Читать книгу "Глубокий Сумрак - Евгений Гаркушев"

– Твоя стряпня? – с сомнением поинтересовался Крюков. – Ладно, попробуем. Выставляй свои драники на стол. А ты мне пока постели где-нибудь, чтобы потом хозяйку не смущать. Боюсь, я после работы устану, сразу лечь захочу…

– Вы думаете, я в душе буду так долго? – спросила Алена.

– Да что там думаю – уверен… Ты, если я прилягу, меня не буди – утром поговорим. Нам завтра много что сделать надо.

– А если на нас нападут, тогда будить?

– Если нападут, я сам проснусь. Но, надеюсь, до этого не дойдет.

* * *

С утра пораньше Иван Матвеевич Крюков по-хозяйски поднялся по истертым ступенькам старого дома на Буденновском проспекте. Неодобрительно посмотрел на витрину лавочки, где торговали кальянами, повернулся в другую сторону – там расположилась лавка с солевыми лампами. В холле лежали стопки газет, сидел вахтер, которому до посетителей не было никакого дела – в редакции газет на втором и третьем этаже то и дело приходил разный народ. Да и в Ночной Дозор посетители захаживали, пусть и не люди. Вахтер был привычен ко всякому. Охранял его амулет, заряженный лично Константином – главой Ночного Дозора Ростова.

К охраннику-человеку с защитным амулетом Крюков отнесся спокойно, без раздражения. Ему ли не знать, как не хватает сотрудников на периферии, где каждый Иной наперечет, а сильный Иной – редкость. Тут и без амулетов людей привлекать начнешь, потому что зарядить амулеты – тоже нужна сила, и время, и сотрудники. И, главное, понимание, от чего амулеты будут защищать – ведь воздействия, которые могут применить к стражу, могут быть самыми разными.

По ступенькам Крюков шел медленно. Вдыхал запах типографской краски от свежих газет, сигаретный дым, которым пропитались стены. Курили в редакциях много. Работа нервная? Пожалуй. Хотя есть работа и похуже. Много хуже…

У дверей офиса Ночного Дозора дежурила девочка – волшебница седьмого уровня. По всему видно, практикантка. Девочка из бумажного стаканчика ела мороженое с брусничным сиропом. Три пустых стаканчика стояли рядом с ней, один стаканчик был непочатым, с воткнутой в мороженое зеленой пластиковой ложечкой.

– Угостишь? – спросил Крюков девушку.

– Берите, конечно, – широко улыбнулась она. – Мне Стас еще привезет. А вы издалека? Из Москвы, наверное?

Крюков грустно улыбнулся.

– Нет, милая, я местный. Константин у себя?

– Да.

– Доложи, пожалуйста.

Девушка нажала кнопку на переносном пульте, громко сказала:

– Константин, к вам посетитель.

– Иван Матвеевич! Проходите, пожалуйста.

Голос Константина из переговорного устройства звучал радушно, радостно. Крюков поискал глазами видеокамеру, нашел под потолком целых две.

– Прогресс, – проговорил он. – Мороженое из супермаркета, камеры из компьютерного магазина, рации… В наше время не так жили.

Девушка тоже подняла глаза вверх и среди портретов прежних глав Ночного Дозора, развешенных на стене, увидела изображение нынешнего посетителя. Недаром же он показался ей знакомым!

Крюков, на ходу поглощая мороженое, пошел по знакомому коридору в знакомый кабинет. Сколько лет прошло…

Константин поднялся навстречу Крюкову, указал на свое кресло:

– Добро пожаловать, Иван Матвеевич! Располагайтесь! Кофе к мороженому?

Крюков в хозяйское кресло не сел, улыбнулся.

– Ну что ты, Константин, право! Прошло то время, когда ты у меня практиковался. Сейчас мне нужна твоя помощь. Или содействие. А кофе не надо. Недосуг.

– Все силы Дозора помогут вам, насколько это возможно, – ответил Константин.

Крюков присел на стул за столом для совещаний, отставил в сторону стаканчик с остатками мороженого.

– Витиеватые, ничего не значащие формулировки… Впрочем, тебе иначе и нельзя. Скажи ты, что поможешь всеми силами, – а я потребую брать приступом офис Дневного Дозора. Или разбираться с Темным, справиться с которым в одиночку не могу.

Константин присел на стул напротив Крюкова.

– Так Темный все-таки существует? И он вторгся в ваши владения?

– Полагаю, да, – ответил Иван Матвеевич. – То есть полагаю, что Темный – мой старый знакомец. Сам понимаешь, что Темных в мире немало. А в близкий контакт с ним я вступать пока не хочу.

– Думаете, бой с ним вам в одиночку не по силам?

– Не знаю. И проверять пока не хочу. Но у меня к тебе другая просьба, вовсе не о помощи в бою. Я не хочу вмешивать сюда Дозоры. Поможешь мне защитить хорошую девушку?

– Помочь вам? Защитить девушку? – изумился Константин.

– С юридической точки зрения, естественно. Я бы и сам обидчику уши оторвал. Но Договор, все дела. Надо, чтобы по закону.

– Конечно, Иван Матвеевич.

– Вот и славно. Секретаря зови – хватит ей мороженым на входе объедаться. Напишем пару официальных документов. Без бумаг-то что? Не пойдут дела без бумаг, хоть мы и не бюрократы совсем…

* * *

Макар доедал не слишком скудный, но в то же время и совсем не роскошный завтрак. В тюрьме Дневного Дозора кормили так себе. И то правда, зачем переводить средства на того, кого в ближайшее время, возможно, придется пустить в расход? Если коллега попал в немилость, зачем ему помогать? Свобода, никто не хочет тратить личные средства впустую. Милосердие – понятие абстрактное. Вот будет узник опять на коне – тогда можно и возобновить дружбу. А сейчас – лопай баланду. Точнее, дешевый обед из «ресторана» быстрого питания – холодный суп-лапшу и какие-то малосъедобные бутерброды.

Дверь бесшумно отворилась, и на пороге камеры появился глава Дневного Дозора.

– Вазген! Ты же был два часа назад, – удивился Макар. – Хочешь разделить со мной трапезу?

Вазген брезгливо посмотрел на пластиковые лотки с пищей, покачал головой.

– Говорил же им: прилично тебя кормить. Свиньи.

– Вы о наших сотрудниках?

– Именно. Слушай, Макар… А ты Крюкову что плохого сделал?

Макар насторожился.

– Что я ему плохого сделал, под знаком «карающего огня» спрятано. Ты смерти моей хочешь, Вазген?

– Я не хочу… Ты хотя бы намекнуть можешь?

– Слушай, Вазген, как-то ни малейшего желания, – раздраженно бросил Макар. – Я в твоей власти, понимаю прекрасно. И любой сотрудник подтвердит, что ты меня уничтожил исключительно для самообороны, если такая надобность возникнет. Так в чем проблема? Развяжи мне язык – может, пару слов я успею сказать перед тем, как меня испепелит. В чем твоя выгода будет – не знаю, но почему ты мне покоя никак не дашь?

– Ты покоя хочешь? – приподнял бровь Вазген.

– Ясности. Что вам всем от меня надо?