Читать книгу "Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая - Михаил Орский"

— У нас так же было?

— Представь, если бы у нас так было! Любой арест — правозащитники, адвокаты, полное соблюдение законов, хрен бы кого посадили. И за тот же рэкет садились немногие. Это, правда, было связано и с тем, что бизнесмены для милиционеров были вчерашними спекулянтами, а сейчас они должны были их защищать! И они не могли преодолеть психологический барьер — вчерашние барыги стали полноправными членами общества. Никакого опыта борьбы с организованной преступностью у них не было, не было тех же видеокамер. Пришли, попросили денег, им не дали, через два дня павильон сгорел, что тут докажешь? А сейчас все изменилось.

— Есть мнение, что это случилось не только благодаря камерам наблюдения, но и в силу политической воли известных лиц. Это так?

— Да, нужно отдать должное Владимиру Путину, он сумел закрутить гайки во всех сферах, начиная от внутриполитической жизни, заканчивая бандитизмом. Но если говорить конкретно о рэкете, то он тут скорее ни при чем. Во-первых, шагнул технический прогресс, с битами в ресторан уже не позалетаешь. Во-вторых, изменилась ментальность. Если ты придешь, скажем, к бизнесмену получать деньги за «крышу», на тебя посмотрят как на идиота, скажут — ты не в машине времени, и вызовут милицию. Речь еще может идти, допустим, о выбивании долгов, но люди и с этим все чаще предпочитают обращаться в суд.

— Послушайте, вы, по собственному признанию, «на пенсии», у вас растут дети. Можно поностальгировать о былых временах, но развал организованной преступности — это же прекрасно, разве нет?

— Дело в том, что случился развал организованной, но не преступности. Я действительно на пенсии, но как гражданин своей страны я категорически против ухода с криминальной арены представителей ОПГ.

— То есть осталось еще чему уходить, ОПГ пока есть?

— Есть, но, конечно, людей стало меньше. Условно, там, где было 50 человек, осталось 10, где 10 — не осталось никого.

— Куда они в основном делись?

— Когда некоторые «полупокеры» поняли, что денег стало меньше, а убивают столько же, они вернулись к своей прежней жизни и стали тем, кем они были — торговцами, инструкторами в фитнес-центрах и прочее. Судьбы многих сложились как в хорошей песне: «На старом кладбище лежат бандиты, они не умерли, они убиты». Очень многие, увы, скончались от передоза, эта наркотическая зараза и их не миновала. Тех, кому повезло, — гораздо меньше, многие из них стали серьезными меценатами, почетными гражданами.

— Некоторые из них теперь в суд подают, когда их называют братвой…

— Есть и такие. Многие всей душой вложились в спорт, я знаю человека, который был серьезным «деятелем» в 90-х, а теперь открыл сеть спортивных клубов для детей по всей стране. Многие ушли в бизнес. Но есть и совсем редкая категория, как ваш покорный слуга, тех, кто ушел не в бизнес, не в спорт, а в творчество, пишет книги, консультирует криминальные фильмы, мне это интересно, и такова моя отдушина.

— Есть такой расхожий миф, что часть «братков» плавно влилась во власть, это так?

— Мне об этом неизвестно, среди тех, с кем я общаюсь, таких нет. Лично для меня непонятна судьба вояк, возможно, говоря об этом, имеют в виду их, но я с ними не пересекался. Мой круг общения — традиционный преступный мир, в меньшей степени спортсмены, и уж совсем, слава богам, я не пересекался с так называемыми вояками.

— А «воры» остались?

— Конечно. Их не смогли уничтожить за 70 лет советской власти, как ни старались, хотя к перестройке их осталось очень мало.

«Уши отрезать не по понятиям»

Весь цвет «старого преступного мира», по словам Орского, раньше собирался в ресторане с романтичным названием «Фиалка». Но не спешите искать его на карте Москвы, чтобы посмотреть на «экзотических» персонажей. «Фиалка» уже не та и растеряла всех своих прежних завсегдатаев. В былые времена там заседали именитые «коронованные» карманники, которые на склоне лет оказались востребованы, смогли передать «знания и опыт» подрастающему поколению, «упорядочили», по выражению Орского, как могли, юных и переполненных энергией рэкетиров.

— Вот тебе такой пример, мой знакомый похвастался в «Фиалке», что колбасил одного коммерсанта и попытался отрезать у него ухо. Ты знаешь, как орал Савося (легендарный вор в законе. — Прим, авт.)? Что это издевательство, ну побей его и так далее, но что значит ухо резать? Савося был реально возмущен. Один китаец сделал выгодное предложение — наладить наркотрафик. Когда «братве» радостно рассказали об этом предложении, он их чуть палкой не отходил. Такова была роль воров.

— Как конкретно вы видите будущее ОПТ сейчас?

— Я хочу, чтобы «братва» стала частью гражданского общества.

— Зачем?

— Свято место пусто не бывает, расцветает этническая преступность. Яркий пример, когда один дагестанец отметелил пол-отделения милиции на Матвеевском рынке. Дали бы так себя вести этому дагестанцу, если бы была крыша на том рынке?

— Полицейских на рынке, конечно, жалко, но это не самая насущная проблема…

— Да, есть еще наркоторговля, терроризм. В этом организованная преступность была бы офигительным союзником государства.

— Но разве само государство не берет на себя эту функцию?

— По-моему, общеизвестный факт, что наркоторговлю крышуют нерадивые сотрудники наркоконтроля. «Братва» более понятийная, чем милиционеры, поэтому, если бы дали «зеленый» разнести все наркоточки по районам, «братва» сделала бы это с превеликим удовольствием. В обмен на какие-то индульгенции.

— Например?

— Приведу отвлеченный пример, был такой видный деятель 90-х, Саша Племянник, чемпион Вооруженных сил Советского Союза по боксу, у него восемь детей. И вот ему дают восемь лет за телефонный разговор. Он просто посоветовал человеку вернуть деньги. Он ему даже пинка не дал, наверное, сейчас жалеет. И только за то, что «вымогаемая сумма» была такой большой, он получил такой большой срок. Восемь детей остались без отца, Тушино сейчас без хозяина, кому от этого лучше? Я не удивлюсь, если там случится то, что случилось на Матвеевском рынке не так давно.

— Один дагестанец, который устроил там бучу, все же не такая серьезная проблема, чтобы давать «индульгенции» бандитам…

— Проблема не в одном дагестанце. Судя по побоищу на Хованском кладбище, когда 400 человек чуть штурмом не взяли торговый центр на окраине Москвы, я сомневаюсь, что у власти хватит сил самим с этим побороться.

Есть еще один важный момент. Несколько месяцев назад в местах лишения свободы начались столкновения между «блатными» и ваххабитами. И тут стоит напомнить, что воры в отличие от террористов не убивают людей, не взрывают дома. Что сейчас происходит в тюрьмах? Туда поступают мелкие нарушители, выходцы из Средней Азии и кавказских республик, матерые ваххабиты вербуют их там — и они выходят готовыми террористами. Если наше государство отправляет бойцов воевать в Сирию, чтобы задавить гадину на подступе к нашим городам, то почему бы не дать «блатным» справиться с проблемой терроризма у себя дома и так же превентивно решить вопрос?