Читать книгу "Еще один шанс... - Роман Злотников"

— А собрал я вас, гости торговые, вот по какому делу. — Я сделал паузу. — А знаете ли вы, по какой цене наш хлеб свеи в Амстердаме торгуют?

Купцы оживились. А что, не какую заумь царь-батюшка (хоть и молодой, а дедовой крови-то) спрашивает, а дело торговое, привычное.

— Знамо дело, государь, — наконец отозвался один из них, — по семидесяти копеек пуд.

— А по сколько покупают?

— Да по шесть копеек ныне, — влез второй, — в этом годе урожай добрый…

— А почему они, а не вы?

Купцы возбужденно заговорили:

— Так ведь они, окаянные, всю торговлю под себя погребли… Мочи нет, как иноземцы давять… Цену справную не дают совсем…

Короче, пошла скупая, вернее обильная бизнесменская слеза. Знаю, сам так же себя всегда вел на встречах с «государевыми людьми». Но встречались и дельные высказывания. Например, мол, «своих кораблей нет» или «иноземные купцы все в долгие кумпанства соединены»…

— Чушь городите! — прикрикнул я на купцов, когда дельные предложения перестали появляться, а вот толщина слоя слез и соплей приняла угрожающие размеры. Купцы испуганно притихли. Я окинул их тяжелым взглядом. — Ой, гости торговые, ну что вы мне тут наговорили-то? Значит, так. Иноземных купцов я из государства изгонять не буду. Никогда. Так и запомните. Это — раз. И торговлишку их никак особо перед вами ограничивать также не буду. В чем они будут ограничены, в том и вы, так и запомните. Это — два. А вот помочь вам уже у них в стране торговлишку развернуть я готов. И буду. В этом можете на меня, царя русского, полностью рассчитывать. — Я замолчал и, окинув их строгим взглядом, закончил: — Все ясно?

Купцы торопливо закивали головами.

— Тогда слушаю ваши предложения.

На этот раз купцы думали долго. Так долго, что я даже решил слегка, так сказать, интенсифицировать процесс мышления:

— А вот тут кто-то говорил, что у вас, мол, своих кораблей морских добрых нету. Так, может, с этого начать?

Купцы зашевелились, переглядываясь, а потом тот самый, что цену на хлеб на амстердамской бирже озвучил, осторожно ответил:

— Да коль повелишь, государь, мы, конечно, рискнем…

— А в чем риск? — не понял я.

— Дык ведь оно как все устроено, — начал издалека купец, — в море ведь всякое случается. И такие же лихие люди пошаливают, что шиши на дорогах и казачки на порогах. И бури да ураганы всякие. Потому добрую морскую торговлю имают лишь те страны, у коих и военных кораблей добро имеется. А то так можно в море выйти-то, да до того места, где товар продать желаешь, так и не добраться…

Ах вот оно что… значит, страны-лидеры в морской торговле вполне легально просто мочат конкурентов. И пока я не заведу более-менее приличного флота, в морскую международную торговлю (а эта самая международная торговля здесь процентов на девяносто морская) — лучше не соваться… Нет, этот вариант меня никак не устраивает. Мне нужно поднимать товарооборот в стране, причем резко, чего без выхода на международные рынки сбыта и резкого повышения рентабельности сделать не удастся.

— В чем трудность — понял, — кивнул я купцу, — теперь давайте думать, как сию преодолеть.

А вот это предложение вогнало всех в ступор. Ну не готовы они были рассматривать этот вопрос — хоть убей. Просто в их головы было накрепко забито, что этого не может быть, потому что просто не может быть никогда. Ну вот ведь человек летать не может, аки птица, так и чего про то думать… так и здесь. Вот только они не подозревали, что летать аки птица, да даже и куда выше, быстрее и дальше, человек все-таки может. Если приложит к этому свой ум, таланты и упорство. Поэтому с тем, что никаких идей нет, я не согласился. И высказал купцам свое монаршее неудовольствие.

