Читать книгу "Воспевая утреннюю звезду - Мэрилайл Роджерс"

Пип поспешно доложил:

– Под покровом ночи прибыло подкрепление и заняло позиции за наружной стеной.

Пип старался не проявлять любопытства, однако в глазах его что-то блеснуло, и он бросил взгляд на закрытую дверь комнаты, откуда вышел Адам. Конечно, для размещения пленного принца пришлось сделать некоторые перемещения обитателей дома, но он не был уверен, что эти перемещения затрагивали лорда Адама и прекрасную колдунью.

Адам прищурил золотистые глаза, услышав новость, которой он ждал, хотя и не предполагал, что все произойдет так быстро. Он сказал:

– Пусть те двое, что стоят на страже снаружи у двери, останутся здесь охранять Саксбо, а ты пойдешь к воротам и скажешь часовым, что я скоро подойду.

Адам торопился заняться делами, но в его комнате оставались обувь и куртка с металлическими кольцами. Любопытство Пипа было довольно безвредно, но Адаму не хотелось давать ему пищу, выйдя полуодетым из одной комнаты и зайдя за одеждой в другую. У верного стражника могли быть подозрения, но не более того, и Адам не собирался возбуждать новых.

После ухода Пипа Адам быстро подготовился к предстоящему неприятному делу и пошел по деревенской улочке к воротам. Как и вчера, он поднялся по крепкой деревянной лестнице наверх, чтобы взглянуть на вражеское войско.

Но теперь перед ним были не две группы юнцов, без особой пользы блокирующих ворота. Теперь стены Трокенхольта со всех сторон окружали войска, ранее стоявшие лагерем у монастыря.

Он узнал двух предводителей: один из них некогда был человеком сугубо мирным, другой имел богатый опыт ведения войны. Они очень отличались друг от друга, но жажда власти и богатства связала их воедино. Оба они рассчитывали править, подчинив себе слабого короля. Они молчали, чтобы Адам, временно замещавший Вулфа, понял: его положение безнадежно.

– Будешь сдаваться? – Хордат был менее терпелив, чем епископ, и не желал тратить время на бесполезное молчание.

Улыбка Адама была воплощением холодного цинизма:

– С какой стати?

– Чтобы спасти собственную шкуру! – крикнул Хордат.

– Я ценю вашу заботу обо мне, – насмешливо сказал Адам, – но я еще в состоянии сам позаботиться о своем здоровье. Не моя жизнь сейчас должна вас беспокоить.

Хордат презрительно вздернул подбородок и выпрямился так, чтобы его крупная фигура приняла грозный вид.

– Похвальба не защитит тебя от моего меча!

– Разумеется нет. Да я бы этого и не хотел. Я с удовольствием приму твой вызов биться один на один. – Улыбка Адама стала еще более циничной и вызывающей. – Но поскольку твоя угроза относится к лорду Вулфу и его владению, – Адам принял огорченный вид, – мой почетный долг требует, чтобы я отбросил личную гордость и предупредил тебя, что платой за мою жизнь или жизнь любого человека внутри этих стен станет жизнь вашего ребячливого принца.

– Да мы можем спалить все эти стены вместе с деревней! – Уилфрид терял выдержку. Он не желал воспринять предупреждение Адама. – Когда вы в панике будете пробиваться сквозь огонь, мы спасем Саксбо.

– А вы уверены, что он все еще жив? – насмешливо спросил Адам. О такой возможности Хордат с епископом, стремившиеся спасти Саксбо, не подумали. Одна эта мысль подрывала их веру в свой план. – Как вы объясните смерть Саксбо его отцу, нашему королю? – Адам взглянул проницательными глазами на нечестивого епископа.

Было видно, что лорд не шутит. Затем он нанес второй, тщательно нацеленный удар.

– А если принца, которого вы собирались посадить на трон, не будет, как же вы надеетесь получить власть?

– А вы-то как объясните смерть Саксбо? – с хитрым видом спросил епископ, уверенный в том, что возвращая этот вопрос презренному врагу, который был жив только благодаря неудаче подосланных им убийц, обеспечивает себе прекрасную защиту. – Если Саксбо умер после того, как вы захватили его в плен, вам будет еще труднее объяснить его смерть.

– Вовсе нет, – тряхнул золотой головой Адам, – это будет очень просто: достаточно поведать королю о темных делах епископа, включая убийство невинного монаха.

Глаза илдормена Оукли вспыхнули тем опасным огнем, который Уилфрид помнил еще со времени их стычки в монастыре. Епископ не отшатнулся, но выражение его лица стало мрачным – он понимал, что король Эсгферт охотно поверит всему плохому, что будет сказано о нем.

Адама позабавил презрительный взгляд, брошенный Хордатом на своего союзника. Поэтому он намеренно добавил:

– Я также рассказал бы королю о том, как Хордат, человек, которому его господин доверил своего сына, не только довел слабовольного мальчика до предательства, но и позволил ему разорять добрых людей Трокенхольта, нападая на них в лесу. Не говоря уже о трусливой попытке убить лорда Вулфейна, одного из доверенных илдорменов короля Эсгферта. А ведь Вулф жив. Он сможет показать шрам и сам расскажет о предательском нападении Саксбо.

– Вовсе нет! – Из толпы, стоявшей у стен Трокенхольта рядом с Хордатом и епископом, выступил тоненький, как тростиночка, воин и стал между своими начальниками. – Вулфейн мертв или же скоро умрет, независимо от того, как искусно лечат его раны! – С этими словами воин снял шлем, и по его плечам рассыпались черные кудри колдуньи. – Гита погубила его, использовав свое огромное могущество.

Неожиданно Адам понял, что Ллис опять стоит рядом с ним и смотрит на осадившие их войска, на этот раз гораздо более опасные.

– Ты ошибаешься, Элис, – тихо проговорила Ллис.

Проснувшись, она обнаружила, что Адам ушел, и узнала, что им грозит новая опасность. Она поняла, что наступил момент, о котором ее предупреждал Ивейн, – она должна вступить в борьбу со своим зеркальным отражением.

– Гиты больше нет, – в голосе Ллис чувствовалась жалость к Элис, которая так же, как и сама Ллис, осталась без наставника. – Мой приемный отец жив и скоро вернется домой, к народу Трокенхольта, и ни ты, ни эта армия не в силах этому помешать.

Элис охватила волна дикой ярости, что очень ее обрадовало. Она не стала тратить сил на отрицание.

В ответ она запела необычную песнь, поначалу удивившую ее спутников. Но по мере того как звуки становились все громче, налетели сильные порывы ветра, испугавшие окружающих.

Голос Элис превратился в рев, он взметал пыль и клонил траву у ног людей, собравшихся у палисада. Какие-то необычные вихри вздымали и трепали одежду солдат в самых разных направлениях. Вместо ярких красок долгожданной зари появились темные тучи; словно под действием размахивающих рук, они помчались навстречу друг другу и сталкивались, высекая молнии и громыхая раскатами грома. При виде такого могущества зрители на некоторое время онемели.

Ллис тоже была поражена. Но только на мгновение. Она вспомнила о том, как был уверен в ее силах Ивейн, вспомнила, как он предупреждал ее: чтобы победить и рассеять тьму, она должна доверять не себе, а гораздо более могущественным силам. Ллис трижды повторила песнь, обращенную к восходящему солнцу.