Читать книгу "Холокост и православная церковь - Михаил Витальевич Шкаровский"

идет руководимое жидокоммунистами НКВД». Митрополит Поликарп также высказал сожаление, что многие украинцы не стали эвакуироваться перед появлением Красной армии, и спрашивал их: «Или вы не знаете мстительного… жидовства, которое так разорило наш народ за 20 лет своего господства на Великой Украине, и начало было разорять его на Западной Украине?»492 В таком же духе администратор разговаривал с нацистскими чиновниками493.

Уже с первых месяцев оккупации немецкие гражданские и военные власти искали поддержку антисемитских акций со стороны части украинского духовенства. И в ряде регионов, особенно на первом этапе антиеврейских мер, им удалось этого добиться. Так, в отчете 2-го кавалерийского полка СС об уничтожении евреев от 12 августа 1941 г. говорилось: «Украинское духовенство проявило готовность сотрудничать с нами и принимать участие во всех акциях». В начальный период Великой Отечественной войны не только руководство автокефальной Украинской Церкви, но и часть духовенства были настроены крайне антисемитски. Так, например, в воскресной проповеди в храме г. Ковеля в мае 1942 г. говорилось: «Когда последний еврей исчезнет с лица земли, мы выиграем войну». Месяц спустя священник этой церкви Иоанн Губа (видимо, однофамилец епископа Уманского Игоря Губы) благословил отряд украинской полиции перед уничтожением нескольких тысяч евреев Ковеля494.

Именно о пастве автокефальной Украинской Православной Церкви идет речь и в ужасном донесении оперативной команды СС № 5 шефу полиции безопасности и СД в Берлин от 17 сентября 1941 г. В нем говорится об уничтожении 229 евреев в г. Хмельнике Винницкой области, а также о том, что население города с таким энтузиазмом восприняло весть об «избавлении» от них, что «совершило благодарственное богослужение» (т. е. отслужили благодарственный молебен)495. Следует добавить, что Хмельник был оккупирован 16 июля, и сразу в поимку евреев включились националистически настроенные учителя — украинцы, оказавшиеся ярыми антисемитами. Именно они, уже на второй день оккупации, собирали митинги, на которых призывали «скорее очистить город от жидов», а потом сами избивали и даже порой убивали беззащитных людей. Основные расстрелы евреев Хмельника были проведены 9 и 16 января 1942 г., и всего в городе и окружающих селах оказались уничтожены 12 тысяч человек. Спаслось лишь 260 местных евреев, часть которых сражалась в партизанских отрядах496.

Весной — в начале лета 1943 г. недалеко от Хмельника, под Винницей, немцы произвели раскопки захоронений расстрелянных здесь в 1937–1938 гг. более 9 тысяч жертв сталинских репрессий. Эта акция была активно использована в пропагандистских целях с привлечением православного духовенства: румынского, болгарского, сербского, греческого и украинского.

При этом архиерей автокефальной Украинской Церкви епископ Житомирский и Винницкий Григорий (Огийчук) в своей речи 12 июня 1943 г. на похоронах жертв репрессий 1937–1938 гг. всю вину за преступления возложил на «…коварных жидов»497. Принадлежавший же к автономной Украинской Церкви епископ Винницкий Евлогий (Марковский), выступая на этих похоронах, произнес совсем другие слова: «Сегодня мы вознесли свои молитвы к престолу Всевышнего за тех, кто при разлуке с жизнью был лишен молитвы Божией, кто страдал и брошен в страшные могилы. Эти жертвы были убиты тайным способом. Палачи думали, что их злодеяния навеки останутся тайной. Эти мученики лежат безмолвно здесь в могиле своими телами, но у них есть бессмертная душа. Память о них будет жить в наших сердцах всегда»498.

Ярко выраженные антисемитские мотивы звучали и в написанном в июне 1943 г. послании епископа Григория (Огийчука) «Ко всему православному духовенству и верующему православному украинскому народу на освобожденных землях Украины», в котором утверждалось: «Помните, что возвращение жидов будет

ХОЛОКОСТ И ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ концом для нашей православной веры, концом справедливости, концом существования нашей освобожденной матери — Украины, концом нам, украинцам, и нашим детям»499.

В контексте декларируемой этими словами официальной позиции автокефальной Украинской Церкви по отношению к нацистской политике Холокоста порой звучали и призывы избавиться от евреев, о чем, например, во время проповеди говорил своим прихожанам шпиковский священник Петровский. Этот факт отражен в свидетельстве бывшего малолетнего узника гетто Аркадия Плотицкого, который был убежден, что для подобного заявления Петровский имел чисто меркантильные «основания»: таким образом священник хотел расплатиться с Ханой Хуторян-ской, потому что она не отдала ему коров500.

Израильский ученый Шимон Рейдлих считал, что именно духовенство автокефальной Украинской Церкви было наиболее антисемитским, превосходя даже греко-католическое. В качестве примера он приводил свидетельство одного из выживших на Волыни евреев, сообщавшего об ужасной проповеди местного священника, который призвал свою паству: «Дорогие прихожане… не давайте куска хлеба евреям… кто знает о месте, где прячется еврей, найдите его и скажите немцам»501. Впрочем, и среди украинских автокефалистов были люди, которые, руководствуясь христианскими заповедями, помогали евреям.

В целом же для нацистской антисемитской пропаганды на Западной Украине, в отличие от других регионов республики, была характерна спекуляция на религиозных чувствах населения, так как в западноукраинских городках и селах священник являлся главным авторитетом. Публикации такого рода делились на две

части: в первой использовались некоторые давние антиеврейские стереотипы — распятие Христа, истории мучеников, предательство Иуды и т. д., а во второй рассказывалось о попрании христианских ценностей советской системой образования, объединяя еврейство с коммунистической властью. Так, например, 25 января 1942 г. в газете «Бережанські вісті» было опубликовано стихотворение «Кузня характерів» («Кузница характеров»), в котором говорилось о том, как еврейка-комсомолка учила в школе безбожию крещеных украинских детей, и, встретив отпор, донесла на них в сельсовет, в результате чего отец этих детей был осужден на пять лет каторги502. Подобные публикации были призваны произвести впечатление на верующего человека и вызвать гнев по отношению к «врагам».

Пресса на украинском языке на оккупированных территориях, особенно те издания, которыми руководили украинские националисты, отличалась более воинствующими антиеврейскими настроениями, чем издания, выходившие в других захваченных немцами районах СССР. Так, в издававшейся в Киеве в октябре— декабре 1941 г. газете «Украинское слово» в каждом номере публиковались антисемитские материалы, и в одном из последних номеров газеты была опубликована статья под названием: «Жиды — самые большие враги человечества»503.

Следует отметить, что Московская Патриархия резко негативно отнеслась к деятельности автокефальной Украинской Церкви как из-за ее неканоничного статуса, так и прогерманской позиции. Митрополит Киевский Николай (Ярушевич) в своих посланиях украинской пастве 1942–1943 гг. обличал «похитителя церковной власти» архиепископа Поликарпа (Сикорского), предостерегал от общения с ним и призывал хранить верность Матери-Церкви и Родине. 28 марта 1942 г. с посланием к «архипастырям, пастырям и пасомым в областях Украины, пока еще занятых гитлеровскими войсками»,