Читать книгу "Связанные - Галина Краснова"

Зажмурившись, я выставила перед собой пресловутый кинжал и кинулась на Фейри. Девица отскочила, защищаясь, и в итоге я чуть не врезалась в косяк. Пришлось открыть глаза и смириться с тем, что мне придется самой убить ее. Убить кого-то. Даже от одной мысли об этом у меня холодеет в груди и отнимаются ноги, но выбора нет — либо я ее, либо она меня и моих друзей.

— Ты!!

— Прости! Я должна тебя убить! Я должна!

Кажется, фея опешила от моих слов. Или тона. Не знаю. Но она замерла. И я вновь кинулась на нее с ножом, стараясь не закрывать трусливо глаза. Я действительно должна! И я смогла задеть ее, нанеся небольшую царапину под левой грудью. К сожалению нож скользнул по ребрам и… Меня опять схватили за шкирку и прижали лицом к полированным золотистым доспехам.

— Не смотри, малыш, дальше мы сами.

Я послушно закрыла глаза, стараясь не прислушиваться. Все-таки психика у меня и правда слабовата.

Посмотреть, что случилось с Фейри, мне так и не дали, так как тело затолкали в тренировочный зал, а дверь туда прикрыли. Впрочем, зеленоватой жидкости, заменявшей ей кровь, на полу оказалось не много, так что можно рискнуть предположить, что девица еще жива. А то действительно жаль — пусть не красавица, зато верная.

— Женя, куда дальше? — как-то привычно спросил меня Старший.

Оглядев комнату, больше похожую на женский будуар, я решительно указало на дверь, скрытую тяжелыми бархатными портьерами веселенького лимонного цвета. Вкус, однако, у хозяина этой комнаты сильно страдает.

Мы уже направились к нужной нам двери, когда та распахнулась и навстречу нам вывалился потрепанный, но живой…

— Энувиэль! — завизжала я, радостно бросаясь к нему на шею.

Все- таки здорово я успела соскучиться по всем своим друзьям.

— Отойдите от двери на четыре шага и бросьте оружие, иначе она умрет, — приказал эльф, а моей шеи коснулось острие его ножа.

— Эви? Почему?!

Глава 10

Женька

Затравленно оглядываясь, я искала выход и не находила! Эви притащил меня в какую-то роскошную спальню, чем привел просто в жесточайший ступор, пока там не появился Кес, выскользнув из какого-то тайного хода. Вот ведь скотина этот Демиург? Мало того, что мне пришлось прорываться через его щиты из другого мира, так еще и засаду устроил с помощью моего друга! Но друга ли? Почему он предал меня? Или, может, его заставили? Шантажировали?

— Ну вот мы и встретились, Евгения. Хотя к чему тебе имя? Ты ведь просто инструмент, который использует мой брат для моего же убийства. А тебе, кстати не обидно? — ехидно скалясь спросил он, вызывая острейшее желание пересчитать его белоснежные зубы. Желательно кулаками, но можно и задними конечостями.

— Ничуть. Ты псих, и тебя надо изолировать.

Я попыталась отползти от демиурга подальше, но он мне не позволил. Схватив за ногу, он потащил меня к еще одной двери, за которой оказался его кабинет, где одним легким движением швырнул на стол с картой мира. Как я поняла — это была карта его мира. Впрочем, до нее я так и не дотронулась — мое тело распласталось по какому-то прозрачному куполу, защищавшему эту маленькую копию мира. Самое же неприятное оказалось в том, что мне за голову завели руки, удерживая их как в тисках. И сделал это Эви.

— Я не понимаю! Почему? Почему ты это делаешь?! Мы же друзья! — кричала я ему в лицо, глотая неожиданные злые слезы.

— Маленькая наивная дурочка. Я его Демиург. Я дал ему Приказ! Ни одно творение не может противиться ему.

Я взглянула на эльфа и увидела в его глазах такой ужас, что на несколько секунд окаменела. Лишь его губы что-то беззвучно твердили, но что — я так и не поняла. И тут в душе вскипела ненависть такой силы, которой я раньше и представить не могла. Мне показалось, что я готова пытать Кеса, отрезая от него по кусочку и наслаждаясь его болью.

— Ты ничтожество, раз прибегаешь к подобным методам! Демиургу должны подчиняться из любви и уважения, а не из страха! — бравируя, прочитала я лекцию этому психу.

— Да ну? А ты любишь Старшего? Или может ты его безмерно уважаешь? — ядовито прошипел он в ответ.

Как может ребенок не любить собственного родителя? Да, я могу сколь угодно твердить, что ненавижу свою мать за то, что она со мной сделала. Я кричу, что желаю ей смерти, но осознаю, что все равно люблю ее. Все равно надеюсь, что когда-нибудь, она раскается и попросит у меня прощения. И я, черт меня возьми, прощу! Потому что она моя мать! И Старший — мой отец! Пусть не родной, но ведь все мы дети его!

— Да! Я люблю его как старшего члена семьи и безмерно уважаю! Но такой уж меня вырастили — я мучаю и насмехаюсь над тем, что мне дорого. Над Дарелином, Старшим, Мишкой, Гавриком, Шесом, Эви, честью, совестью, достоинством! Это моя защита! Я выросла там, где так ведут себя большинство! А ты…

Договорить мне не дал острый кинжал приставленный к горлу. Судорожно дернувшись, я почувствовала, как по шее стекает что-то теплое.

— Ты лучше не дергайся, малышка. Мы же не хотим, чтобы ты лишилась своей очаровательной головки? А вот ее содержимое нам ни к чему! — выкрикнул он и злобно расхохотался. А до меня начало доходить, какую участь приготовил Кес для меня.

— Нет!!!

Демиург начал сто-то бормотать на пару с Эви, а я, плюя уже на все возможные ранения попыталась вырваться из их рук. Остановил меня лишь громкий, торжествующий голос эльфа, явно заканчивавшего что-то вроде заклятия или клятвы.

— … во веки веков, в жизни и смерти следую за тобой как за Судьбой. Вручаю душу свою тебе, нареченная Евгенией! Отныне явлюсь на твой зов, Госпожа!

Последнее, что я расслышала, перед тем как отключиться — отборнейшие маты в исполнении Демиурга.

Все же приятно досадить ему хоть в мелочи. Еще бы знать в какой мелочи получилось напакостить в этот раз.

— Ну же, девочка моя, проснись! Мы должны защищаться!

Я открыла глаза и тут же чуть не задохнулась от невыносимой головной боли. Чертыхнувшись, кто-то пожил мне на лоб ладонь и боль начала медленно утихать, уступая место какому-то онемению и легкому зуду.

— Все, теперь не больно, вставай!

Я послушно встала и огляделась. Все вокруг оказалось незнакомым — комната, мужчина, труп… Так, что за труп? Переборов иррациональный страх, я приблизилась к неподвижному телу. Красивый неземной красотой мужчина с торжествующей и немного грустной улыбкой на губах и… многочисленными ножевыми ранениями. Его длинные волосы испачкались в крови настолько, что невозможно стало определить их цвет.

Глядя на погибшего, я испытала странное щемящее чувство в груди, хотя могла бы поручиться за то, что не знаю его. Уж появление такого красавца в своей серой жизни я бы запомнила точно. Такое невозможно забыть.