Читать книгу "Средневековая история. Интриги королевского двора - Галина Гончарова"

Хотя нет. Не иртонскому. Скажем, стеклу Мариэль. Так красивее. И главное — отдает должное его создательнице.

К этой же категории относились и зеркала. Но пока с ними было сложно. Максимум что удалось получить — зеркало размером сорок на пятьдесят сантиметров. Примерно. Но и это было невероятным.

А еще…

На мысль Лилю натолкнула Марта. Стекло — не только тарелки. Стекло еще и очки, монокли, бинокли… можно ведь сделать самый простой, по типу галилеевского?

Правда, встал вопрос, чем шлифовать линзы, но тут уже на помощь пришел Хельке, и к середине зимы Лиля криво-косо, но получила свою первую линзу.

И тут у нее было громадное преимущество. Она-то знала про оптическую ось, про преломление света, про первый телескоп Галилея… самый простой, так зачем больше-то?

Она просто делает первый шаг. За ней придут другие. Уже сейчас ее мальчики такое из стекла вытворяют! Уж молчим про бисер и бусины самых разных цветов и форм. Каторжный труд, но им только в удовольствие. Взяли себе подмастерьев — и работают. Причем Лиля заметила, что в мастерскую периодически заглядывает и Ирэна… Интересно, в Иртоне не будет демографического взрыва?

А на скромницу Марсию положил взгляд Ивар. Суровый вирманин просто таял при виде девушки.

Пришлось собрать всех дам в замке и прочесть лекцию. Лично Лиля не возражала. Но каждая, кто не хочет обзавестись ребенком раньше вступления в брак, пусть сходит к Джейми. Тот вовсю общался с травницей и противозачаточное у него было. Не самая полезная вещь, так, простите, дело-то серьезное.

Гулять до свадьбы не запрещалось. Но! Внебрачный ребенок в этом мире считался существом второго сорта. Как бы без благословения Альдоная. А раз Альдонай благословения не дал, то кто?

Правильно. Либо Мальдоная, либо так и болтайся всю жизнь, как сам захочешь. И считается, что на таких людей и бед сыплется больше, и болеют они чаще, и их близкие тоже страдают — вот и…

Народные поверья — та еще пакость. А церковь тоже цепляется за все эти радости и клеймит позором тех, кто привел в этот мир новую жизнь без благословения. Самый прочный сплав — суеверия плюс религия.

Если в крестьянских семьях внебрачные дети еще не трагедия, то среди аристократии — ну, человек может поставить на себе крест.

За него не выдадут замуж дочь и не женят сына.

Внебрачный ребенок ни при каких условияхне наследует имущество родителей.

Фамилия для таких людей тоже не предусмотрена.

Допустим, вот она — Лилиан Иртон. Была — Брокленд. А если бы у нее родился внебрачный сын, она бы не имела права дать ему свою фамилию. Это сделал бы местный пастор.

Так что предохраняйтесь, девушки. И помните: лучшее средство — это чай.

До или после?

Лучше — вместо.

Глава 6

Я К ВАМ ПРИШЕЛ ИЗ ЗАГРАНИЦЫ

Ройс Релаймо осмотрел замок Иртон с холма.

Добрался. Так-то вот.

Хм… захолустье?

Замок сиял в морозном воздухе, словно бриллиант в короне.

Стены явно ремонтировали, сам замок тоже, а в окнах… неужели?

Ну да. Стекла. Вперемежку со слюдой — но стекла. Между прочим, дикая роскошь. Ибо непрочные (про закалку тут пока знала только Лиля — и то пока ничего не получалось). И дико дорогие.

И цветное стекло? Надо же…

Ройс поправил лютню за спиной и начал спускаться по холму.

Кого пустят в замок? Купца? Вот-вот, сто лет они в Иртон не ездили.

Воина? Может, да. А может — и нет.

А вот бродячего менестреля…

Менестреля в замок тоже пускать не собирались. Стражники у ворот были настроены весьма и весьма недружелюбно. После того как Миранду похитили, они такой втык получили лично от Лейса, а потом еще и от Лейфа с Эриком, что неделями икали. Так что сейчас твердили одно: ждем начальника караула. Это уже с подачи Лили ввели систему, близкую к армейской.

Ройс послушно уселся на свой дорожный мешок и приготовился ждать. Но ждать пришлось недолго. Лиле даже не доложили про менестреля. Но она собиралась проехаться верхом.

Ворота открылись. И оттуда появилось невероятное по красоте видение. Четыре человека верхом. Впереди — собственно, сначала Ройс только ее и заметил — ехала дама на аварце. Чистокровный солнечный конь гордо переставлял тонкие ноги и выгибал шею. Он явно гордился всадницей, и понятно почему.

Всадница была достойна своего коня. Алый плащ, отороченный белым мехом, золото длинных кос, перевитых блестящими бусами, сияние зеленых глаз…

Впрочем, это женщины смотрят, какой формы нос, а какой — уши. А мужчина просто воспринял весь образ целиком. Как икону. И задохнулся от восхищения.

Вскочил, поклонился, не отводя глаз, конечно, поскользнулся — и рухнул в снег.

Он не удивился бы хохоту. Но смеха не было. Наоборот, прекрасное видение кивнуло стражникам, и один тут же подскочил, помог подняться, отряхнул…

— Кто это?

Голос оказался под стать внешности. Низкий, грудной, глубокий…

— Р-ройс… Рел-лаймо. — Младший сын захолустного барона предусмотрительно не стал добавлять титул. — В-ваше сиятельство?

Лиля (а это была именно она) улыбнулась.

— Да, я графиня Иртон. А кто вы и что вы делаете у стен моего замка?

Ройс с трудом собрался с мыслями.

— В-ваше сиятельство, я странствующий менестрель. Брожу по свету, пою песни, вот, в Иртон забрел..!

— Далеко, однако.

Зеленые глаза были холодны и спокойны. Хотя Ройс считал себя весьма привлекательным мужчиной. Каштановые волосы, карие глаза, сильное тело… у него никогда не было недостатка в женском внимании. Но сейчас он даже не обиделся. Оно и понятно.

Графиня? Нет! Королева.

А королевы так и должны себя вести.

— А мы идем, пока ноги несут. Песенки поем, а нас за то кормят…

— Вас? Вы тут не один?

— Один, ваше сиятельство…

Лиля задумалась. Неизвестно, приняла бы она менестреля в замке или послала в деревню, но…

— Мам, я хочу песенки!

Иногда на Миранду еще накатывала «хочуха». И если речь шла о чем-то мелком — Лиля с ней не спорила.

В мелком уступить, в большом отыграть, пока ребенок не разбирается, что важнее, а что нет…

— Ладно. Пусть Лейс поговорит с менестрелем, расспросит, а мы пока поедем кататься. Вот вернемся — тогда и решим.

Миранда закивала.

— Мам, а ты мне книжку почитаешь?

— Вернемся — вместе почитаем.

Миранда расцвела, и Лиля тронула коня.