Читать книгу "Теория невероятности - Виктория Борисова"

Значит, чудеса еще случаются!

Дождь лил как из ведра. Погода как будто хотела отыграться за теплую и сухую осень. Тяжелые холодные капли гулко стучали по железной крыше.

Худсовет в издательстве затянулся. Ирина устала, но чувствовала себя довольной. И есть отчего! Все заявки «ее» авторов без возражений приняты руководством, со всеми готовы подписать договоры хоть завтра, так что можно обрадовать людей! Каждый раз сообщая «ваша рукопись принята», Ирина чувствовала себя доброй волшебницей, исполняющей самые заветные желания.

Особенно она была рада за Верочку Юсову. Именно она ей была очень симпатична по-человечески — своей молодостью, трогательной незащищенностью, наивностью — и в то же время мудростью, которую трудно было бы предположить в столь трепетном создании.

Если бы еще художник Илья Арсеньев не вставлял все время свои ехидные замечания, все было бы и вовсе хорошо! Надо признать, обложки он делает интересные, «с настроением», но в жизни — просто мужлан и циник. В который раз услышав что-нибудь вроде «Опять роман про любофф и прекрасная блондинка», Ирина просто убить его готова!

Она с опаской выглянула из-под козырька. Дождь идет, просто настоящий ливень, и, кажется, не скоро кончится… А у нее, как назло, нет ни плаща, ни зонтика, на плечах только легкий пиджачок. Минут пять Ирина раздумывала, как лучше поступить — ждать, пока дождь прекратится или хотя бы стихнет немного, или попытаться добежать до метро? «А, была не была! — решила она. — Не сахарная, в конце концов, не размокну!»

Она храбро шагнула под дождь, когда совсем рядом услышала спокойный низкий мужской голос:

— Добрый вечер, Ирина Сергеевна! Сейчас уже поздно, давайте я вас провожу, хорошо?

Ирина обернулась — и увидела Илью. Он стоял, держа над головой огромный зонт, под которым, кажется, мог бы уместиться небольшой цирк-шапито.

— Спасибо!

Она несмело улыбнулась. Капли дождя стучали по натянутой ткани, словно барабанная дробь, а ей было спокойно и уютно. Идти рядом с этим человеком, таким циничным, толстокожим, даже грубоватым, было удивительно приятно! Даже странно, что сегодня утром они так ожесточенно спорили. А сейчас он держал у нее над головой раскрытый зонтик, и, опираясь на его руку, Ирина чувствовала себя на удивление уверенно.

Так, словно этот черный зонт был маленькой крышей — только для них двоих.

До метро оставалось совсем недалеко, когда Ирина вдруг оступилась на бордюре, подвернула ногу и чуть не упала. А в следующий миг она готова была заплакать от досады — каблучок от новой туфельки отломился и сиротливо лежал в луже! Туфли было безумно жалко, но как теперь она домой дойдет? Это ведь только в старой рекламе девушка храбро отламывает второй каблук — и шагает дальше, а в жизни так не получится…

— Да, авария… — Илья проворно подобрал отломившийся каблучок и теперь сосредоточенно рассматривал его. — Но ничего страшного, не расстраивайтесь! Я здесь живу совсем рядом, и, если бы вы согласились ко мне зайти на минуточку, я его в шесть секунд на место поставлю!

Ирина со вздохом посмотрела на пострадавшую туфлю. Конечно, приглашение от малознакомого мужчины зайти к нему выглядит несколько двусмысленно, но ведь и до дому она не дохромает! И такси здесь не поймать, улица тиха и пустынна, дождь хлещет…

— Ну хорошо…

Маленькая тесная квартирка была заставлена холстами на подрамниках, красками, кисточками, какими-то баночками, книгами… Только сейчас Ирина почувствовала, что ей холодно и она дрожит так, что зуб на зуб не попадает.

— Ира! — Илья посмотрел на нее с укоризной, как на неразумную. — Да вы совсем промокли! Так и заболеть недолго.

Он усадил ее на диван, ловко стянул туфли, порывшись в шкафу, извлек пару толстых вязаных носков и строго сказал:

— Вот, надевайте. И не спорьте. Посидите тут, а я пока разберусь с вашей туфелькой и чайник поставлю. Надо непременно выпить чего-нибудь горячего.

Оставшись в одиночестве, Ирина закуталась в теплый плед и почувствовала, как постепенно согревается. Все-таки хорошо здесь, уютно… Она с любопытством разглядывала картины на стенах. По большей части это были пейзажи, только один портрет, но именно он привлек ее особенное внимание.

На портрете была изображена девушка — тоненькая, с чуть раскосыми глазами и длинной челкой на лбу. Вся она казалась такой нежной — и в то же время порывистой, немного похожей на олененка Бемби из диснеевского мультика.

Красивая.

— А вот и чай! — Илья протянул ей чашку. — Выпейте, согреетесь немного.

Ирина улыбнулась и отхлебнула горячий напиток. Судя по вкусу, хозяин от души плеснул туда коньяка…

— А как же моя обувка? Ведь домой идти надо!

— Туфелька ваша передавала вам привет и сказала, что чувствует себя хорошо. Отдохнете немного — и пойдете в полное свое удовольствие. Ира… Вы простите меня, я ухаживать не умею… И от женского общества совсем отвык, сами видите. Живу бирюком, как медведь в берлоге.

А что, и правда похож на медведя! Огромный, бородатый, в бесформенном свитере — и все же заметно, что под неуклюжестью скрывается немалая сила. И глаза красивые — темно-серые, внимательные, а ресницы — прямо как у девушки.

Интересно, почему такой мужик — и вдруг один? Женского присутствия в квартире не чувствовалось, как будто здесь не бывает никто… Кроме девушки с портрета.

— А кто это?

Илья как будто сразу погрустнел.

— Это Оксана, моя жена… Знаете, она была очень похожа на вас.

Ирина мельком глянула на портрет, словно хотела убедиться, что еще не перевоплотилась в тоненькую брюнетку с челкой на лбу. Он перехватил ее взгляд.

— Нет, не внешне! Она была такая же красивая и смешная… А главное — очень искренний человек.

— Вы были женаты?

— Да, очень давно. Она… Ушла. Извините, не люблю об этом говорить.

Ирина задумалась. С одной стороны, она уже немного ревновала к этой самой Оксане, а с другой… Мужчины так часто ругают бывших жен, говоря о них всякие гадости, но, оказывается, Илья совсем не такой! Покоробило только, что о ней он почему-то говорит в прошедшем времени.

— Она тоже была художница. Мы с ней еще в институте познакомились… Я после армии поступал. Десять лет вместе, как один день. Жалко, только детей не нажили. Не успели… Хотели для себя пожить немного, дураки такие.

— А дальше? — тихо спросила она.

— Дальше… Она ушла. Просто ушла, чтобы поплавать в бассейне. Была у нее такая страстишка — очень любила плавать, и каждое лето мы с ней непременно ездили на море. Когда в Москве построили аквапарк, радовалась, как маленькая.

При слове «аквапарк» Ирина почувствовала, как по телу пробежал тревожный холодок. Года три назад она слышала в новостях по телевизору о несчастье, случившемся там. Кажется, рухнул стеклянный купол под тяжестью снега, было много жертв…