Читать книгу "Власть оружия - Виктор Ночкин"

В этот раз Йоле ничего не снилось. Едва Игнаш решил сделать привал, она провалилась в черное, глухое забытье.

Утром снова пошли, держась колеи. Вдалеке, на гребне холма показался грузовик, движущийся навстречу. Игнаш сказал:

— Прячемся. Он не остановится, если нас увидит, еще и пальнет издалека. Уж очень вид у нас… того, неприятный.

Выглядели они и впрямь хуже некуда — оборванные, грязные, у Самохи лицо разбито. Таким никто не рад. Отыскали россыпь камней, засыпанных сухими ветками и сором, спрятались.

Грузовик неспешно катил навстречу, в кабине можно было разглядеть загорелого мужчину.

— Давайте, я одна выйду, помашу ему, крикну? — предложила Йоля.

Игнаш покачал головой:

— Бандиты тоже так делают — вперед одного пускают, могут и женщину. Нет, не годится. Ждем.

Когда самоход поравнялся с их укрытием, поднялись все.

— Стой! — крикнул Мажуга и шагнул вперед. Он старательно двигался медленно, без резких движений, но правую руку держал на кобуре.

Объезжать было поздно, водитель притормозил. Пинком распахнул дверну кабины, показал направленную на встречных двустволку.

— Чего надо?

— Мы в беду попали, подвези, — попросил Игнаш. — Я заплачу.

— Проваливайте, не то пальну! — Водитель качнул двустволкой.

— Слушай, человече, у тебя ведь два ствола, так? — спокойно произнес Мажуга, делая еще шаг вперед, чтобы заслонить Йолю. — А нас трое. Если пальнешь, третий тебя прикончит. Видишь, у нас выхода нет, совсем худо дело. Мы в пустыне заплутали, людоеды за нами гнались. Едва спастись сумели. Ни еды, ни воды… Так что терять нам нечего. Но если ты по-хорошему поможешь, дам серебряк.

— Не повезу. — Водитель задумался. — Нет, не повезу. Лучше сразу стрелять будем. Может, ты промажешь. Может, я вас всех дробью положу. Лучше уйдите добром.

— Ну так стреляй, дядька! — Йоля выскочила вперед. — Стреляй! Или я сама сейчас тебя…

Мажуга ухватил ее за плечо и оттащил назад.

— Я вам еды дам, воды бутылку, — предложил хозяин самохода. — Дойдете сами. Тут пешком меньше дня пути, ферма будет, а потом еще другие. Держитесь этой дороги, она выведет.

— Ладно. Самоха, дай ему монету.

Оружейник медленно вытянул монету, подкинул — монета влетела в кабину и свалилась на сиденье. В ответ водитель бросил сверток; должно быть, жена в дорогу собрала. Сверток упал в пыль у ног Самохи, тот подобрал, глянул — в самом деле, кукурузные лепешки, вяленое мясо полосочками, бутыль из толстого зеленого стекла, заткнутая пробкой.

Беглецы отступили с дороги, и грузовик медленно покатил прочь. Отъехал шагов на пятьдесят, только тогда водитель решился потянуться через кабину, чтобы захлопнуть дверцу.

— Зря я ему серебряк предлагал, — буркнул Мажуга. — Он теперь хозяев фермы предупредит, что на дороге трое оборванцев и у них деньги. Придется сворачивать. Но сперва по дороге пройдем, пока можно.

До вечера шагали по дороге. Местность вокруг стала меняться, чаще попадалась зелень, а к вечеру, когда тени сделались длинными, Мажуга решил, что пора уходить в сторону. Подумав, выбрали северное направление и побрели через холм, на вершине которого уцелели остатки бетонных стен. Ржавые арматурные прутья торчали как ребра давным-давно умершего зверя.

С вершины Йоля разглядела дымок — там в самом деле стояла ферма, а вокруг нее участок равнины был расчерчен на бурые и зеленые прямоугольники — поля. Над двускатными крышами медленно поворачивался ветряк.

