Читать книгу "Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова"

— Он прав… — проговорил Беннигсен.

Император вдруг с неожиданной силой рванулся и метнулся к камину. Он подумал, что еще есть шанс через потайной ход сбежать в Аннушкины покои.

Может быть, она все же не стакнулась с заговорщиками и спрячет его…

Но на пути его встал Платон Зубов. В руке его была массивная золотая табакерка, он замахнулся и изо всей силы ударил государя в висок…

Павел охнул и упал на пол.

Тут же к Павлу подскочил Яшвиль, ударил его ногой, а затем на императора навалилось не менее десятка человек.

— Бей его! — повторял Яшвиль, раз за разом пиная поверженного императора ногами.

— Все еще шевелится!

— А вот сейчас я его… — Офицер Измайловского полка Скарятин навалился на Павла, захлестнул на его шее офицерский шарф и принялся стягивать его концы, приговаривая: — Вот так, ваше величество, вот так… еще немножко… еще самую малость…

Офицер того же Измайловского полка Кондратий Левенберг стоял чуть в стороне, с ужасом глядя на происходящее.

Он вступил в ряды заговорщиков заодно со своими друзьями по полку, Скарятиным и Белозерским, они убедили его присоединиться к заговору, который обещал России нового, молодого и разумного царя. Прежнего государя заговорщики не собирались убивать, они хотели лишь принудить его к отречению от престола…

И вот теперь его, помазанника Божьего, бьют руками и ногами, топчут в бешенстве…

Как легко человек превращается в зверя! Как легко поддается общему бешенству!

Левенберг увидел, как после очередного удара с маленькой, бессильной руки императора, похожей на птичью лапку, скатился серебряный перстень, отлетел прямо ему под ноги. Он наклонился, поднял перстень, осмотрел его.

Простой, массивный перстень с вырезанным на нем мальтийским крестом…

Левенберг положил перстень в карман. Нужно сохранить его как память об этой ужасной ночи…

Кроме того, он вспомнил семейное предание, которое слышал как-то от своего деда…

— Левенберг, ты что стоишь в стороне? — окликнул его Белозерский. — Чистеньким хочешь остаться? Не выйдет! Мы тут все заодно! Все замазаны! Бей его!

— Хватит уже, довольно! — проговорил Беннигсен, отступив в сторону. — Государь мертв.

Заговорщики, тяжело дыша, расступились.

На полу осталось только маленькое, неловко скорчившееся тело несчастного императора.

— Как же так, господа… — проговорил Зубов, приглядевшись к убитому. — Как он нехорош… весь в синяках, ссадинах. В таком виде его нельзя никому показывать.

— Пригласите доктора Вилье! — проговорил граф Пален, во время потасовки стоявший в стороне. — Пускай он приведет государя в божеский вид.

— В божеский? — Беннигсен резко, зло расхохотался. — Вот уж неподходящее слово!

Тем не менее лейб-медика Вилье разбудили и немедленно привезли в Михайловский замок.

Увидев мертвого государя, Вилье пришел в ужас. Пален с трудом сумел успокоить его.

— Но я не могу придать ему вид вполне благопристойный. Я, конечно, замажу кое-какие синяки, но следы побоев все равно останутся. Особенно если близко подходить.

— Делайте что можно, сударь. В конце концов, мы засыплем его цветами…

Я приехала к замку на такси, вышла у главного входа, отпустила машину и пошла в обход, к тому крылу замка, куда совсем недавно мы входили с Леокадией.

Здесь, как и прежде, стоял в своей полосатой будке усатый восковой часовой в гвардейском мундире. А куда он денется?

Я поздоровалась с ним, как со старым знакомым, попросила прощения за причиненное беспокойство, пролезла за полосатую будку, открыла спрятанную там дверцу — она не была заперта. Вошла внутрь и оказалась в знакомой по прежнему визиту маленькой круглой комнате без окон и дверей.

На этот раз у меня не начался приступ клаустрофобии, то есть вроде бы дыхание перехватило и сердце начало биться, но я приказала своему организму