Читать книгу "Африканская охота для дам - Мария Жукова-Гладкова"

Примерно минут через пятнадцать впереди замаячила дверь, вернее, ворота. Похоже, мы подошли к выходу (или входу?) в этот коридор. Мы остановились перед дверью, сделанной из неизвестной нам породы дерева. Судя по внешнему виду, она была очень мощной и могла закрываться изнутри (имелась щеколда). Закрыта ли она снаружи? И, главное, не стоит ли кто-то на страже с той стороны?

– Нет бы что-то типа смотрового окошка сделать, – пробурчал Серега. – Тогда мы бы хоть выглянули наружу.

Но никаких смотровых окошек или даже глазков не было. А для того, чтобы выбраться, дверь следовало открыть.

Пятеро из нас вскинули автоматы, телеведущий приготовил меч. Члены группы посмотрели на меня.

– Лан, ты, может, для профилактики сразу же очередь дашь? – промычала Верка, сделав шаг назад. – А мы потом поддержим?

Мне было очень страшно, ведь неизвестное всегда страшит больше.

– Есть тут джентльмены или как? – посмотрела я на Серегу, потом на Витька. К телеведущему даже не оборачивалась.

Серега с Витьком все-таки оказались джентльменами – в смысле отношения к женщине. Серега схватил телеведущего за шкирку, а Витек взялся за ручку тяжеленной двери и открыл ее со страшным скрипом (она оказалась не заперта снаружи). Серега дал телеведущему пинок под зад, и тот вылетел на яркий солнечный свет, от которого мы все в первое мгновение ослепли – несмотря на то, что он даже не осветил нас всех, а лишь ворвался в щель, сквозь которую вылетел телеведущий.

Следом за его матерной тирадой прогремели два выстрела. Телеведущий заорал и затих.

Мы с Веркой и Сашкой застыли на своих местах. Витек с Серегой не стушевались, а мгновенно закрыли дверь и поставили щеколду на место. Я прикидывала, чем можно пробить эту толстенную дверь. Доберутся до нас враги или мы пока надежно защищены? Пожалуй, если дать по четыре пули в одно место, можно справиться. Но, с другой стороны, пока больше не стреляли.

Глава 23

6 января, четверг

– Ну, что будем делать? – спросил Серега и посмотрел назад, в глубь длинного коридора.

– Надо прорываться, – сказала я. – Не идти же обратно?

Возвращаться в самом деле было невозможно: мы падали от усталости. Ноги гудели. Хотелось есть, пить, спать. Ведь мы шли уже много часов. Если повернем обратно, нас ждет смерть. Если откроем дверь – тоже. Хотя… Патроны еще есть, поэтому вполне можем побороться.

Я предложила членам группы подождать до темноты. Ночью у нас будет больше шансов вырваться, а пока следует поспать, оставив кого-то на дежурстве. Сон как раз заглушит чувство голода. Более того, неизвестно, удастся ли нам поспать следующей ночью.

Дежурить вызвался мой сын, заявив, что ему спать пока не очень хочется. Остальные, не обращая внимания на пыль и каменный пол, сели у стены, прижавшись телами друг к другу, и заснули. Мужчины даже не делали попыток приставать к нам с Веркой. Всем было не до этого. Мы с Веркой тоже не испытывали никакого желания, несмотря на то, что прижимались к молодым полуголым мужским телам. Правда, рядом еще находится мой сын, наблюдающий за мной зорким оком. В глазах ребенка я осталась непорочна.

Я заснула так глубоко, что не сразу сообразила, когда Сашка начал меня трясти.

– Мама! Мама! Там говорят по-русски! – вопил Сашка.

Я открыла глаза и в первый момент не сообразила, где нахожусь. Верка, Серега и Витек уже терли глаза.

– Где говорят по-русски? – переспросила Верка, зевая.

– Там, – Сашка показал на огромную дверь.

Пока мы спали, ребенок пытался прислушиваться к тому, что происходило снаружи, прикладывал ухо к месту, где дверь прилегала к камню, – и услышал родной русский мат, который нельзя ни с чем спутать.

– Вполне могут и папуасы материться, – заметил Серега. – У нас в племени все прекрасно матерятся. И говорят по-русски без акцента.

– Нет, тут наши, – уверенно сказал Сашка.

Чтобы это проверить, требовалось открыть дверь. Хотя бы приоткрыть…

– А если нам отсюда какую-то дыру пробить? – предложила Верка. – Прострелить-то дверь мы отсюда можем?

– Патроны на это расходовать?! – возмутился Витек. – Да ты маньячка!

– Дверь должна быть древней, – размышляла я вслух. – Должно же тут было что-то рассохнуться? Может, удастся отломить какой-то кусок? Давайте каждый свой участок простукает. По сантиметру. Потом я сяду кому-нибудь на загривок…

Я многозначительно посмотрела на Верку, которой уже неоднократно в прошлом садилась на шею, но Верка показала на Серегу с Витькой и заявила, что я вполне могу сесть на загривки им. Серега заметил, что лучше действительно отламывать щепки сверху, чтобы потом в нас не попали, если начнут стрелять в дыру, а не на уровне наших тел, и пригнулся, подставляя мне спину.

Я влезла, Верка направила на дверь передо мной фонарик, и я принялась за работу. И она увенчалась успехом где-то на полпути! Там все-таки оказалось смотровое оконце, только очень умело скрытое. Поскольку мы не могли осветить все участки этой огромной двери снизу, мы и не заметили вырезанного в ней квадратика, который после того, как я зацепила его сверху ножом, откинулся вниз. Возможно, тут действовал какой-то специальный механизм и требовалось нажимать на нужное место на соседних планках, но искать этот рычаг было некогда.

Смотровое окошко было маленьким, примерно десять на десять сантиметров. Приоткрыв его, я поймала крышку и придержала ее, чтобы сразу же закрыть, если меня кто-то заметит снаружи. Солнце все еще светило, правда, оно ушло в сторону, и его свет не заливал площадку перед выходом из пещер. Насчет смотрового окошка я вообще зря беспокоилась: его прикрывали ветки каких-то буйно растущих тропических деревьев. Правда, они же и закрывали мне обзор. Вероятно, в те времена, когда строили эту дверь, деревьев тут не было. Я решила, что от взглядов людей закрыта вся дверь и те, кто в нас стрелял, отреагировали только на ее скрип, поэтому и прибежали. Тело убитого (или раненого?) телеведущего я со своей точки обзора тоже не видела. Признаться, я не видела вообще ничего интересного. Сквозь листву просвечивало голубое африканское небо, но ни людей, ни строений не замечалось. Но ведь Сашка слышал, как кто-то ругался матом по-русски…

Оставив смотровое окошко открытым, я велела Сереге спустить меня на пол, и сообщила остальным о результатах своего визуального наблюдения за местностью. Нам оставалось только ждать – теперь, через открытое окошко, звуки должны доноситься гораздо лучше.

– Мам, есть очень хочется, – заныл Сашка. Мне тоже хотелось, но накормить и ребенка, и остальных было нечем.

– Вечером попытаемся вырваться, – сказала я. – Поспи, Саша. И мы еще вздремнем.

Дежурить на этот раз вызвалась Верка. И разбудила нас истошным воплем.

– Мальчики! – орала она. – Вы русские?!