Читать книгу "Блог «Серп и молот» 2017–2018 - Петр Григорьевич Балаев"

Анатольевна!

А 4 апреля 1953 года «последний рыцарь» подписывает Приказ «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия». Из фабулы Приказа:

«Министерством внутренних дел СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток — жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и др.»

Я с чистым сердцем после этого Приказа могу назвать Берию патентованной сволочью. Смотрите, что он вменяет следователям:

«жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев…»

И своим приказом запрещает это. Он приказом запрещает следователям совершать уголовные преступления!

Поясняю, избиения арестованных — это нанесение им телесных повреждений. Запрещать следователю избиения, все равно, что запрещать совершение других уголовных преступлений: краж, грабежей, изнасилований, убийств… Запрещать следователю то, что запрещено ему, как гражданину, Уголовным Кодексом — нелепо.

Поэтому Приказ, подписанный Берией не предназначался для служебного использования. Это была пропагандистская акция. Берия намеренно дискредитировал всю сталинскую правоохранительную систему.

Если бы Берия боролся с извращениями в следственной работе, то его действия были бы несколько иными. Подследственные были бы направлены на медицинское освидетельствование, которое выявило бы у них полученные в результате избиений травмы и болезни (уж несколько месяцев в наручниках на вывернутых за спину руках — там такие рубцы должны быть!), на основании полученных медицинских заключений в отношении следователей должны быть возбуждены уголовные дела по превышению должностных полномочий и нанесению подследственным телесных повреждений.

Но ни одного такого уголовного дела не было возбуждено, поэтому следователи и сидели на заседании партактива, а не в камерах…

* * *

Но ведь кого-то из бывших работников МГБ Берия должен был арестовать, чтобы выполнить указания из постановления президиума ЦК. Он и арестовал. Например, Михаила Дмитриевича Рюмина.

Записку по «делу врачей», которую Л. П. Берия направил в Президиум ЦК наши сталинизды-бериефилы считают Хрущевской подделкой, потому что Берия в ней перекладывал ответственность за фальсификацию дела с бывшего министра МГБ С. Д. Игнатьева на М. Д. Рюмина. Они считают, что Хрущев таким способом уводил из под ответственности Игнатьева. Кажется, записку они не дочитали до этих слов:

«Бывший Министр государственной безопасности СССР т. ИГНАТЬЕВ не оказался на высоте своего положения, не обеспечил должного контроля за следствием, шел на поводу у РЮМИНА и некоторых других работников МГБ, которые, пользуясь этим, разнузданно истязали арестованных и безнаказанно фальсифицировали следственные материалы… 4) рассмотреть вопрос об ответственности бывшего Министра государственной безопасности СССР т. ИГНАТЬЕВА С. Д.»

Вы заметили, что «фальшивка» состряпана, чтобы Игнатьева обелить? Вот то-то. Методы, однако, у наших бериефилов: если для Лаврентия Павловича полезно, то любая портянка сойдет за документ, а если нет — то мы до конца даже читать не будем.

Только мы имеем факт, что Берия Рюмина еще до составления записки арестовал. И Рюмин был бывшим работником МГБ. А вот с фактом увольнения Рюмина из МГБ нужно быть особенно внимательным. В сборнике «Лубянка» опубликовано Постановление «правительства» о его увольнении в связи с тем, что он не смог расследовать «дело врачей», в частности. Юмор заключается в том, что «увольняли» Рюмина 13 ноября, а первые аресты врачей начались 29 октября.

Каким, оказывается, Сталин был нетерпеливым горячим грузином! Чуть больше двух недель после начала следствия прошло, а он уже требует его окончания!

Но само Постановление «правительства» по Рюмину выглядит так, что даже Е. А. Прудниковой пришлось признать, что оно липовое от самой шапки:

«13 ноября 1952 г. Совершенно секретно

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР

Постановление правительства…»

Правительство-то в СССР называлось Советом Министров СССР. И шапка подобных документов выглядела так: «Постановление Совета Министров СССР».

Ну и полный, как говорится, абзац в тексте:

«Правительство несколько раз указывало как Министру госбезопасности, так и особенно нач. следственной части по особо важным делам МГБ СССР…»

Страна сплошного бардака! То стенографистки на работу не выходят и некому записывать выступления на Пленумах ЦК, то машинистки в Совете Министров начинают итальянскую забастовку и печатают Постановления «правительства», сокращая в них должности руководящих работников «нач. следственной части». В постановлении «правительства»! Полностью должность указать поленились, пальчики буковки отстукивать устали?

Ну, понятно, дедушка Сталин, глава правительства, добренький, он и так подпишет…

Это всё ерунда, конечно. Михаил Дмитриевич Рюмин, действительно, из МГБ был уволен. Только не за развал следственной работы. Поинтересуемся его биографией и узнаем, что до поступления на службу в НКВД, Михаил Дмитриевич был бухгалтером. Последняя его бухгалтерская должность — начальник планово-финансового Управления канала «Москва-Волга». Причем, он начал свою бухгалтерскую карьеру с простых счетоводов. Опыт и практика колоссальные.

И уже 14 ноября 1952 года Рюмин находится в должности старшего контролера Министерства государственного контроля.

Е. А. Прудникова придумала, что оставшегося без работы Михаила Дмитриевича подобрал, обогрел и взял к себе министр Госконтроля В. Меркулов. Очень отзывчивый человек с приятным лицом.

И не просто отзывчивый, а реактивно-сверхзвуковой отзывчивый. 13 ноября Рюмина из МГБ уволили, а уже 14-го Меркулов не только отозваться успел, но и приказ о приеме на работу оформить.

Да что там отзывчивый! Бесстрашный! М. Д. Рюмин уже одного своего начальника, целого