Читать книгу "Пленники рая - Ирина Молчанова"

— Хорошо, — она улыбнулась и сняла с вешалки второй свитер, который надевала брату вместо куртки.

— Ты пойдешь с нами?

Кирилл сорвал с крючка свою куртку:

— Конечно.

Никита первым делом устремился к снеговику. Мальчик соскоблил розовый снег, оставшийся после кровавой печени, и залепил чистым.

На улице морозило, блестел снег, точно Серебряное копытце из сказки пробежал и усеял землю драгоценными камнями. Верхушки деревьев светились в утреннем солнце — на небе ни облачка. Вчерашний ветер успокоился, стояла тишина, лишь снег под быстрыми ножками Никиты скрипел.

— Красота, — Кирилл задрал голову и жмурился в холодных лучах от удовольствия.

Алиса нагнулась, взяла снега, быстро скатала снежок и кинула в него.

Он рассмеялся.

— Это вызов?

Она не ответила, а слепила еще снежок и запустила в том же направлении.

— Поразила в самое сердце, — смеясь, Кирилл стряхнул снег. — Берегись!

Они носились перед домом как дети, швырялись снежками и хохотали. Никита даже перестал катать шар, а присел на корточки и завороженно смотрел на них.

Алиса обежала снеговика и, споткнувшись обо что-то, свалилась. Кирилл тут же оказался рядом и приземлился возле нее на колени. В руке у него был крупный комок, и он готовился запустить его прямо ей в голову. Она закрыла лицо руками и все ждала, когда о них разлетится снег, но Кирилл медлил. Девушка опустила ладони, его лицо оказалось совсем близко.

«Сейчас поцелует», — поняла она и поймала себя на мысли, что очень этого хочет. Зелено-голубой взгляд гипнотизировал, дыхание обжигало, еще никогда она не ждала ничьего поцелуя как сейчас. Сердце, кажется, остановилось, от волнения она забыла глотнуть воздуха, и теперь его катастрофически не хватало.

Тишину и чудесный миг перед поцелуем разорвал крик. Во все горло орал мужчина. Алиса со стоном разочарования выдохнула. Кирилл отстранился, протянул ей руку и помог подняться.

— Что это? — озираясь, пока он ее отряхивал, пробормотала она.

Он покосился на сараюгу соседа.

— Звук оттуда. Думаешь, он снова кого-то убивает?

— Боже, это уже не смешно! Сколько можно! — Алиса нашла взглядом брата и бросила: — Ники, иди в дом и никуда не убегай!

Брат послушно взялся за перила.

— Что ты задумала?

— Пойду к нему!

— С ума сошла!

— Разве можно просто стоять и слушать, как он там кого-то убивает?!

— Нет, но…

— Идем, — она схватила его руку, подождала, пока Никита скроется за дверью, и потянула Кирилла к соседской лачуге.

— Мне не очень нравится твоя идея, — прошептал он, когда они обошли дом и очутились перед входом в сарай.

Алиса выпустила руку Кирилла.

— Ты свободен, я сама схожу.

— Ну не упрямься, — как маленькую попросил он.

Отсюда крики были слышны еще лучше, Алиса толкнула дверь, та нехотя поддалась. Запахло сеном и гнилью. Девушка протиснулась в наполовину открытую дверь, в этот момент мужчина закричал особенно громко и отчаянно, Алиса вздрогнула.

— Ты проникаешь в чужую собственность, это карается законом, — проворчал Кирилл.

— Не припомню, чтобы ты кончал юридический, — язвительно бросила она, продвигаясь в темноте к небольшой лесенке из трех ступеней. До нее донеслось, как Кирилл чертыхнулся, а также звуки его шагов.

«Не бросил меня», — ее переполняла непонятная гордость за него.

Алиса поставила ногу на первую ступеньку — доска заскрипела.

— Может, не нужно лезть точно воры, а просто войти и сказать, что нас беспокоят крики, которые доносятся отсюда?

— Не знаю, ты же у нас мозговой центр, — сказано это было с сарказмом, но она не обиделась. Ведь парень не ушел, невзирая на убежденность, что идея неудачна.

— Радомир ничего нам не сделал! Да и Риту принес из леса, хотя его никто не заставлял.

Кирилл хмыкнул.

— Да, но если бы ты его не заметила из окна, неизвестно, куда бы он ее отнес.

Об этом она не подумала. Алиса обернулась.

— Думаешь, он мог…

— Конечно, запросто, ты видела, что он сделал вчера. Неужели тебе нужны еще какие-то доказательства?!

— Нет, — пискнула девушка. Неожиданно все ее мысли о том, что сосед безобиден для них, улетучились.

— Давай уйдем.

— Ну наконец-то! Пошли скорее отсюда!

Мужик отчего-то больше не кричал, внезапно скрипнула дверь, появился Радомир с лампой. Он смотрел прямо на них.

— Здравствуйте, — пролепетала Алиса, — мы…

— Заходите, — громыхнул сосед.

Они переглянулись.

— Прошу, — скупо поджав губы и открывая дверь шире, пригласил он.

Алиса почувствовала, как Кирилл взял ее за руку — стало спокойнее. Радомир пропустил их, освещая небольшое помещение, вроде прихожей, масляной лампой, испускавшей зловонье рыбы. От противного запаха и волнения девушку начало подташнивать. Половицы при каждом шаге скрипели, звук напоминал плач младенцев. Одно лишь маленькое закоптелое окошко, почерневшие, грубо вырубленные стены, несколько крюков, на одном из них висел плащ, внизу стояли две пары сапог. От скудности в девушке неожиданно проснулась жалость. Здешние люди наверняка и понятия не имели, что такое DVD, да какое там, не знали даже видеомагнитофона. И тот юноша из пещеры, бедный паренек, и не подозревал, что есть другой мир, мир виртуальной реальности, мир красивых витрин магазинов, крутых тачек, грудастых телок. Он не знал, что есть Голливуд, где снимают блокбастеры, мальчик и слова такого наверняка не слышал.

Они вошли в комнату. Посередине стоял круглый стол, справа располагалась огромная печь, пожелтевшая от времени, кое-где подмазанная глиной, у окна, прикрытого синей с прорехой занавеской, находился сундук, в самом углу — кровать с пологом. В комнате сидел мужчина, тот самый толстяк с лысиной, державший в пещере Тамару за ногу. Рот у него был широко открыт, а глаза зажмурены.

Сосед кивнул ребятам на стулья.

— Мы услышали крики… — Алиса осеклась, — мы хотели поблагодарить за то, что вы принесли Риту. Ей уже лучше, — и совсем тихо добавила: — Наверно.

— Я сейчас закончу, — кивнул Радомир на толстяка, — и дам вам настойку, ведь вы за этим пришли, и не нужно со мной темнить. — Он подошел к столу, поставил лампу и взял небольшие клещи.

— Ой, — непроизвольно вырвалось у девушки.

Хозяин неодобрительно покосился, но ничего не сказал, а наклонился над толстяком — тот застонал.

— Тише-тише, Алексей, остались одни корешки.