Читать книгу "Чудо в пушистых перьях - Татьяна Полякова"

Не успели они скрыться, как во дворе начали происходитьстранные вещи. Первой странностью явилось то, что въезд во двор перекрыли две«девятки», хозяева которых были явно не в себе. Одна машина замерла вподворотне, другая встала ближе к гаражам, начисто лишив граждан возможностивыехать со двора или въехать.

— Чокнутые, — прокомментировала Груня, котораясидела на подоконнике рядом с Пафнутием. Я подошла взглянуть и тут увидела, какк нашему подъезду приближаются четверо молодых людей такой характернойвнешности, что я сразу перепугалась. Недавняя встреча с подобными типами былаеще свежа в моей памяти.

— Они мне не нравятся, — честно сказала я. Груняеще раз выглянула во двор, потом перевела взгляд на меня и заявила:

— Ой, блин…

Я подняла бровь, но комментировать это выражение не стала,принимая во внимание семейные узы и все такое.

— Сматываемся! — рявкнула я, торопливо надеваякроссовки. Груня сунула кота в корзину и бросилась к двери, на ходу набравномер сотового, который ей оставил Витька.

В прихожей мы столкнулись с Варварой.

— Дверь сразу не открывай, — короткопроинструктировала я. — Мы ушли еще утром. — Бабка, не моргнувглазом, кивнула и осторожно закрыла за нами дверь, а мы поднялись на четвертыйэтаж, потому что стало ясно: путь вниз для нас отрезан.

Я нажала кнопку звонка Сашкиной квартиры, а Груня торопливошептала в трубку:

— За нами пришли… Откуда мне знать кто? Такие жебандиты…

Дверь открылась, и я влетела в прихожую, увлекая за собойГруню. Сашка стоял, обмотанный полотенцем, а в распахнутую настежь дверь вспальню я могла сколько угодно любоваться блондинкой, которая нагло развалиласьна его постели. Но мне сейчас было не до этого.

— Нам нужен твой балкон, — коротко сообщила я.

— Что случилось-то? — растерялся Сашка.

— Долго объяснять.

— Зачем тебе мой балкон?

— Там рядом пожарная лестница.

— С ума сошла… — Сашка так разволновался, что чуть непотерял полотенце, подхватил его и покраснел. — Если за вами кто-тогонится, можете отсидеться у меня.

Тут в подъезде раздался грохот и голос нашей бабки:

— Хулиганы. Сейчас милицию вызову.

Краска с Сашкиного лица спала, он бросился к кухонному окну,выходящему во двор, после чего заявил:

— Дела… Не пойдут же они по всем квартирам проверять?

Проверять они в самом деле не пошли, но и со двора убиратьсяупорно не желали. Сашкина подруга нервничала, и я, если честно, тоже. ПозвонилВитька. Груня втолковала ему, чтоб в мой двор не смел и соваться, ждал нас напроспекте, после чего обратилась к Сашке:

— Где балкон? Не век же нам здесь сидеть.

В принципе, я была с ней согласна, но, как только вышла набалкон, храбрости во мне заметно поубавилось. Однако Груня вела себя настолькосамоотверженно, что я демонстрировать свою трусость не решилась и отважнопотянулась к пожарной лестнице.

На поверку все было не так сложно, спускаешься себепотихоньку, главное — вниз не смотреть. Груне было труднее, ибо она спускаласьс корзиной, повесив ее на правую руку, да еще крышку придерживала, потому чтоПафнутию в корзине не сиделось, но, несмотря на это, Груня со спускомсправилась блестяще. До асфальта оставалось метра три, когда кончиласьлестница. Я спрыгнула и протянула руки, чтоб принять корзину, Груня передала еемне и тоже спрыгнула.

— Пафнутию приключения на пользу. — прикинув вескорзины, заметила я.

— Ты думаешь? — спросила Груня.

— Точно. Котик явно поправился.

Груня взяла у меня корзину с задумчивым видом, и тутслучилось такое..

— Привет, — произнес за спиной знакомый голос.

Я обернулась и увидела Володю. Он препротивно ухмылялся, и, вообще,выражение его физиономии не предвещало ничего хорошего.

— Привет, — на всякий случай улыбнулась я.

Тут в поле моего зрения появилась парочка ребят, а Пафнутий,словно почуяв что-то, отчаянно заорал и полез из корзины.

— Сиди тихо, — приказала ему Груня. Ни один мускулпри виде врагов не дрогнул на ее мужественном лице. Про себя я такого сказатьне могу.

Володя взял меня за локоть и предложил:

— Поговорим?

— Пожалуйста, — пожала я плечами.

— Думаю, тебе есть что мне рассказать.

Я так не думала, но возражать не стала.

— Пошли, — сказал он, и мы направились к машине.

Следующие несколько или больше минут начисто стерлись измоей памяти. Могу приписать это неожиданное помутнение рассудка только своейтрусости, которая имела место быть. Когда я вновь пришла в себя, то есть сталареагировать на окружающее, мы как раз подъезжали к двухэтажному дому на тихойулочке, где-то в пригороде.

Мы въехали в ворота, которые тут же закрылись, и поднялисьна крыльцо. Груню увели куда-то по коридору направо, а мы с Володей оказались вкухне.

— Садись, — сказал он вроде бы дажедоброжелательно. Я села и уставилась на него. — Рассказывай, —предложил он, а я задумалась. Володе это не понравилось, и он поторопил:

— Ты темнить не вздумай, хуже будет.

Прикинув, что ему может быть интересным, я рассказала проШляпу, про то, как он сидел на кухне, однако про багажник и про то, что мыпосетили Володин гараж, решила умолчать. Вышло у меня складно, а когда яописывала появление в своей квартире бравых ребят зверского вида, допрос старушкии муки Юрика, даже трагично. Но на Володю рассказ впечатления не произвел. Онкриво усмехнулся, а потом хохотнул.

— Теперь меня послушай, кукла. Шляпа с тобой подружилсяи вскорости помер, потом я с тобой познакомился, и началась сплошная головнаяболь, и вдруг выясняется, что Ряха у тебя в дружках.

— Ты делаешь не правильные выводы, — приняласьобъяснять я. — Как мы со Шляпой познакомились, я тебе рассказала. Мне вашаШляпа была без надобности, я не чаяла от него избавиться. А про тебя и говоритьнечего. Это не я с тобой знакомилась, а ты со мной. Кто обо мне выспрашивал и кЛюдке на день рождения притащился? Зачем?

— Так… интересно было.