала:

– Я же говорила, тебе нужно найти другую работу! Эта тебе не подходит, она слишком опасная!

Магда тем временем смотрела на мои руки, и ее челюсти как-то странно двигались. Никогда не видела, чтобы у нее были такие испуганные глаза.

– О господи! – повторяла она, то и дело бросая осуждающие взгляды на Пита. – Ты говорил, что дело плохо, но не сказал, что ТАК плохо.

– Со мной все хорошо! – Я попыталась высвободиться из до невозможности длинных рук Пэтти. – Правда, Пэтти, я в порядке.

– Черт, Пэт, ты делаешь ей больно! – Это вмешался Фрэнк. Он с тревогой разглядывал меня, освобождая от рук Пэтти. – Ты правда нормально себя чувствуешь? Видок у тебя ужасный.

– Все нормально, – соврала я.

Меня трясло – не столько из-за пережитого в шахте лифта, сколько из-за пережитого в лапах репортеров. Откуда они взялись? Откуда так быстро прослышали о бомбе? Нью-Йорк-колледж редко попадает в газеты. Как эта история отразится на моем испытательном сроке? Вдруг она мне повредит?

Доктор Джессап негромко кашлянул, и всеобщее внимание обратилось в его сторону. Он держал огромный букет подсолнухов. Для меня. Доктор Джессап принес мне цветы!

– Ну что, Уэллс, – сказал он самым серьезным тоном. – Нравится вам быть в центре внимания, а?

Я была так тронута, что не сказала ни слова и только улыбнулась. Доктор Джессап – очень занятой человек, помощник вице-президента. И все-таки он нашел время приехать ко мне в больницу, чтобы подарить цветы.

Но он еще не закончил. Он наклонился ко мне, поцеловал в щеку и сказал:

– Рад, что вы целы, Уэллс. Это от нашего отдела.

Он протянул мне цветы. Я беспомощно подняла забинтованные руки, и тут подоспела Магда и взяла за меня букет. Доктор Джессап не заметил, что она хмурится, а если и заметил, то не подал виду. Не услышал он и ее ворчание:

– Дарит цветы, понимаешь, а надо бы дать прибавку к жалованью.

– Рейчел просила передать, что она очень сожалеет, что не смогла приехать, но должен же кто-то оставаться на боевом посту. – Доктор Джессап улыбнулся, демонстрируя все тридцать два зуба. – Естественно, она не знала, что тут столько репортеров. Уверен, она пожалеет, что не приехала. Ну, кому вы собираетесь продать свою историю? «Развлечение сегодня вечером» или «Путь в Голливуд»?

– Больше всего заплатит «Пост», – подсказала Магда, не понимая, что доктор Джессап шутит. – Или «Инквайер».