Читать книгу "Пьянящий аромат - Мэг Кэбот"

Не то чтобы ему была нужна супруга. Но, поскольку она уже ворчит на него, как жена, они ругаются, как давно женатая пара, ему казалось, что особой разницы не будет.

Но он позабыл о решении Пегги не выходить замуж.

И будьте уверены — она хорошенько вложила ему памяти.

— Ты слишком хорошо обо мне думаешь. — В смехе Эдварда не было веселья. — Это не имеет к Пегги никакого отношения. Лондон мрачен в это время года, но у меня нет другого способа отделаться от этих жалких прилипал…

Алистер рассмеялся:

— Господи Боже, Эдди! А я-то все время думал, что они тебе по-настоящему нравятся!

— Это друзья Арабеллы, ты же знаешь. Я уже не в состоянии выносить их присутствия, всюду вынюхивают, сплетничают… — Эдвард опять подошел к окну и выглянул наружу. — Вот и хорошо, — проговорил он. — Экипаж маркиза уже подали. Мне следует спуститься и сказать ему: «Скатертью дорога».

— Пока ты не ушел, Эдди… — Увидев гримасу на лице своего друга, когда тот повернулся от окна, Алистер поднял свой бокал и сказал: — Прими мои извинения, Эдвард. Я искренне. Послушай, насчет Пегги, как ты ее называешь… — Алистер посмотрел на свой пустой бокал. Эдвард был озадачен тем, что его обычно словоохотливый друг колеблется. Но еще больше его озадачили слова Алистера, когда тот наконец заговорил. — Ты ведь не будешь против, если я, э-э, буду время от времени навещать ее?

— Что? — Вопрос вырвался непроизвольно, но еще унизительнее было то, что голос у него дал петуха, чего не случалось с юношеских пор. — Ты это серьезно?

С Алистера в одно мгновение слетела робость, и он возмущенно спросил:

— А что такого? Ты думаешь, что она не захочет меня видеть?

— Думаю, что она… думаю… — Эдвард не верил собственным ушам. Неужели весь такой знакомый мир сошел с ума? О чем думает Картрайт? Он что, лишился здравого смысла?

— Ах, я понял, понял, — забормотал Алистер, поставив на место пустой стакан и подняв руки, будто защищаясь от ударов, о которых Эдвард и не помышлял. — Я понял, я слишком стар для нее. Но что такое десять лет?

— А не пятнадцать ли? — громыхнул Эдвард.

— Ладно, может быть, пятнадцать. Но мне кажется, что я ей нравлюсь, Роулингз. Я способен ее рассмешить. Поэтому если у тебя нет возражений…

— Есть, и даже очень веские возражения, — заявил Эдвард. — Ты способен ее рассмешить, — передразнил он — Это что, основа для отношений?

Алистер выглядел удивленным.

— Чертовски хорошая основа, заметь. Обрати внимание, меня она еще не била по физиономии.

— Ну спасибо, мистер Картрайт. Я приглашаю вас к себе домой, пою моим лучшим вином, предоставляю своих лучших лошадей, и после всего этого вы спрашиваете меня, нельзя ли поухаживать за моей…

— Кем? — У Алистера дрогнули губы. Он не смог скрыть усмешку. — Так кто она тебе, Эдвард?

— Моя свояченица, — сказал Эдвард, понимая, что цепляется за соломину, но не желал отступать — Пока эта девушка живет в моем доме, она находится под моим покровительством, и я ни при каких обстоятельствах не позволю ухаживать за ней такому шалопуту, как ты, Картрайт.

Алистер, обычно самый легкий из собеседников, был раздражен.

— Должен тебя огорчить, Роулингз. Я спросил твоего позволения только из вежливости. Ты не сможешь помешать мне видеться с мисс Макдугал, если она будет не против. И вообще, что это с тобой?

