Читать книгу "Темный - Андрей Ватагин"

Облокотив свое оружие о стену, староста сел на колени перед столом и сделал приглашающий жест. Сидеть на коленях на жестком деревянном полу желания не было, поэтому я устроился по-простецки на собственной сумке, благо там ничего острого и хрупкого не держал.

— Так как, говоришь, тебя зовут? — Тут же приступил к дальнейшим расспросам старикан.

— Можешь звать меня просто странник, — недовольно ответил я.

— Но это… не имя!

— Зачем тебе знать мое имя, если я завтра свалю отсюда? Кстати, не подскажешь, как добраться до ближайшего города?

— До города отсюда далеко. Сначала надо идти по дороге, что ведет от поместья господина Фу-Хоня, пока не выйдешь на тракт, а там уже по прямой до столицы провинции.

Я хотел, было, поподробнее расспросить об этой столице, но тут поднесли ужин. Передо мной на подносе стояло блюдо с запеченной рыбиной и миска с рисом. Ну и еще две деревянные палочки в качестве столового прибора. Я глянул на Шеня, тот управлялся с этими палочками с завидной ловкостью.

Я попробовал поковырять ими рыбину, потом подцепить немного риса, но чуть не сломал пальцы и принялся действовать руками. Покорно стоящая подле стола жена старосты чуть заметно поморщилась, но на местный этикет мне было наплевать — после водных процедур и всего остального, жрать хотелось немилосердно.

Под конец нам подали две неглубокие чашки с зеленым чаем.

— Пусть твой поиск завершится успехом, странник! — Изрек Шень, приподняв двумя руками чашку, и сделал маленький глоток.

Чай я не очень люблю, но тут, почувствовав его аромат, не удержался и попробовал. Как оказалось, зря. Не успел я высказать одобрение по поводу напитка, как перед глазами поплыло. Сразу переполошившись, я вскочил на ноги, которые меня уже не слушались. Я попытался развернуться к выходу, но спотыкнулся ватными ногами о собственную сумку, после чего, потешно размахивая в воздухе руками, повалился на пол и отключился.

Глава 2

Расплата за ошибки приходит всегда. Она неминуема. Вот теперь и мне досталось. Живя у эльфов, совсем отвык от элементарной осторожности, даже не проверил то, чем меня угощали! И намерения хозяев отследить не попытался! Вот за свою беспечность и расплачиваюсь.

Все-таки беззаботная жизнь здорово расслабляет. Где теперь моя хваленая подозрительность? Ну, ничего, раз еще жив, наверстать не проблема. В пользу того, что я жив, говорила болезненная ломота во всем теле и ужасное жжение в горле. Однако, знатно меня травонули. Поначалу я даже пошевелиться не мог. Но вот собрался с силами и открыл глаза. Огляделся. Как бы странно тюремная камера не выглядела, узнается она легко — холод, решетки и стены из грубо отесанного камня. Правда вместо обычных ржавых металлических прутьев в глаза сразу бросилась решетка, смонтированная из — как ни странно — дерева. На мощных рамах крест-накрест переплетались не менее мощные на вид, широкие планки, образуя квадратики со стороной сантиметров в десять. Каменный пол в моей клетке был скудно присыпан соломой.

Вообще, как следует оглядевшись, я понял, что нахожусь в обычном большом подвале с оборудованными в нем камерами, которых было всего три. Я сидел в центральной. Справа кто-то ворочался и сопел, левая пустовала. Остальное пространство было занято винными бочками и какими-то ящиками. Освещалось все это тусклым светом немногочисленных факелов, развешанных по стенам. Короче, довольно унылое местечко, задерживаться в котором мне совсем не хотелось. Достав из-за пазухи монтировку, я решил использовать ее по прямому назначению. Надо заметить, что изъять у меня особо ценные предметы просто невозможно, заклинание я на них наложил что надо — чужой глаз не заметит, чужая лапа не сгребет. Таким образом, при мне, кроме монтировки, осталась фляжка и кошель с валютой. А вот сумку, тесак с ножнами и сапоги кто-то нагло притырил.

Мысленно сказав себе, что свое завсегда сумею найти и возвернуть, я приблизился к решетке и почесал изогнутым концом фомки за ухом. Дерево было старым, но отнюдь не трухлявым. Время, казалось, его только закалило. Хмыкнув, я прошел сквозь решетку и, шлепая босыми ногами по полу, направился в сторону ближайшей бочки, поигрывая монтировкой.

Подобрался к цели вплотную, поддел крышку инструментом, резко нажал. Крышка поддалась легко и, откинув ее, я, сложив руки лодочкой, зачерпнул заветную влагу. Винцо оказалось слабеньким и немного кисловатым, но это не важно — бедное горло требовало срочного вливания жидкости. Если бы выбор зависел от меня, я бы ублажил его пивком, но, как говориться, за неимением… Не чай, и на том спасибо.

Вволю напившись, я утер рот рукавом и громко выдохнул.

— Эй, друг, как ты выбрался? — Донесся из занятой камеры удивленный возглас. — Слушай, дай попить! Мне кроме дурацкого чая и риса сюда ничего не носят!

Я сочувственно покачал головой.

— Да, от чая ничего хорошего не жди, — подойдя к решетке и тщетно пытаясь разглядеть своего собеседника, протянул я. — За что лямку тянешь, любезный? Спер чего, али сдушегубствовал?

— Если бы, — вздохнули за решеткой, — за любовь сижу.

— Что, насильник?

— Да какой я тебе насильник?! — Взвился субъект. — Я жертва обстоятельств! Ну, подумаешь, на меня девка здешнего хозяина запала! Я же ничего такого не хотел! Да и не успел, если быть точным! Как через стену перебрался — сразу сцапали, будто ждали!

— И теперь сидишь, значит? — Хмыкнул я.

— Сидеть мне недолго осталось, — обреченно донеслось из камеры. — Обещались на днях меня того…

— Через что?

— Что через что?

— Ну того, через что? Вешать будут или башку рубить?

— Резать.

— Вены?

— Хуже — хозяйство.

— Так тебя кастрировать собрались?!

— Ага. Говорят, блудником меньше будет. — Мрачно усмехнулся заключенный и тут же сорвался на крик:

— А я не блудник! Я просто мимо проходил, а тут эта своими прелестями трясет да глазки строит! Вот я и повелся!

— То есть, ты не местный, — заключил я.

— Я путешествую с Великой Миссией! — Высокопарно произнес узник.

— Представь себе, я тоже, — пробормотал я, после чего запустил руку через решетку, ухватил своего собеседника предположительно за рукав и перетащил прямо сквозь деревянные планки.

Паренек лет шестнадцати еле удержался на ногах от моего рывка. Его довольно смазливое лицо, с хитрющими узкими зенками и следами недавних побоев, выглядело донельзя ошарашенным. Длинные черные волосы были собраны на затылке в растрепавшийся пучок. Одет же он был в темно-синий короткий халат с рукавами, перехваченный широким желтым поясом, серые мешковатые штаны до колен и популярные здесь деревянные сандалии.

— Ч-что ты сейчас сделал? — Нервно заозиравшись по сторонам, спросил он.