Читать книгу "Дело о чертовом зеркале - Георгий Персиков"

– Верно! – кивнул Торопков, а профессор склонил голову в знак согласия.

– Где находится тайник? – спросил Родин, и Смородинов в ответ ткнул пальцем вверх.

Лаз в расщелине был плохо различим снизу и находился не так уж высоко, как расписывал профессор, саженях в десяти от площадки.

– Но Гусева-то видели с другой стороны! – заметил сыщик.

– Значит, ему известно наверняка, что и вход в пещеру с другой стороны. Зачем же нам лезть здесь?

– Мне кажется, уважаемый профессор нам что-то недоговаривает, – улыбнулся Родин. – Иначе это противоречие объяснить нельзя.

Профессор долго мялся, вертя в руках моток веревки, и наконец сказал:

– Да. Я действительно кое-что вам не сказал. Этот лаз, – он опять указал на темное отверстие в расщелине, – на самом деле вход в пещеру. Афоня Гусев был прав. Как только мой товарищ разбился насмерть, я, чего греха таить, сразу устремился в этот лаз. Да, там были надписи на турецком, были следы пребывания человека, я даже нашел два золотых динара на полу. Только вот войти в сокровищницу я не смог: лаз упирался в каменную дверь, и, как я ни бился, секрета отгадать не смог. Так и пришлось уйти несолоно хлебавши. В общем-то мне была нужна не сама карта, а шифр, написанный на ней. Секрет, как же открыть эту чертову дверь.

– А почему вы не решились взорвать вход? – спросил Торопков, и профессор в ужасе замахал руками.

– Что вы! Скалы могут обрушиться, и тогда бесценные артефакты будут погребены под толщей камня. А там много хрупких ювелирных шедевров… Нет, об этом не может быть и речи! Вход в сокровищницу здесь, только здесь, и больше нигде – и я… мы с Афоней Гусевым его нашли!

– Почему же Ивана видели с другой стороны скалы? – спросил Торопков.

– Ну, может быть, это еще и не он, – усомнился Родин, – сказали только, что видели молодого татарина.

– Скорее всего он, – сказал профессор, – он же в бегах! Переоделся в халат и пошел пешком через Карадагский шлях. Лодку ему взять неоткуда, вплавь тут не вылезешь. Скалолаз он отличный, решил, как видно, перелезть через хребет и спуститься с этой стороны. Для него это самый безопасный путь – тут его никто не найдет и не схватит.

– Так где он сейчас, по-вашему? – строго спросил сыщик.

Смородинов пожал плечами:

– Либо он уже в сокровищнице, либо он не дошел до нее, либо уже вышел из нее.

Тут взял слово Родин:

– Это мы можем выяснить, только если поднимемся к расщелине. Осмотрим следы, и все станет ясно.

Торопков кивнул, засунул свой наган сзади за пояс и подошел к скале.

– Так, до этой расщелины аршин десять с гаком. Ну что ж, Денис Трофимович, давайте снаряжение. Я полезу первым, а вы страхуйте. Посмотрим, что там за пещера!

Он взял моток веревки, сноровисто опоясался концом и завязал булинь.

– Где у вас крючья и молоток?

Профессор сконфуженно подошел к Торопкову.

– Я… В общем, тут можно забраться и без крючьев.

– Как так? – удивился сыщик. – Ведь тут отвесная скала!

– Господа, я не хотел вам говорить… Извиняюсь… В общем тут выбиты небольшие захваты и упоры, достаточные, чтобы поместить руки и ноги. По сути, это такая древняя лестница. Конечно, подняться тут может только храбрый и ловкий человек: предки Ахмет‑бея делали это без страховки.

С этими словами Смородинов подошел к скале вплотную, подскочил и ухватился рукой за невидимую впадину.

– Это уже мое открытие, – сказал он, – Афанасий об этом не знал. Видите, надо подтянуться… – он ловко подтянул свое сухое тело и схватился левой рукой за другую впадину. – А дальше остается только переставлять ноги! – тут он соскочил на землю. – Но я без страховки так и в молодые годы боялся. А сейчас и подавно! Ну что, господа, с Богом!

– Денис Трофимович, – растерянно пробормотал Торопков, – а что же вы раньше нам об этом не сказали? Я всю дорогу думал, как мы на скалу будем забираться! Даже перед отъездом с Фадейкиным советовался, нашим маляром, который колокольню красил!

Смородинов долго откашливался и сморкался в свой широкий застиранный платок, а потом ответил:

– Я хотел устроить вам сюрприз.

– Что ж, вам это удалось, – улыбнулся Торопков. – Ну что, Георгий Иванович, готовы? Не боитесь? – и он ловко прыгнул на скалу.

Родин не боялся высоты и прекрасно лазал по скалам и деревьям. Когда он забрался в пещеру, сел на каменный пол и вытер пот со лба, Смородинов отпустил свой конец веревки и указал на каменную стену, в которую упирался проход.

– Следов нет. Очевидно, Иван сюда еще не добрался.

– Отлично, – сыщик вытащил из-за пояса наган и откинул барабан. – Что ж, наши вещи тут, провизии нам хватит на пару дней, так что можно устроить засаду…

– Тихо! – вдруг сказал Родин. Он привстал, чуть пошатываясь, и начал выпутываться из веревки, крепко обхватившей его под мышками. – Я слышу какой-то шум. – Он наконец распутался и извлек из своей деревянной кобуры револьвер.

– Где? – недоуменно спросил Смородинов, изучавший с фонариком арабскую вязь, выбитую на стене.

– Вот там, – ответил Родин и подошел к каменной стене, поднимая револьвер дулом вверх.

* * *

– Остановись, Хью! – раздался голос откуда-то сверху, из крошечного отверстия, из которого брезжил свет. – Хватит и джеба с левой, прибереги правую напоследок, а то ты вышибешь дух из этого аборигена.

Крепыш послушно замер, чуть приподняв правую руку на излете в футе от челюсти рухнувшего на землю татарина.

– Да, сэр, слушаю, сэр. Подстраховать вас?

– Нет нужды. Ноги только мешаются, но руки еще крепки! – Старый лорд быстро спустился в пещеру по канату, ловко держась за нее одними руками, и сел на каменный пол, перекинув одну безвольную ногу через другую.

– Что делать с этим дикарем?

– Свяжи его получше. Пусть пока лежит. Я думаю, он нам еще пригодится для некоторых вопросов. Когда он очнется?

– Откроет глаза через три минуты. Сможет говорить минут через десять, – отвечал Хью.

– Ну и отлично. Тогда перейдем к делу. Разложи-ка мой походный стульчик и усади меня перед этой стеной.

Ирландец сноровисто повиновался, и наконец Мак-Роберт расположился перед каменной преградой со своим походным саком на коленях. Он закурил сигару, закрепил на голове небольшой электрический фонарик и начал осматривать резную вязь, покрытую толстым слоем пыли.

– Так-так. Писано по-турецки, хорошим слогом. Ба, да это стихи, самые настоящие шаркы! Ну-ка, прочтем… – он сухо откашлялся и торжественно прочитал, водя пальцем по строкам:

Привет тебе, потомок мой, ты многое сумел пройти!