— А что с тобой? — отпарировал Эдвард. — Все женское население Лондона к твоим услугам. С чего тебе взбрело в голову ухаживать за моей свояченицей?

— Потому что она мне понравилась. Ты это знаешь. Я с самого начала говорил тебе…

— Сиюминутный каприз, как и все остальное. — Эдвард махнул рукой в подтверждение своих слов. — У тебя это пройдет, как только мы окажемся в Лондоне. Хватит об этой глупости, Картрайт. Мне пора идти раскланиваться с гостями.

Обычно Эдварду удавалось убеждать своего доверчивого друга в чем угодно, но теперь Алистер, похоже, не собирался сдаваться. Когда Эдвард направился к выходу, Алистер перегородил дверь своей мускулистой рукой. Эдвард посмотрел на него сверху вниз с изумлением и злостью.

— Картрайт, у тебя готово завещание? Потому что я с удовольствием оторву эту руку, если ты не уберешь ее с моей дороги.

— Ты хочешь, чтобы она была твоей, да? — В прищуре добрых, цвета лесного ореха глаз светилось подозрение. — Ведь верно? Тебе она нужна, и ты пытаешься отделаться от меня при помощи этих выдумок про Лондон!

Эдвард вздохнул. День обещал быть сложным.

— Ладно, Картрайт. Да, я хочу, чтобы она была моей! Я собираюсь держать ее здесь в качестве наложницы, привязав за ногу к своей кровати. — Заметив, что друг не нашел в его словах юмора, Эдвард снова вздохнул. — Ну ладно, Алистер. Если уж тебя так сильно припекло, то я разрешаю тебе ухаживать за ней. Если, конечно, она захочет, в чем я сильно сомневаюсь, поскольку девушка вбила себе в голову совершенно дурацкую идею о том, что замужество — это институт, который повинен в порабощении женщин во все времена. Ну, теперь пойдешь собираться? Я хочу выехать до наступления темноты.

Алистер с видом победителя убрал руку с дверного косяка.

— Спасибо, Эдвард, — сказал он, улыбаясь. — Это очень благородно с твоей стороны.

В ответ Роулингз грубо расхохотался. Он вышел из комнаты и отправился вниз взглянуть, в каком настроении разъезжаются гости. Только когда Алистер напомнил — Эдвард как раз припал губами к обтянутой перчаткой руке маркизы Линн, — что об отъезде следовало бы поставить в известность и Пегги, тот понял, что придется в последний раз повидаться с ней. Конечно, для миссис Прейхерст не составило бы труда обронить словечко, пока он найдет возможность все объяснить.

У Эдварда не было никакого желания встречаться с Пегги. Но избежать этого он не мог — рядом стоял Алистер и выжидательно смотрел на него. Нехотя кивнув вдове леди Селдон и пробормотав что-то по поводу неотложных дел, Эдвард поспешил наверх.

Он нашел Пегги в детской Джереми, куда его направила ее служанка. Не получив ответа на свой стук, Эдвард открыл дверь и увидел обоих сидящими на подоконнике и с большим интересом наблюдавшими за оживлением, царившим во дворе. Джереми комментировал со знанием дела:

— Парная двуколка графского сына совершенно не подходит для плохих йоркширских дорог.

Пегги удивленно спросила:

— И кто тебе это сказал?

— Бейтс, кучер. Он сам сторонник ландо. Они хоть и старомодны, но неплохо справляются с дорогами в этой части страны.

Пегги рассмеялась над тем, с какой гордостью мальчик демонстрировал свои знания. Эдварда поразил богатый тональный рисунок смеха девушки в сравнении с высоким, звякающим хихиканьем Арабеллы. Он кашлянул.

Обе фигуры у окна обернулись. Джереми издал радостный вопль при виде дяди, видно, вчерашнее недоразумение на охоте уже забылось, спрыгнул с подоконника и с воодушевлением побежал к Эдварду. Пегги двинулась вслед за ним, но более сдержанно.