Читать книгу "Эдем - Джейми Макгвайр"

Через окно в комнату впрыгнули Клер и Бекс. Увидев тело Ким у дверей, они замерли, а потом подошли к ней. Клер закрыла Ким глаза и бросилась ко мне. Она встала на колени у меня за спиной и подхватила меня сзади под руки.

Я глядела на Ким, но Клер заслонила ее от меня:

— Не смотри, дорогая.

Я тихо заскулила, оплакивая подругу. Клер обхватила меня крепче.

— Мне так жаль ее, так жаль, — твердила она.

Райан с винтовкой в руках прислонился к противоположной стене. Из глаз его текли слезы, прочерчивая чистые дорожки на испачканном лице.

— Возьми, пожалуйста, салфетку и протри ей лицо, — попросила Клер.

Райан порылся в сумке и промокнул мне лоб. Потом зачесал рукой назад мои мокрые волосы и поцеловал меня в щеку:

— Ты молодец, Най. Держись.

Я хотела что-то сказать, но пришла новая схватка, и надо было натужиться. Казалось, крик поможет мне, поэтому я закричала — орала, вопила и плакала. Плакала из-за Ким, и от боли, и от страха, что будет с Горошинкой, ребенок ведь так беззащитен.

Джаред не давал мне сдвинуть колени.

— Ты почти справилась, Нина.

Только он произнес это, как ребенок выскользнул из меня прямо ему в руки.

Джаред громко засмеялся. С ошалелым видом он держал в руках окровавленное тельце своего ребенка.

Клер уложила меня на подушку, после чего помогла Джареду обтереть ребенка и перерезать пуповину.

Бекс прижался спиной к дверям:

— У нас на пути какие-то мерзкие уроды! Они прут на нас прямо из ада!

Райан схватил винтовку. Клер выпрямилась.

— О боже, — прошептала она. — Они послали целый легион.

ГЛАВА 21

МАТЬ

Способность дать жизнь и внутренняя потребность сохранить ее — разные вещи. Именно из-за этой потребности любовь превращается в долг, а ее непосредственным результатом становится пренебрежение всеми опасностями во спасение порожденной жизни.

Мать, которая бросается под колеса давящей ее ребенка машины, растягивает на целый день банку консервированных персиков, когда нечем кормить малыша, ходит на работу в обносках, чтобы купить ботиночки на бесценные ножки своего карапуза… вот что такое материнская любовь: это самопожертвование.

Как только я услышала тоненький плач склизкого младенца, лежавшего на руках у Джареда, все остальное потеряло смысл. Даже я сама не значила больше ничего.

— С ним все в порядке? — спросила я.

— Ух… да. Она в порядке.

— Она? — не веря своим ушам, переспросила я.

Я приготовилась ко всему, что может случиться после родов. Но не к тому, что родится девочка.

— Это девочка?! — взвизгнула Клер.

— Это девочка? — простонал Бекс.

Джаред завернул ее в чистое одеяло и осторожно повернул к себе маленький сверток, чтобы заглянуть малышке в глаза. На его лице сияла легкая улыбка. Джаред перевел взгляд на меня, а потом положил кулек мне на руки с таким благоговением, будто это было самое хрупкое и бесценное сокровище на всем белом свете.

Я уложила малышку на сгиб локтя, и все перенесенные страдания показались мне такой ерундой. Все отступило на второй план — вся прежняя жизнь, все люди, которых я знала. Моя жизнь стала продолжением этого крошечного, мягкого, невинного чуда. Я знала, что и до меня миллионы других женщин проявляли чудеса храбрости, всепрощения или эксцентричности. Отныне мое сердце находилось не в груди — оно лежало у меня на руках.

— Джаред? — обратился к брату Бекс.

Одной рукой он удерживал закрытой дверь, а другой отодвигал от нее безжизненное тело Ким.

Стену сотряс мощный удар. Бекс отскочил. Дверь слетела с петель, и в комнату ввалилась толпа разномастных созданий. Ни секунды не медля, они перешли в нападение. Комната наполнилась отвратительным запахом. Я прижала к себе ребенка. Джаред стоял рядом и яростно защищался, расшвыривая в стороны демонов, которые осмеливались приближаться к его семье.

Вдруг разом вылетели все стекла в окнах противоположной стены. Джаред прикрыл нас своим телом от осколков. Когда пыль осела, в комнату вошел Самуэль. Рядом с ним мы увидели знакомую фигуру в доспехах и при оружии.

— Михаил, — выдохнул Джаред.

Это был отец Айзека, а за ним — целое войско ангелов.

Демоны взвыли, завизжали.

— Вы не тронете этого ребенка, — произнес Михаил, обнажая длинный меч.

— Ну же, давайте! — воздевая руки, вызывал врагов на бой Самуэль. — Мы готовы принять на себя всю ярость ада.

Демон, который забрал меня из храма, поднял голову и заблеял, а потом повел свое войско на улицу.

Бекс и Клер стояли по сторонам и наблюдали, как мимо них проходят сотни демонов; в комнате поднялся ветер, будто по ней медленно проехал товарный поезд.

На улице завязалась жаркая схватка между силами ада и неба. Снаружи доносились звуки, каких я никогда не слышала раньше, и вдруг все смолкло, наступила тишина, как будто планы бытия поменялись местами.

Сияя, Джаред взял в ладони мое лицо:

— Мы сделали это, Нина! Небеса будут защищать ее!

Я облегченно вздохнула и прижала дочку к груди. Это мгновение тишины замерло в вечности. Война, которая велась вокруг нас, внезапно стихла. Бекс, Райан, Клер и Джаред в восхищенном изумлении смотрели на мою маленькую девочку. Она лежала, спокойно поглядывая вокруг большими, круглыми, будто затянутыми облачной дымкой глазенкам и, и моргала от яркого света.

Джаред опустился передо мной на колени. Он еще не успел отдышаться, лицо его было красным, по щекам и лбу размазались кровь и грязь. Это были следы того, как он с боем пробивался к нам. Райан и Клер подошли поближе, беспокойство на их лицах сменилось умилением при виде ребенка у меня на руках.

— Ты восхитительна, — сказал Джаред.

Голос у него едва заметно дрогнул, но я не могла оторвать взгляд от малышки, чтобы посмотреть, какое у него было лицо. Крошка, лежавшая у меня на руках, была прелестна.

Клер сделала несколько бесшумных шагов и оказалась рядом со мной. Она вытерла ладонь о джинсы и протянула свою маленькую ручку, выставив указательный палец, чтобы потрогать мизинчик младенца.

— Она… здесь, — благоговейным шепотом произнесла Клер.

— Ты сделала это, — улыбнувшись, сказал Райан.

Джаред подполз ко мне с другой стороны от Клер и положил одну руку мне на шею, а другой нежно погладил дочурку по щечке большим пальцем. Он поцеловал мои волосы, наклонился к самому уху и прошептал:

— Я не думал, что могу любить тебя сильнее, чем уже любил.

Заглянув в глаза мужу, я улыбнулась: