Читать книгу "Эпоха за эпохой. Путешествие в машине времени - Карл Александр"

– Вы смотрите не на медиума, сержант Рэй! Вы смотрите на одного из самых безумных убийц на вашей практике!

– Да, сэр, но дата? Как же дата?

– Господи, сержант, включите мозги! Вы никогда не слышали о мелочных магазинчиках, которые торгуют поддельными газетами? – Он ткнул пальцем в сторону Уэллса. – Этот тип настолько вывихнут, что состряпал газетную статью о своей очередной жертве!

– Угу. – Рэй печально кивнул, так и не собравшись с мыслями. – И вообще, такие выигрыши достаются только пенсионерам или безработным.

Эйч Джи был потрясен.

– То есть… то есть вы даже этому не поверили? Образчику истории будущего? – Он взмахом руки указал на газету. – Боже, да что еще вам требуется?

– Правда.

Митчелл увидел, что арестованный выпрямился на стуле: все его тело напряглось для отчаянных действий. Он приготовился.

И тут Уэллс обмяк и сгорбился. Слезы полились по его щекам, губы задрожали:

– Я хочу с вами договориться, лейтенант!

– Не в вашем положении предлагать сделки.

– Если вы отправите кого-то в квартиру мисс Роббинс, я признаюсь во всем, что хотите.

– Меня не интересует признание вины, Уэллс. Мне нужна правда.

– Какого черта, лейтенант! – вмешался сержант Рэй. – Что тут плохого? То есть – если ему больше ничего не надо? Почему бы нам не отправить туда машину?

Митчелл вздохнул:

– Угу. Ты прав. Тогда, может, он начнет сотрудничать со следствием. Так, Уэллс?

Эйч Джи кивнул.

Митчелл посмотрел на лейтенанта:

– Действуйте. – Рэй вышел из допросной, а Митчелл снова повернулся к Уэллсу, глядя на него выжидающе. – Я слушаю.

– Я их всех убил, – прокаркал Эйч Джи, задыхаясь от облегчения. – Всех до одной.

* * *

Эми посмотрела в секретере, поискала на кухне, в спальне и ванной. Везде. Она десять раз перерыла карманы. Ключей от машины нигде не было. Она в последний раз подошла к секретеру. Ключи так и не обнаружились. Она в отчаянии вывернула все ящики на пол и перебрала их содержимое. Нет. Она бросилась обратно в спальню и проделала то же самое с ящиками туалетного столика. Настенные часы пробили еще раз.

Шесть сорок пять.

У нее осталось пятнадцать минут. И все. К черту машину! Надо бежать. Немедленно. Она бросилась к квартирной двери – и застыла на месте.

Дверная ручка медленно проворачивалась – и замок вместе с ней.

Эми отпрянула назад, широко открыв глаза, беспрерывно мотая головой. Замок со щелчком открылся. Она повернулась и в последний миг успела забраться во встроенный шкаф в прихожей.

Она шумно выдохнула. Заведя руку назад, она ухватилась за перекладину для вешалок, чтобы не потерять сознание и не упасть. Когда кровь прилила обратно к ее голове, она осторожно пробралась вглубь, за ненужные пальто и плащи. Там она села на пол. Ее начало трясти. Дыхание у нее прерывалось, все тело заледенело, а сердце колотилось так сильно, что ей казалось: этот звук доносится даже до гостиной. Эми больно прикусила губу, стараясь унять дрожь.

А потом она услышала его в квартире: он двигался медленно, бесшумно, по-кошачьи, профессионально. Он пришел раньше! Она мысленно возмущенно вскрикнула. Раньше! В газетной статье коронер определил, что убийство было совершено между семью и половиной восьмого. Значит, коронер ошибся!

Она сморщила лицо, стараясь справиться с нахлынувшими слезами.

Страх был ужасающим – она была уверена, что это гораздо хуже реальной смерти. По коже у нее ползли мурашки в ожидании радостного смеха безумца, сильного рывка за волосы и обжигающей боли от ножа, перерезающего горло и вспарывающего живот. Она невольно дернулась и тихо застонала. Эми опасалась, что не выдержит, выскочит из шкафа и бросится к его ногам, умоляя об освобождении – о власти над собой.

У нее все-таки нашлось достаточно силы воли, чтобы закрыть глаза и помолиться сверхъестественному существу, которого она прежде принимала только походя.

* * *

Затянутой в перчатку рукой Лесли Джон Стивенсон закрыл дверь – и аккуратно убрал скальпель, которым вскрыл замок, в чехол, заправленный в полуботинок. Он стремительно прошел в ее гостиную, низко пригнув гибкое сильное тело, готовый к неожиданностям. Там он остановился и быстро осмотрел квартиру. Не заметив ничего подозрительного, он выпрямился и немного расслабился. Затем Стивенсон заглянул на кухню и в ванную и, наконец, прокрался в спальню, почти надеясь, что обнаружит Уэллса и эту девицу страстно совокупляющимися – так что они не смогут остановиться, даже опознав в нем леденящее кровь воплощение смерти. Нет, не повезло. Вместо этого у него появилось впечатление, будто до него в квартире побывал грабитель. Он недоуменно нахмурился, а потом ухмыльнулся. Пожалуй, хаос в комнате ему даже нравится – ощущение беспорядка и беспокойства.

Повернувшись, он вернулся на кухню с легкой улыбкой довольства. Он один.

На этот раз он подождет – и, наверное, ждать придется недолго. Девица не выключила свет, что говорило о ее скором возвращении. Может, ушла на ужин: в мойке не видно грязной посуды. Лесли Джон заглянул в шкафчики и обнаружил бутылку бомбейского джина. Он опять ухмыльнулся. Значит, Уэллс здесь действительно бывал. Тогда проблем не будет. Девица определенно будет знать, где он находится. Возможно, они вернутся вместе. Это было бы приятным совпадением!

Стивенсон налил себе стопку джина и, вернувшись в гостиную, устроился в кресле. Отпив джина, он удовлетворенно вздохнул.

Он вытащил необычный испанский кинжал – свою недавнюю покупку – из ножен, закрепленных на левой ноге, и полюбовался блеском и изгибом клинка. Кинжал имел в длину почти две ладони и был выкован из толедской стали. Конечно, он не будет более эффективен, чем его скальпели, но зато он выглядит страшнее. А это важно, учитывая важность сегодняшнего вечера. Ведь ему предстоит торговаться не с идиотом – хотя если Уэллс уже питает сильные чувства к этой девице, то он скорее всего поведет себя глупо. И это было бы просто чудесно!

Возможно, в вопросе его собственной свободы – его воцарении в качестве князя тьмы – не будет слишком серьезных проблем. Если сегодня он одержит победу, то ему больше не придется опасаться преследования какого-нибудь неотвязного мерзкого глашатая позитивизма. Он будет творить зверства, как ему заблагорассудится, а машина времени станет для него подобием пламени древнего Бога Войны. Сатана будет править балом. Лесли Джон Стивенсон станет вечным всадником апокалипсиса, перемещаясь в четвертом измерении и сея смерть и горе по прихоти, по мимолетной мысли, по импульсивному порыву.

Стивенсон осушил стопку и довольно вздохнул. Встав с кресла, он бесшумно вернулся в прихожую. Там он выключил свет и подождал, чтобы глаза привыкли к темноте. Постепенно формы и размеры стали приобретать четкость и объем.