Читать книгу "Звездный ветер - Дарья Гусина"

— Я не эмпат, а прекрасно вижу, какие такие чувства у него на тебя направлены, — проворчала Роузи, склонившись над вязанием.

— А я сомневалась. Я ведь в детстве была страшной выдумщицей. То рассказывала, что умею перелетать с места на место за один миг, то придумывала себе каких-то фантастических питомцев. Надо мной в первом приюте все смеялись. Видела мои воспоминания? Боюсь, часть из них — выдумка. А потом все эти торс-прыжки и ощущения. В первом, по-моему, все же виноват Кью, реагирующий на мои эмоции, а второе… вдруг я насочиняла? И никакой я не вибрант. И выдаю фантазии за реальность. Или Огурчик создавал иллюзии, заметив мой интерес к Тому.

— В сериале «Между нами мегапарсеки» существо, похожее на кактус, балует героев миражами, — задумчиво отметила Роузи.

— Вот видишь! Я могла просто влюбиться в Томаса, а остальное вообразить. Он такой… сильный, смелый, уравновешенный, сдержанный. Ему больно, а он терпит. Он Айви спас, она рассказывала — как настоящий мужчина принял на себя все решения. Даже Итиро его уважает! А этот Ксав… я без Кью все поняла! Я эмпат, а Том…

Роузи отложила вязание, сложила руки на коленях и вздохнула:

— Мне приятно, что я стала твоим конфидентом и верчусь в самом центре центрифуги под названием «любовные переживании Мии Лейнер», но скажи мне, детка, почему вы с Томасом еще не вместе? Какая разница, эмпат ты или нет, если можно просто подойти и спросить?

— Как?!

— Ртом.

— А если он скажет «нет»?!

— Принять к сведению и жить дальше.

— С разбитым сердцем?

— Не все сказки заканчиваются свадьбами, Миа Лейнер.

— Я-то думала, ты романтичная особа… с твоими-то сериалами, — проныла я. — Вот ты сама когда-нибудь такое спрашивала?

— Да.

— И что он сказал?

— «Нет».

— Видишь?! Вот видишь?!

— И я все еще жива. Я получила адекватный ответ. В моей ситуации это был лучший ответ. Мне указали на мое место, и теперь я понимаю, что не была создана для такого человека. Я просто неправильно оценила ситуацию. Если бы он принял мои чувства, это принесло бы страдания нам обоим.

— Скажи еще, он над тобой посмеялся, а ты и это съела!

— Нет. Он был вежлив и… немного расстроен. Начни он надо мной смеяться, я бы выбила ему все зубы. Но это не такой человек, и я это знала. Томас тоже не такой, они чем-то похожи. Благородство не оцифруешь, оно или есть, или его нет.

— Вот прямо по полочкам разложила, — уныло прокомментировала я слова киборгши.

— Но ты-то за этим сюда и приходишь, верно? Миа, еще несколько лет назад я была ходячим компьютером. Уж в чем в чем, а в логике мне равных нет. Ты идешь?

— Иду, — буркнула я.

У выхода из шатра меня вдруг осенило:

— Это был Меркьюри Клайв? Тот человек, что сказал «нет».

— Да, — помедлив, ответила Роузи. — Как ты догадалась?

— Ты всегда краснеешь, когда говоришь о нем.

— Надо же. Не замечала. В той, прошлой жизни… — Роузи замешкалась, подбирая слова. Глаза ее заледенели. — Меня готовили к другому… виду деятельности. Осознав себя, я решилась на побег. Профессор Клайв помог мне — он попросту меня выкупил, — взгляд киборгши снова смягчился. — Для того, чтобы отвести от себя все подозрения, я несколько лет проработала у него экономкой. Он также помог мне с отелем. Мы до сих пор друзья.

— Дурак человек, — буркнула я. — Без сердца.

— Миа, — строго сказала Роузи. — Ты плохо знаешь меня. Ты плохо знаешь Меркьюри. Он… особенный. Он из другого мира. И у нас все хорошо. Иди.

— Уже ушла.

… Он сказал «да», а я даже не удивилась. Нужно было давно его спросить. Нет, все случилось в правильное время и в правильном месте.

… Разбудил меня Эл. Приятель сунулся в шатер и громким шепотом напомнил:

— Эй, сегодня похороны мистера Пэрри. Не забыла?

Хренеть-борзеть, конечно забыла! Феб и мистер Бауэрман долго решали, что делать с останками этого весьма неоднозначного господина. Поскольку никаких данных о семье мистера Пэрри найти на яхте мы не смогли, было принято решение предать его бренное тело земле Аквариуса.

Я кивнула, сделала Элу страшные глаза, указав на мирно спящего на полу Томаса, и ай-каб ретировался. Хорошо, что Томас предложил вчера свою защиту, так приятно было рассматривать его, свесившись с кровати. Так-так-так, киборгам для сна нужно часов пять, максимум. И почему тогда мы до сих пор спим?

Я принялась водить пальцем по рыжим бровям, коснулась ресниц и губ…

— А вот этого не надо, — сказал Том, не открывая глаз.

— А что надо? — поинтересовалась я.

— Душ. Желательно похолоднее.

— Чувствуй себя как дома.

Томас появился минут через двадцать, очень холодный и бодрый. Он плюхнулся на мою кровать, потянул меня к себе, и секундой позже я уже сидела у него на коленях. На этот раз я занялась исследованием его плеч, поражаясь их рельефности и твердости. Я всегда с ухмылкой смотрела на крепко сложенных мужчин в рекламе носков, трусов и лазерных станков для бритья, а тут разомлела… совсем. Томас не мигая следил за каждым моим движением.

— Что тут написано? — я ткнула его в татуировку, поняв, что вот-вот потеряю самообладание.

Наконец-то я смогла рассмотреть его тату, целую фразу, набитую витиеватым шрифтом. Рассмотреть, но не прочесть. Буквы, вроде понятные, не складывались в слова.

— «Живи, не спеши, тебя там подождут», — негромко ответил Том. — Это на старо-шотландском.

— Символично.

— Ты даже не представляешь, как.

Я наклонилась и поцеловала его. Очень легко. Губы коснулись губ, дыхание смешалось. Что со мной? Я такая… на себя непохожая. Поцеловала мужчину, потому что поняла: сейчас умру, если не узнаю вкус его губ. Я отстранилась, но крепкие мужские руки обняли меня за талию, подтягивая к себе.

— Чем я это заслужил? — сказал Томас, глядя исподлобья.

— Сама не знаю, — выдохнула я. — Наверное, был хорошим мальчиком.

— Когда это случилось с нами? Как?

— Насчет тебя не уверена. А я просто заглянула в твои глаза. Вот так, — я опять наклонилась к нему.

— Значит со мной это произошло раньше. С первого взгляда. Должно быть, с твоего первого прыжка. Я был так впечатлен… Эй, не нужно драться! Я серьезно! Набью себе тату на другом плече… ту бабочку, как Грег там говорил?

— Мотылек Кирсанова.

— Ага. Ты мой торс-мотылек, Миа Лейнер.

— Не смейся надо мной, сердцеед!

— Я не сердцеед, — со смущенным смешком сказал Том. — Я просто тогда слегка лоханулся. Парни иногда любят поболтать о своих победах, помериться… ну сама знаешь, чем. Кстати, у нас сегодня мужские конкурсы.