Читать книгу "Бандитская муза - Владимир Колычев"

Но все это догадки. А вилы уже уперлись в бок. Дожать могли самого Каравана. Чтобы он больше не рыпался, не рыл землю вокруг Капеллана… А ведь Зойка спрашивала на этот счет, и он сказал ей, что не успокоится…

Неужели это действительно Зойка?

Сколько раз Караван бывал в КПЗ, и всякий раз, покидая хату, он, как порядочный арестант, оставлял в ней заначку. И никто не посмеет осудить его, если он сейчас разворошит такой же схрон.

Он нашел выемку между досками, просунул в нее пальцы, нащупал половинку сигареты, спичку. И улыбнулся. Все-таки мудрые люди составляли свод законов воровского братства. Греешь ты — греют и тебя. Чем не высшая степень справедливости?

Караван достал сигарету, но спичка выскользнула из пальцев, пришлось раздвигать доски, чтобы достать ее. А под доской он нащупал что-то железное. Вытащил, посмотрел. Заточка. Причем самая примитивная. Даже не черенок ложки, а просто проволока с изгибом под рукоять. Но проволока достаточно острая и крепкая для того, чтобы выколоть глаз.

Заточку он просунул между досками, но так, чтобы в случае чего быстро достать.

А «пожарный случай» не заставил себя долго ждать. Не успел Караван выкурить сигарету, как со стуком открылась дверь и в камеру вошли два странных типа. Один белобрысый, типично славянской внешности, другой — чистой воды азиат. Оба некрупного, но плотного телосложения.

— А тут накурено, — сказал белобрысый.

Азиат молча кивнул и мутными глазами посмотрел на Каравана. Похоже, он был под кайфом, но при этом не выглядел размазней. Как раз наоборот, собранный, сосредоточенный.

— Браток, подымить не угостишь? — спросил белобрысый.

Он смотрел на Каравана с опаской, но при этом нагло, колко.

В ответ Караван качнул головой.

— Зажал?

— Ты с кем говоришь? — тихо спросил Караван.

— С жабой. Которая зажала сигарету.

— Ты говоришь с законным вором.

— Неужели Караван?

Караван качнул головой и закрыл глаза, давая понять, что ему впадлу тереть с каким-то бакланом.

— А я знаю Каравана, — сказал белобрысый. — Он, говорят, на ментов работает.

Караван резко глянул на него, и тот испуганно подался назад. Но пасть не захлопнул.

— Пацанчик телку какую-то подрезал, сумку у нее увел, а Караван его за руку схватил. Как будто мент какой-то.

— Кто тебе такое сказал? — Караван глянул на него с пытливым прищуром.

— Да молва ходит.

Караван поднялся на ноги, и белобрысый отошел в самый угол. Зато азиат не сдвинулся с места.

— Кто тебя сюда заслал?

— А тебе что, правда глаза колет?

— Я задал вопрос.

— Джут!

Азиат отреагировал на свое имя, как собака на команду «фас». Караван заметил, как он дернулся, но закрыться от удара не успел.

Джут ударил его кулаком в печень и тут же врезал костяшками пальцев по горлу. У Каравана потемнело в глазах от боли, приток воздуха в легкие остановился. Он схватился за горло, но азиат ударил по ногам. В падении Караван стукнулся головой о постамент с вмурованным в него унитазом. Никто и никогда не бил его с такой быстротой, точностью и силой, как эта чурка.

Караван кое-как поднялся, рванул к нарам, но сильный удар в шею снова припечатал его к полу. Падая, он ударился о железный уголок лежака.

Но до нар он все-таки добрался. Правда, забросил его на них азиат. Караван лежал на животе, а этот чурек стягивал с него брюки. Караван дернулся, но тело его едва слушалось. А ноги вообще отказывались ему повиноваться. Видно, Джут нанес какой-то парализующий удар.

— Давай быстрей! — торопил его белобрысый.

Караван видел его краем глаза, и кажется, этот выродок держал в руке что-то вроде видеокамеры. Сейчас Каравана опустят, и запись пойдет по рукам. А Каравану ничего не останется, как сделать себе харакири… И кто-то будет праздновать победу над ним. Сначала его закрыли, затем опустили. Все прошло, как по маслу…

Мысль о заточке не выходила из головы, но как дотянуться до места, где она лежала? Одной рукой Джут расчехлялся, другой придерживал Каравана, а ноги совсем онемели.

— Смотри, смотри!

Караван попытался вырваться из-под азиата, и белобрысого это страшно рассмешило. Он смотрел на Каравана, как на лягушку с распоротым брюхом, которая пыталась ускакать от своих мучителей. Попытка настолько же напрасная, насколько и смешная.

Джут схватил Каравана, вжал его в нары.

— Ну давай!

Караван нащупал заточку, извернулся и в самый последний момент всадил ее в азиата. Он метил в глаз, но попал в висок.

Джут соскочил с него и с диким нарастающим воем рванул к дверям. Но заточка осталась в руке у Каравана. Кое-как натянув штаны, он развернулся лицом к белобрысому. Сил для нападения у него не было, но защищаться он собирался изо всех сил.

Обхватив голову руками, азиат опустился на колени, ткнулся лбом в дверь. Белобрысый стоял, забившись в угол камеры, его трясло как в лихорадке. Ударной силой в подсадном дуэте был чурка, а этот ублюдок взял на себя роль оператора. А видеокамера, вернее, мобильный телефон с ней оставался у него в руках. И запись еще могла пойти гулять.

— Давай сюда! — Караван протянул руку.

Белобрысый кивнул, положил телефон на нары, вернулся на место. И в это время открылась дверь. Белобрысый рванул к телефону, но Караван каким-то чудом его опередил. И еще ударил заточкой по руке.

Белобрысый зарыдал, бросился к ментам. А Караван изо всех вцепился в телефон. Но менты не стали его вырывать. Они утащили азиата, увели белобрысого и закрыли дверь. Но покоя не будет, и Караван четко это понимал.

Он со всего размаха швырнул телефон на пол, а затем набросился на него, руками разрывая его на мелкие детали. Он не знал, как там все устроено и на что записывается видео, поэтому должен обратить в прах все. И он сделает это…

А потом постарается выйти на свободу живым. И своими руками обратит в пыль ту суку, которая подставила его.

Глава 18

Захар уплетал за обе щеки. Жанна подарила ему прекрасное утро, поэтому настроение у него просто отличное. И аппетит отменный. А она и рада стараться. Напекла блинов с хрустинкой, а уж икрой и ветчиной он начинял их сам.

— За ушами не трещит? — весело спросила она.

— Нет. А что?

— И взгляд ясный… Как будто и не было ничего…

— А ничего и не было. — Он осторожно провел рукой по своей голове.

— Было. И Зойка тебя взаперти держала.

— Она меня усыпила.

— И ты говоришь об этом так спокойно?