Читать книгу "Искусство порока - Мишель Маркос"

— Вы не перестаете удивлять меня, мисс Атина Макаллистер. Значит, вот где ты была весь вечер, уговаривала герцогиню помочь тебе.

— Как любит говорить ее светлость, если часто посещаешь наш дамский клуб, никаких секретов не остается. Я решила, что если Нэнс задумал погубить наши репутации, мне следует немного покопаться в его прошлом. Герцогиня владела нужной мне информацией, и я должна признаться, что не ожидала, что она окажется столь отвратительной.

— Но ведь герцогиня была твоим противником. Как тебе удалось… — Он вдруг догадался. — Ты отдала ей Килдэрон.

Атина пожала плечами:

— Всего несколько недель назад я даже не знала, что у меня имеется золотой запас. Кроме того, мои девушки стоят больше, чем несколько скал, будь они даже золотые.

— Я знаю одну, — сказал Маршалл, — которая стоит особенно дорого.

Он подошел к ней, и его близость вызвала у нее желание, которое она держала в узде все эти дни без него.

Он обнял ее и прижал к себе. Это было именно то, чего она ждала.

— Теперь, когда моя карьера натурщика закончилась, я остался без работы.

— Я знаю об одной вакансии, которую ты мог бы занять.

Уткнувшись ей в шею, он засмеялся:

— Следует ли это понимать, что я могу быть не просто натурщиком?

— Да.

— Это дорого тебе обойдется.

Она улыбнулась, взяла свой ридикюль и, достав что-то из него, раскрыла ладонь. Это оказались те самые золотые щепки, которые они нашли в ручье в Килдэроне.

— За такой гонорар, — сказала она, и ее глаза заблестели, — тебе придется очень постараться.

Глава 29

Эстер сидела в своем будуаре перед зеркалом. Ее горничная Риверз заколола шпилькой последний завиток великолепной прически. Риверз пришла в голову замечательная идея — вплести в темные пряди жемчужное ожерелье, когда-то принадлежавшее бабушке Эстер и прекрасно сочетавшееся с платьем цвета слоновой кости. Эффект оказался потрясающим.

— Риверз, помоги мне одеться. Я хочу приехать в церковь пораньше, чтобы поддержать Атину, которая наверняка нервничает.

— Да это вряд ли, мэм. Мне кажется, я никогда не видела, чтобы мисс Макаллистер нервничала. Ей это не присуще.

— Суровая внешность Атины обманчива. Большую часть своей жизни она для самосохранения носила маску неприступности. У меня такое чувство, что сегодня мы увидим настоящую Атину Макаллистер.

В тот момент, когда Риверз подняла платье, чтобы надеть его на Эстер, в дверь постучали.

— Войдите, — сказала Эстер.

Это был Томас. На нем были чёрный фрак и жемчужно-серый жилет. Благородная седина в волосах и серо-голубые глаза делали его похожим на того Томаса, каким он был в день их свадьбы. Но сегодня выражение его лица было не таким, как обычно. Отсутствовало показное равнодушие.

— Риверз, оставь нас на минуту одних, — попросил он.

Риверз положила платье на кровать и, сделав книксен, вышла.

— Ты выглядишь прекрасно.

Эстер улыбнулась:

— Спасибо, Томас. Но я еще не одета, поэтому я сохраню этот комплимент до того момента, когда буду готова появиться на публике.

Эта шутка не вызвала у Томаса даже намека на улыбку. Видимо, на уме у него было что-то важное, и это чувствовалось.

— Пожалуйста, сядь, Эстер. Мне надо кое-что тебе сказать.

Всевозможные эмоции охватили Эстер, были среди них и счастливые.

Она села, а Томас опустился перед ней на одно колено. Она такого никогда не видела, но заметила, что за спиной он держит какой-то пакет. Он положил его ей на колени.

— Разверни.

У нее дрожали пальцы, когда она развязывала ленту, которой была перевязана коробка. Она подняла крышку.

— Что это? — спросила она, доставая квадратную шапочку из черного шелка с кисточкой на черном шнурке.

— Это академическая шапка, которую я носил во время моей учебы в Оксфорде. — Пока она разглядывала странный подарок, он продолжал, и в его голосе слышалась неуверенность. — Я знаю, что я был не самым внимательным мужем. Я не могу этого объяснить, но хочу сказать… Я образованный человек, Эстер, но многим вещам меня не научили. К тому же боюсь, что я не проявлял склонности научиться им. Например, женщины… Меня учили верить, что жена — это всего лишь красивое украшение, подросший ребенок, которого муж вынужден терпеть. Но ты показала мне то, чего я в своем ослеплении не видел. Что ты редкая женщина. Твоя красота — это наименьшее из твоих достоинств. Я не подозревал, насколько глубоки твой ум, твоя мудрость, твоя верность и твое мужество. И хотя за твоей фамилией не стоит половина букв английского алфавита, как у многих ученых мужей, ты показала, чем богата твоя душа. Вот это, — он указал на шапочку, — принадлежит тебе за то, чему ты меня научила. Моя жена, и моя любовь.

Эстер взглянула на мужа совсем другими глазами. Он дал ей неизмеримо больше, чем думал. Каждое его слово падало в ее сердце, словно живое семечко в поле. У нее наконец был муж… нет, больше чем муж, больше чем любовник, у нее был близкий друг.

Эстер поцеловала Томаса в губы, и на этот раз в его поцелуе было больше, чем просто физическая страсть. Это было единение чувств и мыслей. Сегодня будет не только свадьба Атины. Сегодня будет также и ее свадьба.

Прекрасная прическа Эстер, увы, не дожила до церемонии.

Глава 30

Это был самый лучший подарок, который она когда-либо получала.

Проходя по пустым комнатам во дворце Тайна-Койлл, она испытала много счастливых моментов.

Знакомая музыка скрипучих половиц, вид грушевых деревьев за окном кухни и даже запах сырой земли Эршира, казалось, приветствовали ее возвращение. Это был ее дом.

Маршалл ходил за ней следом, наслаждаясь счастливым блеском ее глаз, когда она показывала ему любимые места своего детства.

— Как долго мы можем здесь оставаться?

— Сколько захочешь. Месяц, может быть, два месяца каждый год. Но после этого придется возвращаться к своим обязанностям. Ты не забыла, что ты теперь хозяйка Ашбернем-Мэнора?

Она взглянула на него. Как же он был красив в этом золотистом шелковом жилете и синем флотском мундире с золотыми пуговицами! Зачем ей Килдэрон? Вот где ее настоящий золотой прииск.

— Спасибо, что купил для меня мой старый дом. Ты не представляешь, что для меня значит снова вернуться сюда. Когда я девочкой переехала в Англию, мне казалось, что я оставила здесь всю себя… а новой жизнью жила не я, а кто-то другой. А теперь я чувствую, будто рассыпавшиеся страницы книги моей жизни наконец сложились вместе и переплелись в один замечательный том.

Он взял ее за руку.