Читать книгу "Настоящее прошлое. И снова здравствуйте! - Роман Злотников"

Немудрено, что и в этот раз моя любимая, увидев Карлов мост, Староместскую площадь с ратушей с Пражским орлоем и Тынским храмом, а также Пражский Град с Кршижиковыми фонтанами, пришла в полное восхищение. И вечером, на ужине в отеле, прижавшись ко мне, шепнула на ушко:

– Ох, как бы я хотела здесь жить…

Я усмехнулся и, оглянувшись украдкой, обнял ее и шепнул в ответ:

– Жить мы будем дома, в России, но вот приехать сюда… Позже. На пару-тройку месяцев. Пожить. Семьей. С детьми… Почему бы и нет?

Аленка оторвалась от меня и полоснула по мне просто пылающим и восторженным взглядом, а потом буквально выдохнула:

– Обещаешь?

Я же серьезно ответил:

– Да, – после чего добавил: – Просто дай мне немного времени. Окончу институт, обустроюсь – и все у нас будет…

До Кошице мы добрались только вечером следующего дня.

Причем в аэропорту Праги я, так сказать, потерял свою «попаданческую» девственность. То есть написал «письмо Сталину». Вернее, написал, а если быть точным, переписал я его чуть раньше – вечером, в гостинице, на бумаге, которую стырил в местном Социалистическом союзе молодежи. А конверт купил во время нашей экскурсии. Когда выделенный нам местными «соцсомольцами» гид соловьем заливался перед Аленкой… Изначально же оно было написано дома. На английском. Так что в отеле я его переписал… Потому что никак не рассчитывал, что смогу стырить или купить бумагу с конвертом. Я вообще собирался бросить его еще в московском аэропорту. Аэропорт – воздушная гавань, десятки тысяч людей проходят, камер пока нет – хрен отследят… Но при отлете сделать это не получилось. Не смог улучить момент. Все время был на глазах. Так и летел потом с конвертом в кармане, отчего слегка подсасывало под ложечкой. А ну как захотят обыскать и обнаружат? Страшно было – жуть. Потому что, если не дай бог обнаружат – все планы псу под хвост! А ведь его еще обратно везти? Или плюнуть и уничтожить? Но уничтожать жутко жалко… Я ж над ним столько трудился – писал, потом вычитывал, причем со словарем. А после проверил по отдельным выражениям с Майей Аверьяновной. Ну по тем, которые можно было безопасно вставить в какие-нибудь другие тексты. Вот я и вставлял… А в конце также по отдельным выражениям сверил по газете «Нью-Йорк таймс». Моя репетитор использовала несколько ее позапрошлогодних номеров в качестве учебных пособий, заставляя меня переводить из нее различные статьи и заметки… Впрочем, было совершенно ясно, что даже после этого текст у меня получился весьма безграмотный.

А тут, когда во время пресс-конференции удалось стырить пару листков из лежащей на столе пачки, у меня все и забрезжило… Ибо бросить в ящик в Праге письмо, написанное дома, – это, наоборот, оставить толстый след. И формат конверта не тот, и бумага спокойно отслеживается по химсоставу. Да и другие какие приметы и заморочки точно есть. Я когда-то читал, что при расследовании какого-то дела наши органы смогли выяснить, не только откуда письмо было отправлено, но даже отделение почты, в котором купили конверт, и магазин канцтоваров, в котором купили бумагу. Так что и конверт и бумагу я покупал в Москве с учетом этого знания. Но это в Москве… А вот если оно будет на местной бумаге и в местном конверте – это уже совсем другой коленкор. Тут и безграмотность тоже может быть в тему. Типа местный чех писал. Ну или кто-то из западных, но не англоговорящих туристов, которых тут было не в пример больше, нежели в любом городе СССР. Даже в Москве и Пите… то есть пока еще Ленинграде…

Адресовано письмо было в советское посольство, адрес которого я запомнил, когда нас туда привезли. Причем машинально. Наши с Аленкой тренировки памяти принесли свои плоды… Содержание же письма представляло собой сведения о подготовке в США провокации, ставящей своей целью «втянуть СССР в Афганистан». То есть заставить Советский Союз ввести войска в суверенное государство и показать всему миру, что с пятьдесят шестого и шестьдесят восьмого года ничего не изменилось. И Советский Союз – все то же агрессивно-неуклюжее государство, предпочитающее все вопросы решать военной силой… А кроме того, под маркой борьбы против «агрессивных устремлений социализма» организовать бойкот Олимпиады-80, сорвав проведение этого спортивного события и развернув по всему миру мощную пропагандистскую кампанию.

Если честно, я не особенно надеялся на то, что это принесет хоть какой-то результат. Мне просто нечем было подтвердить содержащуюся в письме информацию и этим заставить тех, кто прочитает мое письмо, относиться к нему серьезно. Я ж практически ничего не помнил – ни решений и телодвижений мировых лидеров, ни имен шпионов и предателей. А если кого-то и помнил, например тех же Гордиевского или Калугина, то без каких бы то ни было ключевых дат. То есть совсем не факт, что они УЖЕ таковыми являются. А если еще нет – то как бы от подобных упоминаний не стало бы хуже. Вот возьмут и проверят их по полной, после чего, убедившись, что эти ребята чисты, аки стеклышко, возьмут и допустят их к еще более секретным сведениям… Да я даже из маньяков помню одного Чикатило. Но он – и вот это я знаю точно – орудовал уже в восьмидесятых! Так что с точки зрения подтверждения – полный голяк. Так что скорее всего это письмо сочтут очередным бредом сумасшедшего, которые регулярно сообщают правительствам и компетентным органам о том, что землю захватили инопланетяне или что некие агенты облучают их квартиру невидимыми лучами из соседнего окна. Но не сделать хотя бы попытки я не мог…

Кошице был забит толпами людей, приехавших на марафон, среди которых, к моему удивлению, было очень много иностранцев из капстран – немцев, австрийцев, французов, шведов, американцев и даже финнов. Как их занесло так далеко на юг, я не понял…

После заселения в отель, в котором нас, естественно, разместили в разных номерах, мы с Аленкой и нашими сопровождающими, один из которых был из посольства, а другой от «соцсомольцев», погуляли по городу, центр которого был тоже вполне себе заполнен историческими зданиями, но против Праги, естественно, не тянул. Потом немного посидели в кафешке на улочке, которая, как я помнил, называлась очень забавно – «Главная». Денег у нас было в обрез, поскольку нам разрешили поменять на кроны всего по пятьдесят рублей и большую часть их мы уже потратили на прогулке по Праге, во время которой нам встретилось и несколько универмагов, в которых моя любимая развернулась по полной… но на пару чашек кофе у нас еще оставалось. После чего вернулись в гостиницу. А на следующее утро вышли на старт.

Народу на старте было много. Не меньше тысячи, а то и нескольких… Поскольку мы тут были кем-то вроде VIP-гостей, хотя и, похоже, самого низшего уровня из таковых, к нам «подтянули» нескольких корреспондентов, один из которых был родной, советский. Аленка восторженно прощебетала на камеру, как она восхищена Чехословакией и как ей здесь все нравится, я солидно подтвердил это, но снисходительно заметил, что Пражский Град, конечно, впечатляет, но самая крупная и самая красивая средневековая крепость Европы находится все-таки в Москве. После чего к нам неожиданно подрулил какой-то тип с микрофоном, на котором были крупные буквы DF.

– Извините, – обратился он ко мне с довольно заметным акцентом, но при этом вполне чисто и крайне доброжелательно улыбаясь, – можно мне задать вам несколько вопросов?