Спустились с холма и пошли через поросшую невысоким кустарником равнину. Дорогу пересекало русло высохшего потока. Видимо, в сезон дождей оно было заполнено водой, а сейчас покрылось растресканной коркой грязи. Дальше снова потянулись заросли. Путники углубились в них, треща сухими ветками. Колючие кусты вцеплялись в одежду, норовили задержать, не пустить. Игнаш услышал подозрительный шум и велел всем затаиться. Беглецы присели среди колючек и стали ждать. Хруст веток и голоса приближались. Несколько человек ломились сквозь заросли совсем рядом.

— А ты говорил, они дураки, — разобрала Йоля, — пойдут по дороге.

— Ну так они и шли по дороге. — Раздраженный голос принадлежал водителю грузовика. — А как завидели ферму, свернули. Точно говорю, я сам видел, как они через холм хромали.

— В эту сторону?

— А куда ж еще?

Мажуга покачал головой. Самоха нахмурился и поудобней перехватил ружье. Йоля вытащила «беретту» и поглядела на мужчин. Что они решат? Напасть на чужаков или затаиться и пропустить?

— Знать бы, что не зря здесь таскаемся, — проворчал еще один человек, уже совсем близко. — Может, с них и взять нечего?

— Серебряк точно есть, он мне сам показывал, да у другого кошель толстый, навроде него самого. Такой увалень далеко не мог уйти. Да еще девчонка с ними, дохлая совсем.

— Ну, если серебряк есть, дело того стоит…

— Не прознал бы кто. — Еще один голос, высокий, молодой.

— Трупы в холмовейник бросим. Ползуны обожрут, а по шкелету ж не поймешь, чего оно было… пока было.

Мажуга выпрямился, вскинул кольт и стал палить туда, где над решеткой колючих веток мелькали головы. Там заорали, кто-то выстрелил в ответ, пуля прошла далеко. Йоля подскочила, вскидывая «беретту», но крики и треск веток уже удалялись. Бабахнул сдвоенный выстрел, дробь ударила в нескольких шагах — стреляли на бегу, не целясь.

— Идем глянем. — Мажуга, заряжая на ходу кольт, направился туда, где видел местных.

В кустах лежал незнакомый мужчина с простреленной головой. Игнаш обшарил его карманы, поднял обрез и подсумок с зарядами крупной дроби. Вокруг иссеченные и поломанные ветки были в крови, красные следы уводили в сторону дороги.

— Теперь нам здесь еще опасней, — буркнул, подходя, Самоха. — Ночью идти придется. Охо-хо…

Йоля мысленно взвыла. Ноги гудели, и каждый шаг давался с трудом, но она брела и не жаловалась. Жаловался Самоха, но так, без напора — сам понимал, что идти нужно. Далеко за полночь Мажуга остановился и объявил:

— Вроде достаточно отмахали.

Йоля с оружейником тут же повалились на землю. В эту ночь девушке снились кукурузные лепешки и бутыль с водой — из толстого зеленого стекла. Проснувшись, она подумала: какой скучный сон! Вот раньше ей снились важные, значительные вещи — небо там, оружие… а тут мелкое все. Почему? Может, она уже повидала мир, познала все важное, и теперь ее ждут только мелочи вроде лепешек и воды в бутыли толстого стекла?.. Ну уж нет, впереди — счастье. Они спаслись из Донной пустыни, забравшей целую карательную колонну, и теперь все будет хорошо. Скоро они будут дома… Йоля улыбнулась.

— А, проснулась. — Мажуга тоже улыбнулся, хотя дела их были, вообще-то, неважные, но глядеть на грязную счастливую Йолю ему было до некроза приятно. Он тоже подумал: скоро они будут дома, и уж тогда пойдет хорошая жизнь. Совсем немного осталось.