Читать книгу "Генералы тоже продаются - Александр Тамоников"

Командир полка спросил:

— А что пехота? — Сам же ответил на вопрос: — Ну, выйдет к объекту рота! Развернуться не сумеет, слева и справа у объекта минные поля. Причем и с севера и с юга! Положим людей без толку, вот и вся атака!

Воробьев повернулся к командиру роты охраны:

— Что скажет спецназ?

Капитан ответил:

— Если и штурмовать объект, то со стороны болот, отключив «паутину». Для этого нужна подготовка плавсредств и тренировка личного состава. За сутки, да и за двое фланговый штурм не подготовить. Да еще эта «паутина»!

Генерал сел на свое место:

— Следовательно, вывод следующий — немедленно мы ничего не можем предпринять против террористов, захвативших ракетные комплексы! Так мне и доложить командованию?

Командир полка вздохнул:

— А что делать? Придется докладывать! Может, переговоры Москвы с Фединым что-то дадут? Ведь должен же он выставить какие-либо условия, даже играя роль марионетки в чужих руках?

Воробьев взглянул на особистов:

— А что скажет контрразведка?

В ответ получил короткое признание:

— Ничего!

Генерал хлопнул ладонью по столу:

— Совещание объявляю закрытым! Подполковнику Шорину в 7.00 обеспечить связь между своим штабом и Фединым! Все! Свободны!

Глава 13

В 7.00 18 августа на пульте дежурного боевого расчета ракетных комплексов замигала лампа вызова по закрытой линии секретной связи. Сигнала ждали. В помещении с шести утра находились Самаранов, Федин и Табанов. Устроившийся за пультом командир дивизиона взглянул на подельников:

— Москва! В точно определенное время!

Федин повернулся к руководителю мятежной группировки:

— О чем мне говорить с ними?

Самаранов сказал:

— Ты только начни переговоры, ответь на вызов, далее в дело вступлю я!

Командир корпуса кивнул:

— Есть! — Поднял трубку телефона: — Слушаю!

— Кто у аппарата?

— Генерал-майор Федин!

— Ясно! Я — советник президента, уполномоченный вести с вами переговоры, генерал армии Могилевский! И первое, что имею предложить, так это прекратить противозаконные действия и сдаться. В случае безоговорочной сдачи всем участникам захвата гарантируется жизнь и справедливый суд! В обратном…

Самаранов взял трубку у Федина:

— И что же будет в обратном случае, Вячеслав Николаевич?

Могилевский удивленно спросил:

— Кто вы?

— Не узнал? А мы раньше часто общались. Я — руководитель подразделения, осуществившего захват ядерных ракетных комплексов, генерал-полковник Самаранов!

Удивление полномочного представителя президента возросло:

— Григорий Савельевич?

— Он самый! А вы что там, в столице, действительно подумали о том, что подобную акцию мог спланировать и провести обычный командир армейского корпуса? Нет, господин Могилевский, ситуация намного сложнее, чем вам представлялось до сего времени. А посему первое ваше предложение отклоняется. И, вообще, кому пришла в голову идея назначить переговорщиком тебя, Могилевский? Хотя да, ты же советник президента.

Генерал армии пришел в себя:

— Да, я советник главы государства и лично им назначен вести переговоры с вами!

— Плохи дела у нашей власти, раз не нашли более достойной кандидатуры!

— Попрошу без оскорблений, Самаранов!

— Жену свою просить будешь, чтобы дала тебе разок на сон грядущий!

Представитель Кремля проглотил колкость бывшего, пользовавшегося когда-то в Вооруженных силах авторитетом генерала. Сменил тон:

— Скажите, Григорий Савельевич, ради чего вы пошли на подобный шаг, какие цели преследуете, захватив дивизион, уничтожив при этом, насколько мне известно, около сотни военнослужащих?

— Я отвечу на твои вопросы, представитель, но тебе ли заикаться о тех офицерах и солдатах, которых я вынужден был ликвидировать? Вспомни свое недавнее прошлое. Не ты ли был одним из тех, кто яростно выступал за ввод войск в Чечню, когда большинство войсковых генералов были против вооруженного разрешения конфликта на Кавказе? Не ты ли ввел в Грозный технику, которую чечены сожгли из гранатометов в новогоднюю ночь вместе с экипажами? Сколько людей ты тогда погубил? Около тысячи?

— Я…

— Помолчи! — Самаранов продолжил: — Не ты ли как командующий объединенной группировкой отдал приказ на бомбардировку чеченских городов и поселений, прекрасно зная, что в них в большинстве своем находятся не боевики, а мирное население? Женщины, дети, старики? И не только чеченцы? Какова цена тех бомбардировок? Вновь тысячи жизней? А твой глупый приказ бросить десант в горы? Там сколько погибло необстрелянных пацанов? И за все это тебе Звезду Героя нацепили. Звездочки на погоны вместо трибунала. Так что о тех, кто погиб при захвате дивизиона, лучше молчи, Герой сраный! Но хватит об этом! Ты ничтожество, но раз именно тебя назначили вести со мной переговоры, то слушай, что следует немедленно передать президенту!

Самаранов кратко изложил суть своих условий, имеющих цель вывести его в кандидаты, а затем и на пост главы государства. Этого никак не ожидал Могилевский:

— Так вы затеяли эту игру с целью возглавить власть в стране?

— А почему бы и нет? По крайней мере таких придурков, как ты, к Кремлю и близко не подпустил бы! И учти, представитель, все очень серьезно! Ты меня знаешь. Я не остановлюсь по полпути! И у меня два комплекса, способных навести такой шухер в стране, что мало никому не покажется. Впрочем, можно обойтись и без шума. Если в Кремле пойдут на мои условия, то договоримся и тихо и быстро.

Могилевский спросил:

— Вы считаете это возможным?

— Да! Если действующая власть не хочет больших неприятностей. И это еще мягко сказано! Короче, Могилевский! Связывайся с Кремлем, докладывай о результатах первого контакта со мной! Жду ответа в 10.00. И передай президенту отдельно, пусть тебя заменяет на более умного человека! С дураками всегда тяжело общаться. Все, отбой!

Самаранов передал трубку Табанову.

Усмехнулся:

— Нашли кого полномочным представителем назначить! Могилевского! Понятно, почему в стране бардак. Потому что у власти такие, как этот подхалим, тупоголовые, но богатенькие уроды!

Федин спросил:

— Какова, по-вашему, будет реакция Кремля?

— Единственно возможная и в принципе правильная, ибо президент в отличие от своего окружения еще сохранил способность принимать решения. Кремль ответит отказом на наши требования!