Читать книгу "Снайперы. Огонь на поражение - Максим Бузин"

– Девятнадцать человек, со мною двадцать будет, – ответил Казусев.

– Отлично, замечательно, – сказал Андрей, кивнув. – Тогда расставь своих хлопцев вокруг бани на расстоянии метров десяти от стен и прикажи орлам, чтобы никого за это оцепление не пускали, сам лично проследи.

– Что, даже Деменева пропускать нельзя? – удивился лейтенант.

– Комбата можно, – скупо улыбнулся старшина, – Анатольевича, ясный перец, тоже, ну и Степанова с Рыжим, ежели прискачут, но больше ни одной живой души.

– Понятно, побегу, – Казусев, словно ошпаренный, бросился к двери, и через миг его уже и след простыл.

– Ну что ж, а мы займемся делом, – повернувшись к Кулику, со вздохом вымолвил Андрей.

Сделав несколько шагов, он поднял с пола свою снайперскую винтовку и посмотрел в прицел.

– Значит, все-таки решился? – показав глазами на СВТ-40, спросил сержант.

– Вроде того, – снова вздохнул Овечкин, – других вариантов, к сожалению, не вижу…

– Тогда ни пуха, – дружески коснулся локтя снайпера Кулик.

– Иди ты… – как и положено, согласно укоренившейся традиции, начал отвечать Андрей, но тут из левого крыла коридора неожиданно донесся очень громкий кашель, и старшина, не закончив фразы, резко замолчал…

* * *

…Прочистив горло, унтерштурмфюрер Кун положил фуражку на стол и с достаточно сильным акцентом крикнул по-русски:

– Солдаты Красной армии! К вам обращается офицер вермахта! Я хочу говорить с вашим главным командиром!

– Назовите вашу фамилию, звание, должность! – после непродолжительной паузы раздался из вестибюля мужественный уверенный голос, принадлежавший, без сомнения, человеку, знающему себе цену.

– Я обер-лейтенант Хаген, командир батальона! – важно произнес Кун и, посмотрев на воззрившегося на него с нескрываемым изумлением Гюнтера, предостерегающе покачал головой. – Теперь сами представьтесь!

– Подполковник Овечкин, тоже командую батальоном! Что вы хотите? – пророкотал тот же голос, и эсэсовцу на один краткий миг вроде бы показалось, что слова, произнесенные этим невидимым русским, сопровождаются звуками, отдаленно напоминающими подавленные смешки. Впрочем, какого-либо значения своим мимолетным расплывчатым ощущениям Кун не придал…

– Слушайте внимательно, подполковник! – закричал он. – В данном здании находятся гражданские лица, двенадцать человек, которых я могу в любую секунду уничтожить посредством взрывчатки! Если вы желаете их спасти, то выходите один в коридор, пройдите пятнадцать шагов, затем остановитесь! Оружие с собой не берите! У вас две минуты на то, чтобы выполнить мое требование! Я жду!..

…Закончив непродолжительный диалог на русском языке, давшийся ему с определенным трудом, унтерштурмфюрер снова прокашлялся и, быстро подготовив к стрельбе ППШ, обратился, уже, естественно, по-немецки, к Хагену:

– Обер-лейтенант, приготовьтесь! Когда этот советский появится и приблизится на удобное для меня расстояние, то я очередью уложу его наповал, после чего вы с унтер-офицером немедленно приведете заряды в действие! Затем мы раскидаем мешки и уйдем через дверь запасного выхода!..

– Почему, общаясь с русским, вы представились мной? – показав жестом, что ему все понятно, спросил Гюнтер.

– Так надо! – сказал, как отрезал, Кун. – Еще вопросы имеются?

– Никак нет, – состроив немного наивную гримасу, Хаген наклонил голову, – мы с Кенигом полностью доверяем вам, господин унтерштурмфюрер!..

– Иного ответа я и не ожидал, ведь у нас одна общая цель! – напыщенно воскликнул эсэсовец, и его голос прозвучал настолько фальшиво, что Гюнтер, несмотря на чрезвычайно серьезную ситуацию, еле сдержался, чтобы не расхохотаться ему прямо в лицо.

«Кун, поганец, совсем меня держит за кретина! – подумал он. – Ведь эта скотина, беседуя с русским, открытым фактически текстом записал меня в палачи! Ну ладно, эту, надеюсь, последнюю его подлость, уж как-нибудь перетерплю, слова-то все равно сказаны, да и нечто подобное я и раньше предполагал! Проблема сейчас в другом: как только паршивец застрелит советского командира, то мне стопроцентно конец, пусть даже заряды в помывочном зале и не сработают! Ведь если меня не убьет унтерштурмфюрер, то это, безусловно, сделают красноармейцы, чтобы отомстить за своего подполковника! Вилли, наверное, тоже попадет под раздачу, и смерть его будет на моей совести! В общем, нужно Куна нейтрализовать прямо сейчас, а дальше уж как карта ляжет!..»

Придя к такому решению, Хаген незаметно провел ладонью по кобуре, проверяя, на месте ли пистолет, затем повернулся в сторону Кенига, с чересчур уж повышенным интересом рассматривавшего ногти на пальцах левой руки, и громко чихнул.

– Будьте здоровы, господин обер-лейтенант, – оторвавшись от своего «увлекательного» занятия, вежливо произнес сапер.

– Благодарю, Вилли, – вполне добродушно кивнул Хаген, одновременно красноречивым взглядом сигнализируя подчиненному чтобы тот отвлек на себя внимание Куна, – и тебе не болеть…

– Я постараюсь, спасибо, – Кениг натянуто улыбнулся, и по выражению его лица Гюнтер понял, что унтер-офицер, образно говоря, умеет читать между строк. И ход дальнейших событий это подтвердил…

…Перекинувшись с командиром несколькими приличествующими моменту фразами, Вилли вроде бы невзначай оглянулся вокруг, затем опустил глаза к полу и, пожевав немного губами, воскликнул полным отчаяния голосом:

– Проклятая техника, чтоб тебя! Неужели сломалась? Не может быть?

– Что случилось, сапер? – повернувшись вполоборота, раздраженно спросил унтерштурмфюрер, заметно нервничавший от того, что человек, назвавшийся русским подполковником Овечкиным, до сих пор в коридор так и не вышел.

– Взрывная машинка, господин Кун! – Кениг театрально всплеснул руками. – Она не работает!

– Идиот, что ты несешь! – грозно нахмурил брови эсэсовец. – Сам же меня вчера уверял, что агрегат в идеальном состоянии!

– Так все и было, господин Кун, – изобразив неподдельный испуг, пробормотал Вилли, – а сейчас не фурычит, хоть тресни. Да вы сами взгляните…

– Проклятье! Расстреляю обоих! – оскалившись, прорычал Кун.

Не догадываясь, что его элементарно и вдобавок весьма «топорно» обманывают, унтерштурмфюpep плечом оттолкнул в сторону Гюнтера, сделал три быстрых шага и опустился на корточки около взрывной машинки.

«Пора, – решил Хаген, – сейчас или никогда…»

Выхватив из кобуры пистолет, обер-лейтенант подскочил к Куну, наклонился вперед и резко на выдохе саданул рукояткой вальтера по затылку эсэсовца. Унтерштурмфюрер, издав приглушенный нечленораздельный вопль, выпустил из рук ППШ и завалился на бок.

– Представление окончено, – встретившись взглядом с Кенигом, хрипло произнес Гюнтер, – и наша с тобой война, Вилли, кажется, тоже завершена.