Читать книгу "Слишком много привидений - Виталий Забирко"

Три дня, положив на пюпитр листы компьютерной распечатки, я читал дело, как читают фантастический роман. Сочинен он был добротно, профессионально, но содержал настолько неправдоподобные сведения, что в реальность описанного просто не верилось. Все мое бытие с середины мая до середины июля было запротоколировано по минутам: что делал, с кем встречался, о чем говорил, хронометраж, фотографии, показания очевидцев, заключение экспертизы…

После поражения шаровой молнией моя жизнь кардинально изменилась. Бросил работу, прекратил общение с друзьями, приятелями, бывшими сослуживцами, расстался со своей девушкой и вел уединенный образ жизни, если так можно охарактеризовать шатание по кабакам, где я тихонько напивался в одиночку. Меня неприятно поразила выписка из застенографированного телефонного разговора между Аллой и ее подругой Натали.

Наталья Лужина… Слушай, ты это серьезно?

Алла П а х н о в а. А как по-твоему?

Л уж и н а. У вас такая любовь была… Ты за него замуж собиралась. Помнишь, как ты его у Маринки отбила?

Пахнова (со смешком). Прошла любовь, завяли веники. Это вы с Маринкой замуж по любви выскочить хотите. А мне нужен мужик, который семью содержать будет. И хорошо содержать, чтобы ни я, ни дети ни в чем не нуждались.

Лужина. Так у него вроде бы работа высокооплачиваемая. Сама говорила, через год квартиру купите, машину…

Пахнова (зло). Кончилась работа. Как молния его шарахнула, он рассчитался. Ходит, словно пришибленный, деньги пропивает. Шарики за ролики в голове заскочили. На фиг мне такой мужик нужен?

Л уж и н а. Да что ты говоришь?!

Пахнова. То и говорю! Крыша у него поехала. Так что передай Маринке, если хочет, пусть такое «добро» назад забирает.

Лужина. Маринка месяц назад замуж вышла.

Пахнова. Ну?! И за кого?..

Я в сердцах оттолкнул пюпитр и чуть не рассыпал листы компьютерной распечатки по полу, успев схватить их левой рукой. Собирать листы было некому, и пришлось бы ждать, пока придет медсестра — мои успехи управляться одной рукой прогрессировали день ото дня, но были еще не настолько хороши, чтобы ползать по полу, подбирая рассыпанные страницы.

С полчаса я сидел, пытаясь убедить себя, что запись телефонного разговора может оказаться хорошо сработанной дезинформацией. По отчетам агентов наблюдения к разрыву с Аллой я отнесся равнодушно, но сейчас этого не помнил и испытал неприятное потрясение. Горько узнавать, что тебя предает близкий человек, особенно когда находишься в столь незавидном положении.

Нельзя сказать, что у нас была такая уж возвышенная любовь, как можно представить со слов Натальи. Жили вместе почти год, я даже начал привыкать, может быть, и женился… Никогда не задумывался над этим, мало того, понятия не имел, что Алла столь прагматически относится к нашей связи. Если это правда, то слава богу, что мы расстались. Разбирая по косточкам телефонный разговор двух подруг, я восстановил в памяти наши редкие ссоры, сравнил их со стенографической записью и пришел к неутешительному выводу, что такой диалог вполне мог состояться. Увы мне… Перевелись в наше время жены декабристов, следовавшие по зову сердца за мужьями в Сибирь. Меркантилизм правит миром — днем с огнем не сыщешь женщину, готовую сидеть у постели парализованного мужа и выносить из-под него утку.

