Читать книгу "Опущенная - Владимир Колычев"

— Правильно. Он ждет, когда ты сама прибежишь к нему.

— Ну, не знаю, — пожала плечами Настя.

Барбамбия не внушал ей доверия, но все же они расстались, скорее, на мажорной ноте. Хотя и минора в их разговоре хватало. И еще Барбамбия обещал разобраться с Бастурминым. И он мог наказать его. Но вовсе не из-за Насти. Гена повел грязную игру, он пытался оставить Барбамбию в дураках, за это и поплатился.

— Будем разбираться.

— Как там Сева?

— А что Сева… Глухо как в танке. — Жильцов отвел в сторону взгляд.

— Неужели не за что зацепиться, чтобы его вытащить?

— Ну ты же знаешь, как обстоят дела.

— Но, может, открылось что-то?

— Да все только закрывается. Олеся исчезла. Следователь хотел ее допросить, а ее дома нет.

— А как же подписка о невыезде?

— Ну, это уже другая статься, на показания она не влияет…

— Она могла Севу оговорить.

— Зачем ей это?

— Зачем она меня на иглу подсадила?

— Она?! Тебя?! — удивленно повел бровью Жильцов.

— С Бастурминым на пару. Она же все знала. И ему подыгрывала… И сейчас подыгрывает…

В принципе, не суть важно, пьяным был Сева перед встречей с Яной или нет. Но он говорил одно, а Олеся другое. И если бы это была одна нестыковка… Из-за таких нестыковок Севе и не верят. Потому и не может он выкарабкаться.

— Против родного мужа?

— Да какой он ей родной? Она все время на сторону смотрела.

— Ну, это ты так говоришь.

— И за Бастурмина замуж хотела, аж из трусов выпрыгивала… Может, она и помогла ему стать вдовцом.

— Ну, это вряд ли.

— А следователь ее зачем вызывал?

— Ну, дело серьезное, семь раз отмерь — один раз отрежь.

— Может, у следователя сомнения на ее счет появились.

— Может быть, — не стал отрицать Жильцов.

— Ну вот видите.

— Понимаешь, в чем закавыка. Если Бастурмин смог подставить Севу, значит, он умный человек… А если не человек, то все равно умный. И хитрый… Не стал бы он связываться с Олесей. Не стал бы ее подговаривать.

— Почему?

— Ну, не очень она умная баба. И ненадежная. Проговориться она может. А одно ее слово, и следствие переключится на Бастурмина. Если был сговор, значит, была и подстава… Ты меня понимаешь?

— Понимаю.

— Не стал бы Бастурмин рисковать.

— И где сейчас Олеся?

— Ну, не знаю…

— Может, ее и в живых нет?

— Ну, ты же говоришь, что у нее отношения с Бастурминым. Может, она сейчас с ним прячется? Вернее, он прячется от Барбамбии, и она с ним. За компанию.

— Может быть. А может и не быть.

— Я отправлю ребят, пусть поищут ее.

— А если она скажет, что состоит в сговоре с Бастурминым?

— Это будет камушек, который столкнет с горы целую лавину.

— Которая засыплет Бастурмина?

— Кто знает, кто знает… — Жильцов поднял руку, глянул на часы. — Ладно, мне пора.

Он ушел, оставив Настю наедине со своими вопросами. А что, если Жильцов сам состоит в сговоре с Бастурминым? Если он берет деньги от нее, то почему ему не поставить крышу над Бастурминым? Тем более, что у него есть крючок на Гену: «Не будешь платить, получишь пристрастное следствие». И если Бастурмин платит, шансов у Севы нет.

Зато у Насти все хорошо. Бизнес худо-бедно идет в гору, денег становится все больше. И квартира своя когда-нибудь у нее появится, и «Ниву» она сменит на иномарку. А Сева в это время будет мотать срок. Вот и где справедливость?

Может, хватит сидеть на попе ровно? Может, пора самой взяться за дело? И начать с Олеси. Найти ее, зажать в угол. Действительно, а почему бы не выцарапать ее бесстыжие глаза?

Настя отыскала взглядом Миколу. В схватке с бандитами он совершенно бесполезен, зато на него можно будет положиться при встрече с Бастурминым. А вдруг она столкнется с ним на узкой дорожке, которая ведет к Олесе?

* * *

Нет хлеба — переходите на пирожные. Именно это Гена и сказал, выкладывая на стол пакетик с героином. Закончился морфин, но героин еще круче. И Олеся оценила это по достоинству. В нирвану она ушла с диким воплем, означающим высшую степень восторга. Гена поморщился, наблюдая за ней. Да, все шло по плану, но как-то не очень хотелось превращать свою квартиру в наркопритон. И еще напрягала мысль, что Олеся могла склеиться от передоза прямо здесь.

«Пирожное» Олеся «скушала» вчера. А сегодня у нее снова разгорелся аппетит. Пришлось запаривать для нее дозу. А это целый процесс. То ли дело морфий: раздавил ампулу — и никаких проблем.

Гена не торопился, это вдруг разозлило Олесю.

— Ты нарочно так долго?

— Я могу вообще уйти. Останешься без сладкого, — усмехнулся он.

— Какое сладкое?.. Это же герыч! — В ее словах прорезался страх за свое будущее.

— И что?

— Ты же нарочно меня подсадил!

— Я тебя подсадил?! — Гена возмущенно глянул на Олесю. — А кто у меня марафет дернул? Кто ампулу раздавил?

— Ну, ты же сказал…

— Я сказал, а ты крыса.

— Я крыса?! — испугалась она.

— А знаешь, что с крысами делают?

Он подсел к Олесе и, обняв за плечи, ласково посмотрел в глаза.

— Если ты мой домашний крысеныш, — сказал он, — то бояться тебе нечего.

— Домашний, — кивнула она.

— И сейчас тебе будет очень хорошо.

— Будет. — Олеся с жадностью смотрела на заряженный шприц.

— И на этом все.

— Как — все?

— Поигрались, и хватит. А то еще вдруг подсядешь на это дело. А зачем мне нужна жена наркоманка?

— Не, не, не подсяду! — Олеся энергично мотнула головой.

— Точно?.. А то, может, не надо? — Гена поднялся, давая понять, что собирается унести шприц.

— Точно, точно!.. И надо!..

— Мне нужно будет ненадолго уехать. Побудешь здесь одна?

— Да, конечно.

Гена сделал укол, дождался, когда Олеся переместится в лучшую реальность, и ушел. Барбамбии осталось совсем чуть-чуть, и он в этом практически не сомневался. А раз так, то нужно успеть воспользоваться его именем…

* * *

Микола встал не с той ноги. Все утро ходил хмурый, что-то бубнил себе под нос. То ли работа ему казалась слишком сложной, то ли зарплата не устраивала, но скорее всего, и то, и другое. Настя ни о чем его не спрашивала. Надо будет, сам скажет, что его не устраивает.