Читать книгу "Закон подлости - Екатерина Риз"

Он наблюдал за ней и улыбался. Потом руку протянул, запустил пальцы в Машины волосы, и небрежный комель на затылке тут же предпринял попытку развалиться. Маша попыталась этого избежать. На стуле немного в сторону откатилась, занялась волосами, а на Харламова кинула возмущённый взгляд.

- Перестань.

- Нет никого.

- И что? Ты мне обещал.

- Вот уж не ври. Я просил тебя не морочить мне голову своими предрассудками.

- Дмитрий Александрович!..

- Маня!.. – Дима сказал это и тут же протестующе качнул головой. – С Маней надо завязывать, в суде это не будет играть нам на руку.

- Вот-вот. Завязывай. – Причёску удалось спасти, и Маша опустила руки.

Харламов же допил холодный кофе из её чашки, затем окинул Машу долгим взглядом.

- Поедем, купим тебе пару костюмов? А потом ужинать. Сегодня был долгий день.

11.

- Твоя протеже?

К Харламову подсел знакомый адвокат, можно даже сказать, что конкурент, владелец не менее крупной юридической конторы в их городе. Заметил его в зале заседаний, как Дима внимательно наблюдает за процессом, и в перерыве не отказал себе в удовольствии присоединиться. Конечно, сам процесс Антонова интересовал мало, да и Диму постольку поскольку, он за Машей наблюдал. И, по всей видимости, его интерес в последнее время стал понятен и заметен окружающим. Скрывать было глупо, и поэтому на вопрос Антонова, Дмитрий коротко кивнул.

- Хорошенькая.

Харламов едва слышно хмыкнул, чтобы внимания не привлекать, на Антонова насмешливо глянул. И также тихо проговорил:

- Не завидуй так откровенно.

Маша в этот момент зачитывала свидетельские показания предыдущего допрашиваемого, голос звучал звонко и уверенно. По сторонам не смотрела, была сосредоточена на работе, а Дима не сводил с неё глаз. Новый брючный костюм ей невероятно шёл, именно тем, что был новым и дорогим. Волосы небрежно собраны в высокую причёску, Дима настаивал на оттенке лёгкого романтизма в её облике, был уверен, что это будет сбивать противников с толка, особенно, если она улыбнётся в подходящий момент. Маша держалась расслабленно, уверенно, говорила, не повышая тона, заставляя присутствующих прислушиваться к её голосу, а соответственно к её доводам, и, кажется, прокурор успел раскусить этот трюк, и в нём просыпалось такое знакомое Харламову нетерпение и высокомерие. Высокомерие относилось к внешности и возрасту оппонента, но сделать с этим что-либо возможным не представлялось. Потому что судья Машу слушал внимательно. И только Харламов знал, сколько часов за последние недели он вытачивал в Маше эту уверенность. Она бесконечно сбивалась, то злилась, то смеяться начинала. Харламов грозил ей кулаком и заставлял повторять один и тот же текст, одни и те же движения, одни и те же жесты и улыбки. Это было похоже на актёрский факультет на дому. Маша долго отказывалась воспринимать эти игры всерьёз, говорила, что никто не поверит, что будет выглядеть неправдоподобно и заучено, но Дима настаивал. А теперь сидел в сторонке и наблюдал.

- Как зовут? – спросил Антонов.

Дима растянул губы в довольной улыбке.

- Маня.

- Любопытно.

- Троекуров позеленел или это освещение хреновое?

Они вместе уставились на прокурора. Тот, наверное, затылком почувствовал их внимательные взгляды, потому что оглянулся через плечо, кинул на них выразительный взгляд.

- Позеленел, - проговорил Антонов со смешком. Смешок странно отозвался под высоким потолком зала заседаний, и судья, дородный мужчина в чёрной мантии, глянул на них из-за своего стола. Строго оповестил:

- Тишина в зале. – А, увидев, кто тишину нарушает, красноречиво поджал губы: - Господа адвокаты, вам скучно?

- Что вы, ваша честь, весьма занимательно, - отозвался Харламов, встретился взглядом с Машей, улыбнулся той. Та несколько смущённо кашлянула, уткнулась взглядом в бумаги. А Антонов рядом с Димой тихо, но выразительно протянул:

- О-о.

- Заткнись. Выгонят, - попросил его Дима.

Из зала Маша вышла в лёгком возмущении. Харламов встретил её в коридоре, точнее, махнул рукой, чтобы она подошла. Он разговаривал с мужчиной, с которым сидел в зале, и Маша отлично знала, кто это. Георгий Антонов, владелец адвокатского бюро «Профессионал». В его конторе Маша после окончания института пытала счастья, но тоже безуспешно. А вот теперь пришло время познакомиться с ним, и, кажется, господин Антонов желает этого сильнее, чем она. Надо же.

- Маня, познакомься, это дядя Жора.

Маша приблизилась, на Антонова посмотрела. Тот её разглядывал и улыбался с особым умыслом. Вот это было не к месту в коридоре областного суда.

- Я не Маня, - уже привычно поправила она Дмитрия Александровича. Протянула Антонову руку. – Маша.

- А я не дядя Жора, - ответил тот, пожимая Маше руку. Поправил яркий полосатый галстук, видимо, его распирало от внутренней энергии, и он не знал, куда её выплеснуть. На Машу можно было только смотреть и улыбаться.

- Я знаю, Георгий Викторович.

Харламов головой качнул, обменялся с Антоновым взглядом.

- Она всё знает, это страшное дело.

- Конечно, знаю, - отозвалась Маша со спокойной улыбкой. – Я запомнила всех, кто когда-то мне отказал и не принял на работу.

Антонов сдвинул брови, переспросил:

- И я отказал?

- Лично, - порадовала его Маша.

- Не переживай, Жора. Я тоже долго сомневался.

Георгий окинул Машу ещё одним долгим взглядом, после чего решил похвалить:

- Вы хорошо держались, Маша. Троекуров на вас насел в конце, но вы выдержали. Это не каждому удаётся, Володя битый мужик. Помню, начальника вашего до бешенства довёл. Что за дело было, Дим, непредумышленное?

- Сейчас уже не важно, - быстро ответил Харламов. Такие воспоминания он не любил. Их надлежало проанализировать, сделать выводы, а после вычеркнуть из памяти. Дима на свою подопечную посмотрел и коротко кивнул. – Молодец.

- Ты каждый раз будешь сидеть в зале и меня контролировать? – спросила у него Маша, когда они вышли из здания суда. Простились с Антоновым, тот всё чему-то радовался и посмеивался, поглядывая на Машу, а вот Харламов после прощания с ним неожиданно примолк. Маша тоже не сразу осмелилась заговорить, уже знала, что если Дмитрий Александрович впадает в задумчивость, лучше оставить его ненадолго в покое. Хотя, была опасность, что после он выдаст ей какие-нибудь новые наставления или расскажет о промахах, которые находил всегда и во всём. Маша была уверена, что о многих не говорит, но если попасть под его плохое настроение, то можно узнать о себе очень много. Поэтому и сейчас раздумывала, прежде чем спросить.

Услышав её вопрос, Дима голову повернул, кинул на Машу задумчивый взгляд.