— Значит, так, гости торговые, — подвел я итог встрече, на которую очень рассчитывал, но от которой так и не получил устраивающего меня результата, — на сем пока завершим нашу беседу. Даю вам месяц сроку. Думайте. С гостями иноземными да капитанами и матросами ихними сии вопросы шибко не обсуждайте, если только очень осторожно да подпоив, чтобы поутру ничего, о чем говорили, сей гость не помнил. Да и промеж своих в аккуратности разговор ведите, чтобы ни до чьих лишних ушей чего не надо не дошло. Нам их заранее настораживать не стоит. Потому как ежели мы сами торговлишку в их странах производить будем, они ж каких барышей лишатся… А через месяц я жду вас всех обратно к себе, но уже с предложениями дельными, как вам в странах заморских свою собственную прибыльную торговлишку наладить. И в чем вам для сего моя помощь требуется.

Проводив купцов, я тяжело вздохнул. Вот ведь черт, а я так на эту встречу рассчитывал. Ну не идиот ли? А все кино проклятое… Вспомнил, как в старом, еще черно-белом советском фильме «Петр I» царь Петр только идею подал да купцов по имени-отчеству назвал, как они ему тут же пообещали, что и корабли построят, и торговлю заморскую в момент наладят. Понятно же, что, если нет пока у Руси собственной развитой иноземной торговли с Западом, значит, есть к этому какие-то серьезные препятствия. И не столько отсутствие портов этому мешает. Иностранцы-то вовсю с нами торгуют через Архангельск и в ус не дуют…

И вообще, почему в жизни никогда не бывает так, как тебе хочется, как кажется самым разумным или даже в какой-то момент единственно верным? Попав сюда и наконец-то смирившись с этим фактом, я стал размышлять, как и каким образом выстроить свое правление, если все-таки Господь сподобит меня занять русский трон. И наивно решил, что главной задачей своего царствования надо обозначить такую — не воевать! И все. А знаете почему? Да потому что если посчитать, сколько мы народа за все время в войнах и разных связанных с этим бедствиях потеряли, то мама дорогая… Да если бы не это — мы бы сейчас… ну не сейчас, конечно, а в мое то, старое время, тьфу ты, будущее, конечно, короче, в двадцать первом веке спокойно себе сидели и на всяких там индийцев с китайцами и прочих юсовцев с лаймами сверху поплевывали. Нет, оно понятно, совсем не воевать — не получится. Уж больно в оживленном месте русскому народу довелось расселиться. Где бы ни возникали всякие там Потрясатели Вселенной или Покорители Европы, всегда они и сюда добирались. Но — максимально держаться. Откупаться. Соглашаться на всякие там союзы, уступки и так далее, но самим в войну не влезать. А если уж придется воевать, то делать это быстро и эффективно. А не нашим старым макаром, ну там — «любой ценой», «до последнего патрона», «все способные держать оружие»… Жуткие слова, если разобраться, людоедские, прямо скажем. Что значит — все способные держать оружие? Бабы тоже, что ли? Или там дети от семи и выше? Тоже ведь автомат поднять могут. И очередь одну дадут. Пока их отдача не унесет. Нет уж. Если уж у меня и будет кто воевать, то только профессионалы — элита из элит, чтобы каждый стоил двух, а то и трех врагов. И беречь я их буду как зеницу ока, а также холить и лелеять! И… гонять как сидоровых коз, чтобы не зажрались, тоже, конечно. Вот так-то господа-товарищи. И никак иначе…

А сейчас, пожив в этом мире, узнав его чуть больше, чем тогда, когда я все это решил, и разобравшись в окружающей обстановке, я со всей ясностью понял, что первое, с чего, вероятно, начнется мое царствование — это война. И деваться от нее некуда. Потому что выбор только один — либо ее начну я, причем в тот момент, когда я сам выберу и когда я буду к ней готов, когда смогу вести ее так, как спланирую (ну насколько это вообще возможно в таком деле, как война), либо ее начнут другие. Так и тогда, когда все преимущества будут на их стороне. А потом еще раз. А затем еще. И так будет продолжаться еще лет сто пятьдесят или двести. Потому что, когда там еще завоюют Крым, я не помнил. Вроде как при Екатерине Великой, что ли…