С горьким осадком на душе я принялся читать дальше. Некто Вальдштейн, аналитик оперативной бригады группы «Кси», сравнивая мое психологическое состояние до травмы и после, аргументированно доказывал, что «…разрыв отношений с друзьями, систематическое уклонение от встреч с сослуживцами, замкнутость, угнетенное состояние, есть нечто большее, чем посттравматический шок в результате поражения мощным электрическим разрядом». Проводя параллели с Екатериной Воробьевой (Донецк, Украина), которая после удара электрическим током стала обладать рентгеновским зрением, и Гражиной Ольховски (Краков, Польша), перенесшей аналогичную травму и заговорившей на фламандском языке времен эпохи Возрождения, Вальдштейн сделал парадоксальный вывод, что «…сознание Романа Челышева если и не полностью, то в значительной степени вытеснено чужим — оставлены только общие поведенческие функции и речь. Психоматрица наложенного сознания постепенно осваивается с телом, окружающей обстановкой и только затем, убедившись в полной адаптации, обзаводится новым кругом знакомств и приступает к действию. Все это весьма напоминает внедренческую акцию парадасцев, однако в отличие от их методики психотип наложенной матрицы у Челышева не поддается распознаванию, к тому же запрос по дипломатическим каналам дал отрицательный результат — наблюдательная служба Парадаса не посылала сюда своего агента. Вполне возможно, что в Алычевске действует агент из еще не идентифицированных миров, намеренно не входящих в состав Союза, либо вообще не подозревающих о его существовании. Лишним тому подтверждением является метастабильный изотоп золота, технология получения которого не известна ни на одном из миров, входящих в Союз. По всем законам физики, этот изотоп не имеет права существовать в стабильном состоянии, к тому же ядерный распад изотопа идет по необъяснимой схеме: с мощным выбросом свободных электронов образуется натуральная платина, но при этом не наблюдается никаких следов жесткого излучения. В результате взрыва монеты из изотопного золота на пригородном шоссе зарегистрирован всплеск ядерно-магнитного резонанса, который вывел из строя всю систему энергоснабжения района и в радиусе шести километров от эпицентра взрыва полностью разрядил автомобильные аккумуляторы и другие источники питания. Парадокс необычного ядерного распада изотопного золота состоит в том, что он никак не сказывается на биологических объектах, но в то же время безвозвратно выводит из строя все электронные системы. Строгому научному объяснению столь необычное поведение изотопа золота не поддается. Серия экспериментов по его распаду, проведенная в кратере Циолковского, анализируется. Выдвигаемые гипотезы…»

Далее в отчете Вальдштейна пошла сплошная научная абракадабра, в которой мог разобраться только узкий специалист-ядерщик, и я, отстранившись от пюпитра, ошарашенно откинулся на подушку.

В голове царил сумбур. Это даже не фантастика, а черт знает что! Кратер Циолковского, если не ошибаюсь, находится на оборотной стороне Луны. Кто, спрашивается, мог провести там серию экспериментов? А что это за Союз миров, наблюдательная служба Парадаса и прочая инопланетная белиберда?

Ответов на вопросы в тексте не было, поэтому я отложил отчет Вальдштейна в сторону и продолжал изучать свое дело. По непонятным соображениям мне предоставили не все дело, а лишь фрагменты из него: наспех скомпонованные страницы пестрели не всегда вразумительными обрывками медицинских заключений, актов технических экспертиз, результатов химико-биологических анализов, заключений специалистов из разнообразных областей знаний, отчетов агентов наблюдения. И все это без объяснений и комментариев. Что хочешь, то и думай.

Выдержка из донесения агента «Охотник»:

«…Мы взяли дюжину кружек пива и порцию креветок. Во время разговора я заметил, что кто-то невидимый аккуратно стаскивает с тарелки по одной креветке и начинает их есть. Фигурант тут же подхватывал со стола надкушенную креветку и старался незаметно бросить ее под стол. В разговор фигурант не вступал, выглядел озабоченным и рассеянным; все его действия были направлены на то, чтобы никто не обратил внимания на невидимого едока. Когда я попытался опередить фигуранта и схватил сползающую с тарелки креветку, невидимый едок меня укусил, как бритвой, срезав клочок кожи с указательного пальца. Сделав вид, что укололся о панцирь креветки, я продолжал разговор…»