Читать книгу "Ложь без спасения - Шарлотта Линк"

– Я знаю. Спасибо, Кристофер.

Гость исчез за балконной дверью и потянул за собой стеклянную створку. Когда он проходил вниз по подъездной дороге, включился освещающий ее фонарь, реагирующий на движение. А до этого он не включался. Или Лаура просто не заметила этого?

Она была слишком уставшей, чтобы размышлять еще и об этом.

А еще она вдруг почувствовала такую сильную тоску по Софи…

Воскресенье, 14 октября

1

Впервые за несколько дней он вновь поел на завтрак багета с медом. Его не удивляло, что в последние недели у него не было аппетита, но сейчас он изумился тому, что ему вдруг опять захотелось съесть свой любимый завтрак. Еще со времени его юности это помогало ему вставать по утрам: простая мысль о двух чашках очень крепкого и очень горячего кофе и о ломтиках багета с маслом и медом.

Очевидно, после всех этих травмирующих, парализующих дней его повседневная жизнь понемногу приходила в норму.

Откуда появились эти первые, едва заметные оптимистические побуждения, Анри было непонятно, но они, несомненно, имели место – возможно, связанные с тем, что он наконец осознал: его соперник мертв. Петер лежал в морозильной камере института судебно-медицинской экспертизы в Тулоне – и уже никогда не сможет вмешаться ни в жизнь Анри или Надин, ни в жизнь их обоих. Надин, может быть, еще какое-то время погорюет, но она не принадлежит к той категории женщин, которые всю жизнь плачут по умершему и изводят себя горечью из-за разрушенной любви. А Анри и так-то был убежден, что Надин Петера не любила. По его мнению, она вообще не была способна любить, и это, конечно, означало, что она и к нему самому не испытывала этого чувства. Но с этим Анри уже смирился. Лишь бы только она осталась с ним. Когда-нибудь, когда они оба будут старше, они снова найдут путь друг к другу…

Сейчас Надин была охвачена ненавистью к нему – Анри это знал. Она даже подозревала его в убийстве Петера, но это он всерьез не воспринимал. Эта мысль могла прийти ей в голову в состоянии смятения, но как только она немного успокоится, ей станет ясно, насколько эта мысль нелепа. Анри не был убийцей. Конечно, он думал об этом – о том, чтобы убить, – когда узнал, кто тот мужчина, с которым ему изменяла жена и который даже хотел вместе с ней тайно покинуть страну.

– Я убью его, – говорил он Катрин, всхлипывая и прижимая оба кулака к глазам, – я убью этого проклятого мужика!

Но как часто в жизни люди выкрикивают подобную угрозу? И хотя это, разумеется, был для него самый эмоциональный и болезненный момент, Анри никогда всерьез не думал никого убивать. Даже следующим вечером, когда он увидел Петера сидящим в зале и должен был еще и принести ему пиццу. Другой на его месте, может быть, попросил бы соперника выйти, зашел бы с ним за угол и хотя бы выбил ему пару зубов. Но даже такая мысль не пришла Анри в голову. Он не был способен на жестокость.

– Если тебе нужен мой совет, – сказала Катрин в ту роковую пятницу, когда письмо Надин попало ей в руки, – то тебе следует выгнать ее из дома. И радоваться, если она и ее чистенький любовничек никогда больше не появятся тебе на глаза.

Выгнать Надин из дома… пойти на такой риск, чтобы она больше никогда не появилась… Это было настолько невероятным, что от одной лишь мысли об этом Анри тихонько застонал. Жить без нее… нет, этого он не вынесет.

Теперь мечты Надин лопнули таким жестоким образом, какой трудно себе представить, но может быть, это и хорошо, что все так произошло, потому что при других обстоятельствах она, возможно, никогда не рассталась бы с этими мечтами по-настоящему.

Багет с медом был точь-в-точь таким вкусным, каким Жоли его помнил. Теплым и каким-то утешительным. На кухне в это солнечное воскресное утро было тихо и мирно. Исходил ароматом кофе. Эту ночь Анри провел один – Надин переехала в одну из комнат для туристов под крышей. Это было необходимо ей на некоторое время, и Анри это понимал. Но когда-нибудь она вернется.

Он прислушался к тиканью часов, предаваясь своему спокойствию, которое все еще удивляло его. Опасность миновала. А раны заживут, хотя, конечно, медленно – на это потребуется время. И его раны, и раны Надин. Но когда-нибудь… В это утро Анри был совершенно уверен, что для них двоих будет новое начало. И тогда он ее спросит… В конце концов, они еще достаточно молоды… И в итоге это вернет ей утраченное спокойствие… Он хотел спросить ее… нет, он хотел попытаться уговорить ее создать с ним настоящую семью. Родить ребенка. Ребенок спасет их брак и придаст ему новый смысл. Они могли бы принять на работу постоянного сотрудника, и тогда Надин больше никогда не пришлось бы заниматься ненавистным ей обслуживанием посетителей, и она смогла бы полностью посвятить себя ребенку. Если она потребует, Анри готов был даже расстаться с Катрин. Правда, тогда его кузина окончательно потеряет почву под ногами. Но особо тяжкой мысль о разрыве с Катрин ему не казалась, поскольку после своего доноса она стала ему немного неприятна, пусть даже это и было сделано ради него.

Анри медленно попивал свой кофе. Надежда постепенно наполняла его душу, покрывала все внутри нежной, светлой вуалью, которая приглушила грубые контуры действительности вокруг него.

2

Лаура во второй раз набрала номер Кристофера. Девять часов утра в воскресенье – может быть, и рановато, но они, в конце концов, были хорошими друзьями. Женщине хотелось извиниться перед ним. У него были добрые намерения, он хотел помочь ей, а она так прямолинейно сказала ему, что не желает его присутствия… И хотя он, как всегда, отнесся к этому с пониманием, но до нее только потом дошло, что он имел в виду своей репликой насчет еды и того, когда тебя ждут. Кристофер сам надеялся найти утешение, но она была полностью зациклена на себе и своих проблемах. И теперь ей хотелось пригласить его на завтрак, чтобы загладить свое недружелюбное поведение.

Но и при второй попытке дозвониться Лауре никто не ответил. Вероятно, Хейманн уже спозаранку ушел из дома – может быть, отправился на прогулку по побережью. Фрау Симон снова медленно положила трубку, после чего вышла на балкон, устремив свой взгляд над долиной, где под светом утреннего солнца сияли осенние краски. На горизонте сверкало голубизной море, в котором отражались солнечные блики.

Это воскресенье будет удивительно хорошим днем.

3

Она знала, что он снова был здесь. Она заметила это по взъерошившимся мелким волоскам на руках и по странному чувству, нараставшему в ее желудке. Может быть, еще и сквозняк, тронувший ее тело…

«Черт», – устало подумала Паулина Матье.

Шла ее воскресная смена в «Берар». Паулина не любила работать в выходные, но сейчас работа была очень кстати. Во всяком случае, она могла уйти от мрачного настроения Стефана, в котором он находился со вчерашнего дня, с момента их разговора о ее опасениях. Женщина спрашивала себя, почему он, собственно, сердится на нее – ведь она ничего ему не сделала, лишь рассказала о своих тревогах и страхе. Вероятно, этого было достаточно, чтобы так сильно испортить ему настроение…