Читать книгу "Обратная сторона успеха - Сидни Шелдон"

– Удалось! – сообщил он. – Си-би-эс отдала время нам.

– Сегодня у нас праздник, – объявил я Джоджи.

Лора сияла от радости.

– Идите повеселитесь, – кивнула она, вручив мне очередную двадцатку.

– Но я не могу. Вы и так…

– Можете.

Я обнял ее:

– Спасибо.

– Я знала, что вы добьетесь многого, если захотите.

Мы с Джоджи отправились в итальянский ресторан и чудесно поужинали.

– Поверить не могу! – восклицал я. – Мы на Си-би-эс! И я буду писать сценарии шоу!

По пути домой Джоджи шепнула:

– Я так горжусь тобой, милый! Знаю, тебе пришлось пережить немало и было тяжело, но теперь все позади.

Наутро мне позвонил Дези:

– Не сможете приехать ко мне в офис?

– Разумеется, – ухмыльнулся я и через полчаса уже был у него.

– Садитесь, – пригласил он.

Я уселся.

– Когда мы начинаем?

Он пристально посмотрел на меня:

– Сидни, Си-би-эс отдала нам единственный временной промежуток, который у них был. Они сняли «Шоу Дика Ван Дайка» и поставили нас в репертуарную таблицу. Но Дэнни Томас, который владеет «Шоу Дика Ван Дайка» и еще несколькими шоу на Си-би-эс, надавил на руководство и настоял, чтобы ему дали еще год. Руководство наконец согласилось и поставило шоу на прежнее время. Мы вылетели.

Я продолжал сидеть, не в силах пошевелиться, сказать хоть что-то.

– Мне очень жаль, – добавил Дези. – Может, в следующем сезоне.

Передо мной опять встал выбор: сдаться или попробовать снова? Но будь я проклят, если сдамся!

Мне требовался другой проект, и я уселся за работу. Провел в кабинете неделю, отвергая одну идею за другой. На Бродвее не было ни одного спектакля о цыганах. У меня было название: «Король Нью-Йорка». Пьеса будет о том, как дочь цыгана полюбила гаджо[26]и что из этого вышло.

Я ничего не знал о цыганах, поэтому решил сначала собрать материал. Где можно почерпнуть сведения о них?

Немного подумав, позвонил в полицейский участок и попросил разрешения поговорить с детективом.

– В чем дело? – спросил тот.

– Я бы хотел поговорить с цыганами. Не знаете, где их найти?

Детектив рассмеялся:

– Да обычно кто-то из них непременно сидит у нас за решеткой. Но сейчас никого нет. Зато могу дать вам имя одного из них. Сам он называет себя Королем.

– Буду очень благодарен.

Фамилия Короля была Адамс, и детектив объяснил, как его найти. Я позвонил Адамсу, сообщил, что мне надо, и пригласил его к себе. Король оказался высоким грузным мужчиной с черными как смоль волосами и низким, почти трубным голосом.

– Я бы хотел поговорить о цыганских обычаях. О том, как вы живете, – сказал я.

Он молча слушал.

– Я заплачу. Если поговорите со мной и расскажете все, что я хочу узнать, то получите… – я поколебался, – сто долларов.

Он мигом оживился:

– Договорились. Даете мне деньги и…

И я сразу понял, что больше никогда его не увижу.

– О нет. Будете приходить раз в неделю, мы поговорим, и я стану отдавать вам деньги частями.

Он равнодушно пожал плечами:

– По рукам.

– А теперь начинайте.

Он говорил, а я делал заметки. Мне хотелось узнать о цыганах все: как они живут, одеваются, о чем думают и говорят.

В конце третьей недели я узнал об этом народе достаточно, чтобы начать пьесу.

Закончив работу, я показал ее жене.

– Мне нравится! – похвалила она. – Но кому ты ее отнесешь?

Я уже успел над этим подумать.

– Гоуэру Чемпьону. Он ставил бродвейский хит «Прощай, Птичка».

Я отправился к Гоуэру. Раньше он был звездой мюзиклов на «МГМ», но потом уехал в Нью-Йорк, стал режиссером на Бродвее и добился больших успехов.

– У меня для вас пьеса, – объявил я.

– Прекрасно. Сегодня я вылетаю в Нью-Йорк. Возьму ее с собой и прочитаю в самолете.

А я как глупец надеялся, что он, как Дези Арназ, прочтет ее немедленно!

Когда я вернулся домой, Джоджи спросила:

– Ну, что он сказал?

– Пообещал прочитать. Проблема в том, что, как я слышал, у него в работе не один проект. Даже если ему понравится, неизвестно, когда до нас дойдет очередь.

Гоуэр позвонил на следующее утро.

– Сидни, по-моему, это здорово! Должен получиться потрясающий мюзикл! На Бродвее еще не было ничего подобного. Я позвоню Чарлзу Страузу и Ли Адамсу, которые написали музыку для «Прощай, Птичка», и вызову их на совет.

По какой-то причине, вероятно, потому, что я уже пережил немало разочарований, радости не было. Я едва сумел выдавить стандартное «отлично, Гоуэр», перед тем как повесить трубку.

Я стал ждать звонка, и дней через пять Чемпьон действительно позвонил. На этот раз он был явно рассержен.

– Все в порядке? – робко осведомился я.

– Нет. Я сказал Страузу и Адамсу, что нужно написать музыку для этого шоу, а они запросили слишком большой гонорар. Я отказался. Неблагодарные ублюдки!

– Но кому мы…

– Я не буду ставить эту пьесу.

Год спустя кто-то поставил на Бродвее шоу «Бажур» о нью-йоркских цыганах.

Но, как ни странно, депрессия исчезла. Я ощущал необычайный подъем сил. В точности как говорил доктор Мармер. Подъемы сменяются спадами, резкие перепады настроения от эйфории к отчаянию… из тридцати тысяч самоубийств в год большая часть приходится на страдающих маниакально-депрессивным психозом…

Вероятно, сейчас у меня был период эйфории. Я чувствовал, что должно произойти нечто чудесное.

И нечто чудесное случилось. Мне позвонили!

– Сидни Шелдона, пожалуйста.

– У телефона…

– Это Роберт Фрайер.

Преуспевающий бродвейский продюсер!

– Да, мистер Фрайер?

– Дороти и Герберт Филдз просили позвонить вам. Они пишут для меня мюзикл «Рыжая» и хотят узнать, не согласитесь ли поработать с ними. Что скажете?

Не соглашусь ли я снова поработать с Дороти и Гербертом Филдз?

Я старался не продемонстрировать чересчур явного энтузиазма.

– Был бы очень рад снова встретиться с ними.