Читать книгу "Мост над бездной - Гарри Тертлдав"

Но даже самое яркое пламя не может соперничать с дневным светом. Постояльцы начали зевать и расходиться по комнатам. Ршава обглодал мясо с костей каплуна. Облизав пальцы, он встал.

— Могу ли я подать вам что-нибудь еще, святой отец? — спросила служанка.

— Нет, — и, не закрыв на этом тему, прелат добавил: — Не здесь.

Служанка захихикала. Сколько священников уже говорили ей нечто подобное? «Но никто из них не знал того, что знаю я», — подумал Ршава.

Он прихватил с собой горящую щепку и зажег лампу у себя в каморке. Огонек не отогнал темноту; он был таким слабым, как будто сам боялся мрака. Тень Ршавы, огромная и черная, заметалась по стенам. «Может, это сам Скотос явился наблюдать за тем, что здесь происходит?» Ршаву опять пробила дрожь.

Он вздрогнул, когда в дверь кто-то тихо постучал. Секунду-другую он надеялся, что это Кубац, хозяин гостиницы или кто-то еще, но… Прелат отодвинул задвижку. Дверь открылась. Служанка шагнула внутрь и быстро закрыла за собой дверь.

— Вы ведь не хотите, чтобы люди увидели, — уверенно произнесла она.

Уже позднее он осознал, что мог бы выдворить ее даже тогда. Она бы посмеялась над ним — но она и так, вероятно, станет над ним насмехаться. Да, он мог ее выдворить. Насмешки стали бы не очень высокой ценой за добродетель — если бы для него еще были важны прежние понятия о добродетели.

Возможно, служанка тоже гадала, не передумает ли он. Некоторые священники, возможно, отказывались, испугавшись в последнюю минуту. Когда Ршава не отказался, она коротко рассмеялась.

— Вот и хорошо, — произнесла она три слова, прозвучавшие как целое предложение, и стянула через голову сорочку.

Ршава быстро разделся.

— Холодно, — глуповато заметил он, стоя нагишом.

На этот раз служанка от души рассмеялась и показала на постель.

Когда Ршава насиловал Ингегерд, он был настолько возбужден, что едва понимал, что делает. Однако сейчас он точно знал, что делает и почему: чтобы доказать себе, что это занятие не грех, независимо от того, чему его учили. И если он собирается так поступить, то будет это делать не со стыдом, а осознанно и по собственному желанию. Лучше наслаждаться, чем терзаться.

И он постарался как сумел. Служанка, имевшая дело с неуклюжими в постели священниками, наверняка помогала ему больше, чем он догадывался.

— Ах-х! — выдохнул он в конце — и от восторга, и от понимания. — Так вот как это должно быть!

— Так и должно быть, — прагматично согласилась служанка, хотя для нее-то, возможно, все могло завершиться и получше. — Вы бы не могли чуток отодвинуться, святой отец? А то вы меня раздавите.

Выполнив ее просьбу, он спросил:

— Ты ведь хочешь за это что-то получить, так ведь?

— Я не занимаюсь этим задаром, клянусь благим богом! — воскликнула она.

«Клянусь благим богом…» Значат ли эти слова хоть что-то? И сейчас, и когда-либо? Бесчисленные поколения считали, что значат, и считают до сих пор. «Но я-то знаю, что это не так». Да, Ршава ощутил в себе миссионерское рвение. «Я знаю, что это не так, и все тоже узнают», — подумал он.

Но проповеди могут и подождать. Служанка пришла к нему не затем, чтобы он обратил ее в свою веру, а за гораздо более простым вознаграждением. Прелат дал ей серебряную монету, и девушка выглядела вполне довольной, когда уходила.

Что же до Ршавы, то он понял, насколько еще далек от отрицания старой веры, когда его скрутил приступ вины. Он не просто согрешил, а согрешил осознанно. И если он ошибся насчет смысла недавних событий, то далеко прошел по дороге к ледяному аду.

— Я не ошибся, — произнес он в пустоту своей комнатушки.

Он всегда был одним из самых выдающихся богословов; Небул именно так и сказал, посылая его в Скопенцану много лет назад. Ршава понимал доктрину Фоса лучше всякого из живущих ныне священников — в этом он был уверен. Почему бы ему заодно не понять и Скотоса лучше, чем кто бы то ни было?

Прелат встал с кровати. Как он и предполагал, под ней стоял ночной горшок. Ршава воспользовался им, затем подошел к лампе и задул ее. Темнота наполнила комнату. «Как ей и следует, — подумал Ршава. — Да, в точности как ей и следует». Два шага вернули его к постели. Он лег и заснул.

* * *

Разбудили его солнечные лучи, пробивающиеся между щелями в ставнях. Пока они падали на пол, Ршава спал крепко — возможно, крепче, чем намеревался. Проснувшись, Ршава начал очерчивать возле сердца солнечный круг, что он проделывал каждое утро с самого раннего детства. Но не стоит ли избавиться еще от одной привычки? Он решил, что стоит, и остановил почти автоматическое движение руки.

Зевая, он встал и снова воспользовался горшком. Потом распахнул ставни.

— Поберегись! — крикнул он и выплеснул содержимое горшка на улицу. Если внизу кто и шел, он был предупрежден. С улицы не донеслось гневных воплей, поэтому Ршава решил, что не преподнес какому-нибудь невезучему прохожему грубый сюрприз.

Он спустился на завтрак. С утра работала не та служанка, с которой он переспал накануне. Кубац уже черпал ложкой кашу и разговаривал с мужчиной, сидевшим спиной к Ршаве. Вскоре собеседник мага повернул голову, и Ршава узнал одного из людей, с которыми прелат и Ингегерд ехали на юг из Цаманда. В тот момент Ршава лишь порадовался, что хоть кому-то из их отряда удалось спастись от хаморов после схватки в лесу.

Ршава заказал миску каши и чашу вина, чтобы ее запить. Служанка принесла ему заказ. Миска с щербатым ободком оказалась такой же глиняной дешевкой, что и чаша. Ложки здесь были роговые. А каша… Она горяча и сможет насытить его. На этом ее достоинства исчерпывались.

Впрочем, вино оказалось недурным. Прелат выпил и заказал еще.

Служанка как раз принесла новую чашу, когда к его столу подошел Кубац.

— Можно к вам присоединиться, святейший отец? — поинтересовался маг.

— Почему бы и нет? — слегка напыщенно отозвался прелат.

Кубац уселся на стул. Тот затрещал под его весом. Маг забарабанил пальцами по заляпанной и щербатой сосновой столешнице.

— Я поговорил немного с Арсением, — сообщил он.

— Да, я вас видел. И что?

— Ну, даже не знаю, что и сказать. Он говорит, что ехал с вами. Если конкретнее, то он сказал, что ехал с вами и с халогайской женщиной и расстался с вами лишь два дня назад.

— А-а, вот оно что. — Ршава метнул в Арсения взгляд, который мог бы растопить почти весь снег в Кибистре. Ни о чем не подозревавший купец остался на стуле. Похоже, он погрузился в размышления, пережевывая их, как корова жвачку. Ршаве очень захотелось проклясть его — гнева в прелате уже хватало, — но он неохотно сдержался. Если Арсений упадет замертво, Кубац начнет искать причину, а у мага и так появилось слишком много подозрений. Ршава лишь взглянул на него в ответ. — И что вы хотите узнать?