Читать книгу "Осеннее преступление - Андерс де ла Мотт"

— Сорри, — сказала она. — Почему у тебя телефон выключен?

Агнес достала телефон. Поперек экрана тянулась большая трещина.

— Мило так торопился, когда я вернулась, что кинулся мне под ноги. Я уронила телефон на крыльцо. Потом пришел Матс. Это он оставлял кроликов на крыльце. Для Мило.

Великан снова улыбнулся.

— У меня коптильня на заднем дворе. Собаки моей сестры с ума сходят по копченым кроликам. Погрызть любят, для зубов хорошо.

— Ага. — Анна сама услышала, как глупо это прозвучало. — Ну, хоть тайна белого кролика раскрыта. — Она улыбнулась Агнес, но та никак не ответила на улыбку. — Так что ты здесь делаешь? — быстро добавила Анна.

— Матс спросил, не хочу ли я пофотографировать его коллекцию. Мне все равно нечем было заняться.

— Коллекцию?

Агнес, похоже, не хотела вдаваться в подробности, но Матс сделал шаг и открыл какую-то дверь.

— Там, внизу. Спускайтесь, посмотрите.

Подвалу, кажется, была не одна сотня лет. Он являл собой одно длинное помещение. Вероятно, в прошлом его использовали как склад. Пол из того же красноватого камня, что и стены. Сводчатый потолок такой низкий, что Матс мог стоять выпрямившись только посреди подвала. Воздух, против ожидания, оказался не влажным, а прохладным и довольно сухим, что объяснялось большим квадратным осушителем. В комнате пахло какими-то химикатами — Анна не смогла определить какими.

Посредине тянулся проход, по обеим сторонам которого помещалось что-то, что Анна приняла за подвальные чуланы, но что на самом деле оказалось самодельными витринами. На задней и боковых стенках были изображены разные пейзажи, а внутри стояли и сидели чучела животных. Зайцы, барсуки, звери покрупнее — косули и даже олени. Все они застыли в позах, придающих им вид живых. Лиса прыгает вверх, хищная птица распростерла крылья, вот-вот вонзит когти в кролика. Стая гусей пасется в траве, с тревогой поглядывая на небо.

Тщательно продуманное освещение усиливало иллюзию, что перед Анной живые звери. Стеклянные глаза сверкали, мех и перья казались ярче. Все вместе напомнило Анне одну давнюю школьную экскурсию.

Матс выключил люминесцентные лампы на потолке, отчего ощущение музейности усилилось, и повел ее по проходу. Агнес и Мило скользнули вперед, к витрине у торца.

— Я еще пацаном увлекся, — говорил Матс. — Началось с птиц. Мне помогал Карл-Юхан. Он-то и сказал, чтобы я устроился здесь, внизу.

Они прошли мимо барсука с оскаленными зубами, который изготовился стащить яйца из птичьего гнезда.

— Это все ваша добыча? — спросила Анна — в основном из вежливости. В коллекции Матса было что-то отвратительное. Одно дело — убивать животных ради пропитания. Но делать чучела, тратить столько времени и сил, чтобы они выглядели как живые… Жуть.

— Некоторые — да, — кивнул Матс. — Хотя я в основном достаю из капканов, вот как эту. Капканы у меня хорошо получаются.

Он указал на большую рысь, которая забралась на сухое дерево. Задняя лапа была прихвачена тяжелым капканом, прикрепленным цепью к стволу. Зубья с такой силой вонзились в плоть бедного зверя, что кое-где виднелись сломанные кости. Рысь погибла много лет назад, но на морде у нее навечно застыло выражение боли.

— Вот эта рысь — мой самый крупный хищник, — сказал Матс с какой-то почти нежностью в голосе. — Хотя надеюсь заполучить волка.

Анна вопросительно подняла брови, и он тут же заметил это.

— Сюда, бывает, забредают одинокие волки. В прошлом году один до Эстерлена дошел, и всего три недели назад какой-то дальнобойщик сфотографировал волка в Персторпе. Я поставил пару капканов в волчьих местах. Таких же, каким я взял рысь. — Он снова указал на витрину с погибшим мучительной смертью зверем. Анна подавила содрогание, не в силах понять, что такого увлекательного нашла Агнес в этом жутком подвале.

— А это не опасно? Вдруг кто-нибудь попадет в капкан? Собака или ребенок?

— Я ставлю капканы только там, где никто не ходит, — пробурчал Матс. — К тому же я вешаю таблички. Не моя вина, если люди их не читают.

Наконец они дошли до дальней стены, где уже стояли штатив, камера и вспышка Агнес. В витрине сидели на ветке три белых голубя, спинками к зрителю. Птицы смотрели на сказочный пейзаж, нарисованный на стенке. Анна узнала его. Зеленые холмы и долины, низкие деревца и кустарник тянутся на несколько километров, до самой лесной опушки. Закат окрашивает небо над лесом в розовый цвет. Все это Анна видела совсем недавно, когда они с Элисабет сидели на скамейке.

— Рисунок Карла-Юхана?

Матс кивнул и слегка потянулся.

— Этот и еще два. Остальные я сам нарисовал.

Анна постояла перед витриной, отдавая должное композиции. Было что-то прекрасное в трех голубях, которые сидят, любуясь закатом. Красота даже перевешивала неприятное ощущение.

Один голубь был поменьше — наверное, птенец. Элисабет, Карл-Ю и Симон — может, так следовало понимать?

— Очень красиво, — совершенно искренне сказала Анна и заслужила благодарный поклон Матса. Агнес взялась за фототехнику, немного подвигала экран и принялась щелкать камерой. При каждом щелчке лампочка на экране мигала, освещая голубей и нарисованный закат.

Щелк, щелк.

Через несколько секунд от ритма уже можно было впасть в транс.

Щелк, щелк.

— Голуби у меня лучше всего получаются, — невнятно проговорил Матс. — Я на них практиковался.

Щелк.

— Почему? — спросила Анна, в основном по старой привычке.

Щелк.

— Когда-то давно я любил одну девушку. Ей нравились голуби, вот я и делал их для нее.

Щелк.

— Она была такой красивой. Все так считали. — Голос смягчился.

Щелк.

— Как белая голубка.

Щелк.

Белая голубка, прошептал Хокан у нее в голове, а затем иронически запел “Una Paloma Blanca”. Анна вдруг поняла, о ком говорит Матс.

Белая голубка, Бланка-Бьянка.

— Карина Педерсен. Вы ее имеете в виду?

Матс не ответил, но по его молчанию Анна поняла, что не ошиблась.

Глава 39

Осень 2017 года

Утром Анна приготовила на завтрак большую миску фруктового салата, хотя был четверг. Однако ее жест примирения пропал втуне. Агнес, конечно, съела салат, но злиться из-за случая в доме Матса не перестала, к тому же она осталась без телефона, что ситуации не улучшало. Молчание становилось тяжелым, Анна ощутила, как в ней самой нарастает раздражение, так что разрешила Агнес забрать веганский горячий шоколад к себе в комнату, выпить его за компьютером. Лишь бы избежать ссоры.

Хокану точно было что сказать по поводу вчерашнего, но сегодня Анне не хотелось его слушать. Она высадила Агнес у вокзала и в ответ на свое бодрое “пока!” получила невнятное бурчание, отчего настроение ухудшилось еще больше. Открывая дверь в безвоздушное пространство кабинета Просто-Лассе, Анна чувствовала, что вот-вот закипит.