Читать книгу "Чертобой. Свой среди чужих - Сергей Шкенев"

— Мать… — Никитин вздрогнул, когда капля расплавленного припоя сорвалась с жала паяльника и упала на руку. — Ну вот, опять задремал. Надоело.

Он не врал самому себе — иногда хотелось бросить все к чертям собачьим и разнести собственную башку выстрелом под подбородок. Уйти, забыть, сбежать от съедающей душу боли. Нельзя. Просто нельзя, за ним долг. Долг жизни и долг мести. Слишком подло будет бросить оставшихся в живых, и до слез обидно — уйти не отомстив. Да просто жить вопреки всему — уже вызов противнику.

— Попляшете еще у меня, — поморщился, когда кисточка с флюсом по ошибке вместо баночки попала в стакан с водкой. — Кузькину мать видели? Покажу. И напрасно думаете, что канделябры используются только для освещения — это их дополнительная функция, причем не самая главная.

Владимир Иванович рассмеялся удачной шутке и откинулся в кресле. Все. Работа сделана, и можно немного расслабиться. Хорошо! Рассчитывал провозиться не меньше недели, но получилось оживить этот долбаный компьютер всего за один день. Агрегат на удивление удачно пережил зимовки во влажном и неотапливаемом помещении, даже кувалдой по нему пришлось стучать совсем немного. Шутка, конечно. Но с долей правды — при первом осмотре появлялась мысль просто выбросить бесполезный хлам за борт. Дал себя уговорить, и вот он, результат. Попробовать? Или все же еще раз проверить те сопли, что пришлось кое-где повесить?

Да ладно, и так сойдет! Комп зажужжал и подмигнул синим светодиодом, соглашаясь провести испытания на авось. Вроде грузится… Забавная картинка на рабочем столе — отфотошопленный сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль с «томмиганом» в руках, венчается с Валерией Ильиничной Новодворской. Хм… у Чертобоев несколько извращенное чувство юмора.

Курсор скользнул по экрану, издавая странный скрежет. Чего это с ним, заржавел? Никитин растерянно огляделся и еще раз дотронулся до мышки. Нет, сейчас не скрипит… ой, опять! И ругается!

— Иваныч! Иваныч! Проснись, старый пень, мать твою за ногу! Иваныч, ответь Чертобоям!

— Эх, ептыть! — Он с видимым облегчением вытер со лба выступивший было холодный пот и схватил рацию, которую сам же давным-давно включил на прием и положил на стол. И благополучно забыл об этом. — Я на связи, Николай Михайлович. Как вы там?

— Нормально, — прохрипело из динамика. — Сегодня не жди, не вернемся.

— Нашли что-нибудь?

— Ага, нашли. Скоро станет все страньше и страньше, а потом пойдем знакомиться с чеширским котом и мартовским зайцем.

— Чего-чего?

— Бля, Иваныч, — это уже Андрей вмешался в разговор. — Тебе прямо открытым текстом рассказывать или сам с ручника снимешься?

— Да понял я все, — поспешил согласиться Никитин.

— Тогда конец связи. И приготовь нам пудинг, здороваться будем.

Рация замолчала, оставив без ответов кучу вопросов. И самый главный из них — какой на хер пудинг? Он, в конце-то концов, инженер-механик, а не повар. Знакомься, Иваныч, это пу… Что? Ну точно же, нашли подземный ход в город! Теперь становятся понятными и зайцы, и коты. Шляпника там нет?

За котов стоит выпить немного. Нет, не будем себе лгать — за них можно много, особенно под уху из ершей с раковыми шейками. Всего-то делов — наловить и тех и других.

— Вот скажи, дружище, ты меня уважаешь? — Никитин хитро подмигнул собеседнику, икнул и погрозил пальцем. — Нет, ты меня боишься. И правильно, между прочим, делаешь.

Тот угрюмо молчал.

— Не отвечаешь? Ну и не надо, обойдусь. Потому как я есть человек разумный, а ты — дурак! Дурак!

И опять ответа нет.

— Вот чего тебе не сиделось спокойно, а? Приключений захотелось на задницу? — Владимир Иванович поднес кулак прямо к длинным усам своего vis-á-vis. — Доприключаешься…

Собеседник недовольно дернулся и пошевелил выпученными от природы глазами.

— Сидеть! Смирно, я сказал! Сбежать хочешь? Фигушки! Да я таких тварей сотнями… — Удар по столу заставил подпрыгнуть и зазвенеть посуду и отозвался грохотом далекого взрыва. — Не понял… это еще чего там такое?

Никитин решительно встал и пошел к выходу, утратив интерес к здоровенному раку, который поспешил воспользоваться благоприятным моментом и шлепнулся на пол. Обойдется членистоногий без задушевных бесед.

— Неплохо там бабахнуло! — Хотя за излучиной реки само Павлово не видно, но в бинокль можно было полюбоваться на поднимающийся над лесом пыльный столб. — Не Михалыч ли балуется?

В то, что это Чертобои сами подорвались, не верилось. А вот разнести половину городских укреплений способны просто из хулиганских побуждений. Как говорится: седина в бороду — шило в задницу. Людей хоть не забыли оттуда вывести?

— Я только посмотрю одним глазком, и сразу обратно, — объяснял сам себе Владимир Иванович, накачивая резиновую лодку. — Да, пусть это будет разведкой!

Сотня юных бойцов,

Из буденовских войск,

На разведку

В поля поскакала…

И осекся, вспомнив реакцию обоих Чертобоев на эту песню. Три дня назад, во время остановки на острове с вином и шашлыками, захотелось под настроение чего-нибудь душевного и грустного, чтоб заунывно и слезу вышибало. Но Андрей тогда просто засмеялся, а его отец еще и прокомментировал:

— Хорошо поешь, Иваныч, только не полностью.

— В смысле?

— Там разве нет еще одного куплета?

— Какого?

— Про то, как командира той буденовской сотни отдали под трибунал, а потом расстреляли.

— Э-э-э… это за что же?

— То есть как за что? Его, мудилу, в разведку послали, он же на приказ наплевал, ввязался в бой с превосходящим противником… Заметь, белогвардейцы не в походных колоннах, а развернуты в цепи! Что там еще? Ага, поставленную задачу не выполнил, понес потери… Он вообще головой думал?

— Да, но…

— Расстрелять нужно, точно говорю.

— Ночь же была! Так в песне.

— А за это — расстрелять второй раз.

— Никуда ввязываться и не собираюсь. — Никитин почесал кончик носа указательным пальцем, вздохнул и принялся развязывать мокрый узел на веревке. — Одним глазком, ей-богу, одним глазком.

Размахнулся, забросил освободившийся швартовый конец на корму толкача и похлопал на прощание по теплому борту. Течение подхватило легкую лодку, но Иваныч не спешил браться за весла. Зачем напрягаться, если до города еще километров пять? Лучше спокойно спуститься, чем целый час, если не два, шлепать по берегу. Это время можно потратить с большей пользой — например, произвести ревизию взятого с собой, чтобы в случае чего вернуться и пополнить запасы. Итак, имеется в наличии: автомат Калашникова модернизированный калибра 7.62 мм — две штуки; ружье охотничье двуствольное ТОЗ-12, калибра… калибра… большого, палец в ствол пролезает; гранаты осколочные РГД-5 (почему-то с надписью «type 59») и Ф-1, по восемь штук каждого наименования; пистолет «ПМ» — две штуки, патронов к ним столько же, больше нет.