Читать книгу "Развод и девичья фамилия - Татьяна Устинова"

Тут Валентина упала в обморок, повалилась прямо на Киру.

Пока Кира приводила ее в чувство, брызгала в лицо водой,совала к губам стакан, подпихивала подушку, Сергей молчал и думал.

– И вы… догадались? – просвистела Валентина, едва Киразаставила ее сесть прямо, и взор ее перестал мутиться. – Вы не поверили, что это– я?!

Сергей хотел сказать – нет, не поверил, но это было бынеправдой. Он верил, не очень долго.

– Пап, как ты понял, что это не она? – Тим сгорал отлюбопытства и был совершенно спокоен, и очень гордился Сергеем.

– Василиса сказала, что Валентина прошла мимо них и почтипобежала в метро. Валентина не могла бежать, у нее радикулит. Прострел, –повторил он, смешно наморщив нос, – да еще аллергия.

– При чем тут аллергия?!

– Не скажу, – ответил Сергей весело.

В Малаховку Кира увязалась за ним. Впрочем, он был почтиуверен, что так и будет, и отчасти даже планировал это, когда приехал исообщил, что едет на дачу.

Она не сказала ему ни слова, но, когда он стал собираться,оказалось, что у входной двери уже стоит ее рюкзачок, а в нем узкий серебряныйанглийский термос и два яблока, и сама Кира показалась в коридоре – в плотныхджинсах и тугом свитерке, челка решительно заправлена за ухо.

– Я с тобой, – объявила она безапелляционно. – Валентинаостанется с Тимом. Она согласилась у нас переночевать.

– Возьми телефон, – посоветовал Сергей, – у моего батарейкисдохли, а зарядник в машине.

Кира посмотрела на него с подозрением. Он должен был начатьспорить, ругаться и не брать ее с собой, она даже к бою подготовилась, но онобувался и на нее не смотрел.

Что бы это значило?

– Мам, пока! Пап, пока! – крикнул Тим из ванной. – Пап, а тык нам приедешь?!

– Посмотрим, – пробормотал отец себе под нос, и ни Кира, ниего сын не стали уточнять, на что именно он посмотрит.

– Зачем мы едем? – спросила она в машине. – Ты что-то там впрошлый раз забыл?

Устраиваясь в дорогу, она включила радио – “позови меня назакате дня, позови меня, грусть-печаль моя…”, – выложила сигареты, расстегнулакуртку и повозилась на сиденье, прилаживаясь к ремню.

– Мы едем в засаду. – Сергей перестроился в правый ряд изаставил себя не слишком давить на газ. Утром, проехавшись с ним, Киравыглядела несколько подавленной и глубоко несчастной.

– Куда мы едем? – не поверила она.

– В засаду. То, что искали на даче, искали и у тебя в кабинете.Это очевидно. Раз перевернули кабинет, значит, на даче не нашли. Сдается мне,что в кабинете тоже не нашли.

– Почему?

– Батурин уехал в полдесятого. В двенадцать в здании обход,я спросил. До обхода вор должен был уйти, или пришлось бы остаться на ночь, аэто рискованно. Утром его могла застать уборщица или лифтерша. Значит, у негобыло два часа. Сколько метров у тебя в кабинете?

Кира посмотрела на него.

– Ты думаешь, он не успел?

– Да. Думаю, что не успел. И еще я думаю, что он так всеразнес от отчаяния – именно потому, что не нашел того, что искал. Если намповезет, сегодня он сделает еще одну попытку. В твой кабинет он больше попастьне может. На даче его спугнул я. Он должен попробовать еще раз, он ведь не доконца все посмотрел! И именно ночью, потому что днем там Аристарх Матвеевич спластмассовой берданкой. В дозоре. Мы с ним так договорились.

Кира закурила. Лицо в свете приборной доски казалосьугловатым и заостренным.

– Кто он, Сереж?

– Посмотрим.

– Почему ты не хочешь мне сказать?

– Я не уверен. Я скажу, и неправильно – зачем?

– Затем, что я волнуюсь, черт тебя побери! – крикнула Кира.– Ты просто бесчувственное бревно!

– Я всегда бревно, – согласился он, – тебе не повезло. Такойрасклад.

– А он… не вооружен?

– Нет, – сказал Сергей. На самом деле он ни в чем не былуверен. – Скорее всего нет. По-моему, это мирный обыватель, а не убийца.

– Что он ищет?

– Посмотрим, Кира.

– А… записка в портфеле у Костика дело рук этого… обывателя?

– Нет, – сказал Сергей, – записку подложил убийца. В этом якак раз уверен.

– А кто убийца? Ее муж засмеялся:

– Я не знаю! Правда.

– Ты узнаешь? – требовательно спросила Кира, не принимая еговеселья.

– Я постараюсь, – пообещал он. – Машину придется оставитьвозле дальних соседей.

“Дальними” назывались соседи, которые жили через переулок отних.

– В тот раз он мог видеть мою машину, хотя я сомневаюсь.Слишком быстро бежал. Но все равно от греха подальше. Вдруг мы его спугнем?

– Ты будешь Глеб Жеглов, а я Шарапов, – неожиданно сказалаКира, – мы с тобой идем накрывать банду Горбатого.

– Банды нет, – заявил Сергей, – есть один только КостяКирпич.

– Так мы идем на Костю Кирпича? – пренебрежительно протянулаКира. Ей было страшно. – Всего-то?

Он не ответил. Очевидно, думал, а когда Сергей Литвиновдумал, он никого и ничего не слышал.

В Малаховку джип въехал, когда стало совсем темно, и плотныймрак, который бывает только ранней весной и поздней осенью, лег поперек дороги,и желтые столбы мощных фар вырезали из него продолговатые куски и швырялинавстречу машине.

– Как темно, – тычась носом в стекло, потому что машинубросало на ухабах подмосковной дороги, сказала Кира, – сто лет здесь не была.Так люблю. А ты?

– И я. Помнишь, мы хотели за городом жить?

– У нас тогда денег было мало.

Сергей хотел сказать, что теперь “на загород” им вполнеможет хватить, но вовремя спохватился, что “их” нет. Есть отдельно он иотдельно она, и каждому по отдельности “загород” был не нужен. Вот ведьстранность какая.

– Приехали.

Он заглушил мотор и некоторое время посидел молча. Кирасмотрела в стекло и тоже молчала.

– Фонарь, – сам себе сказал Сергей, – свет мы не будемзажигать.

– Без света страшно, – тоненьким голоском заявила Кира.

Она всегда смешно боялась темноты, он знал.

– Пошли.

– А кофе?