Читать книгу "Путь в Царьград - Александр Харников"

— Да, он, наверное, тоже был великим воином, — вздохнув, сказал султан. — Как жаль, что нашим странам приходилось больше воевать, чем жить в мире.

Я пожал плечами:

— Все несчастья империи Османов начались в 1528 году, когда султан Сулейман Великолепный получил письмо от французского короля Франциска I. Этот король сражался с испанцами, был разбит ими под Павией, попал к ним в плен, после чего, в поисках союзников, обратился за помощью к султану Сулейману. С той поры Турция стала игрушкой в чужих руках. Она помогала то одной, то другой европейской стране, лезла в ненужные ей войны, заключала опрометчивые союзы. А «друзья» Османов, пользуясь этим, потихоньку отрывали от империи один кусок за другим. Это как подстрекатели, заставившие простодушного богатыря влезть в драку с соседом, а сами тем временем растаскивающие его добро.

— Но ведь Турция столько лет воевала с Россией, — возразил мне Абдул-Гамид, — и цари, начиная с Петра I, тоже не упускали случая урвать кусок от Османской империи.

Я пристально посмотрел на него.

— Да, эфенди, Россия воевала с Турцией не одну сотню лет. Но почему! Вы бы спросили у моих русских друзей, что для них значит слово «турок»?! Они бы вам ответили, что это значит: грабеж, разбой, смерть, полон, пожар! Россия стремилась только обезопасить свои границы от набегов крымских разбойников-татар, которые грабили и жгли русские города и села. А за их спинами стояли полки янычар, которые спасали этих разбойников, когда русские полки приходили в Крым, чтобы наказать их. Да и турецкие оджаки не раз ходили вместе с татарами на русские земли для того, чтобы их пограбить. Ну как усидеть в гарнизонах, когда есть возможность захватить чужое добро.

Абдул-Гамид невольно отшатнулся, увидев мое лицо.

— В конце концов императрица Екатерина Великая присоединила Крым к России и обуздала татар-людоловов. Бывшее Дикое Поле, пустое и безлюдное, превратилось под властью русской державы в процветающий край — Новороссию. Вот на этом османским султанам и нужно было смирить свой гонор, подвести черту и дальше жить в мире с Россией.

— Да, пожалуй, — вздохнул султан, опустив голову. — Тем более что именно бритты, франки и австрийцы толкали моих предшественников на войну с русскими.

Я решил добить султана:

— А ведь именно французы, старинные друзья Османов, ударили им в спину. Наполеон Бонапарт напал на Египет и, безжалостно вырезая турецкие гарнизоны, рвался в глубь Османской империи. И тогда Турция подписала союз с Россией. В 1798 году эскадра адмирала Кадыр-бея вместе с эскадрой адмирала Ушакова завоевала Ионические острова и взяла штурмом неприступную крепость Корфу, в которой сидел французский гарнизон. Сам грозный Ушак-паша был вашим союзником!

— Да, я знаю об этом, — сказал султан, — но ведь то, о чем вы рассказывали, было в далеком прошлом!

— Тогда, может быть, стоит вспомнить события сорокалетней давности, — продолжил я. — В 1832 году на Стамбул двинулись войска взбунтовавшегося вассала Турции, правителя Египта Мухаммеда Али. Его, между прочим, подстрекали на мятеж те же французские «друзья» Османов. И кто тогда пришел на помощь султану Махмуду II?

— Русский корпус генерала Муравьева и русская эскадра адмирала Лазарева, — нехотя, буквально сквозь зубы, ответил Абдул-Гамид.

Я ткнул пальцем в грудь экс-султана:

— Да, хотя русский император Николай I легко мог бы поделить Турцию с мятежными египтянами, и никто на свете не помешал бы им это сделать. Россия в те годы была на вершине своего могущества. Ваши «друзья» опутали Турцию долгами, довели ее до банкротства и снова втравили в войну с Россией. Они уже готовятся потребовать за дипломатическую и политическую поддержку турецкие территории. Англии, например, приглянулись Кипр и Египет, а Австро-Венгрии — Босния и Герцеговина. Это их такая плата за нейтралитет. Ну, и остальные подтянутся. Они будут словно грифы-стервятники у умирающего буйвола — ждать, когда тот испустит последний вздох.

Абдул-Гамид взялся руками за голову:

— Так что же нам остается делать? Ведь теперь и вы, и Российская империя можете делать с нами все, что вам вздумается.

Мне вдруг стало жалко этого человека, вчера безмерно могущественного, пусть и ходящего по лезвию отравленного кинжала, а сегодня павшего в прах.

— Эфенди, будьте мужественны. После этой войны от Турции неизбежно отпадут все территории, где турок считают только захватчиками и грабителями. Терпение Всевышнего истощилось за триста лет разбоев и убийств. На части территории бывшей Оттоманской Порты, по праву завоевания, будет образовано новое государство. Кажется, что его решили назвать Югороссией. Какие точно территории в европейской и частично азиатской частях бывшей Османской империи оно займет, а на какие распространит свой вассалитет — это пока под вопросом. На Кавказе Российская империя, скорее всего, заберет всю Великую Армению; а также Сирию и Палестину. Таков закон всех войн — горе побежденным! Тем более что вы сами долго и упорно лезли в эту войну, а на тех землях местное население турок люто ненавидит.

Теперь же турки могут жить как захотят, там, где они составляют большинство — в Анатолии. Конечно, это будет уже не империя, но правитель нового государства, назовем его эмир, будет полным хозяином в нем. На этой территории не будет греков, болгар, армян и прочих неверных, которых можно резать. Так что турки смогут жить в мире сами с собой. А если эмир турецкий захочет заключить договор о союзе с Российской империей или Югороссией, то никто на свете не рискнет посягнуть на его рубежи. Надеюсь, вы уже убедились, что русские свято соблюдают договора?

— Значит, трехсотлетней великой империи Османов пришел конец? — с горечью в голосе спросил меня Абдул-Гамид.

— Все империи умирают, рано или поздно. Вспомните, эфенди, империю Александра Македонского, Римскую империю, Византийскую. Они тоже распались, погибли. Где сами, а где под ударами врагов. Но смерть зерна — это новая жизнь для колоса. На месте старых империй появились новые государства. Возможно, что государство, в котором вы будете править, не повторит роковых ошибок ваших предшественников. Оно не будет слушаться советов дурных «союзников» и будет более разборчиво в выборе друзей.

И самое главное — судьбу Турции решила религиозная нетерпимость. Российская империя сильна тем, что, несмотря на то что ее народы молятся разным богам, все они считают себя единым целым. А с тех пор как в Турции стали делить подданных на «правоверных» и «неверных собак», судьба империи была предрешена. Как говорил бог христиан Иисус Христос, а наш хазрат Иса: «Если царство разделится само в себе, не может устоять царство то; и если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот».

— Кысмет, — сказал Абдул-Гамид, склонив голову, — Иншааллах — на все воля Аллаха. Может быть, вы и правы, Мехмед-Хаджи. Я буду просить вашего падишаха Александра, чтобы он разрешил вам быть со мною рядом, когда мне придется строить новое государство Османов. Я сделаю вас своей правой рукой и без вашего совета не приму ни одного важного решения. Мне почему-то кажется, что мы с вами сможем стать друзьями.