Читать книгу "Чего хочет женщина - Татьяна Полякова"

— Один из основных персонажей мультфильма «Аладдин».Ладуль, как попугая звали? — обрадовался мне Лом.

Я тоже решила его обрадовать.

— Это она? — кивнула на дверь.

— Кто?

— Ты вроде бы глухим не был?

— А… она, и чего?

— Ничего, — грозно ответила я. — Домапоговорим, — и выплыла из кабинета. Муженек потрусил следом, плавно обходяменя на поворотах, доверчиво заглядывая в глаза и повторяя:

— Ладуль, ну чего опять, а?

Я села в машину, он плюхнулся рядом, и мы отправились домойвыяснять отношения. Я топала ногами, визжала, обзывала его бабником и в концеконцов пару раз съездила по физиономии комнатной тапкой, предварительно сняв еес ноги. Лом рассвирепел, схватил меня за руки и легонько подтолкнул к столу,вынудив принять несколько неприличную позу. Это его необыкновенно развеселило инаправило мысли в совершенно другое русло. Гневаться в таком положении былозатруднительно, но я попыталась и пару раз смогла лягнуть воздух за своейспиной. Громогласный мужнин хохот плавно перешел в мяукание, а мне ничего неосталось, как с отчаянием заявить:

— Боже, как я тебя ненавижу.

Драка закончилась тем, чем обычно заканчивались все нашиссоры.

Лом, взглянув на часы, заявил, что совершенно нет никакогосмысла возвращаться в офис для продолжения трудового подвига. Я вспомнила, какзвали попугая, а муженек порадовался, потому что слово как раз подходило побуквам. Мы выпили по чашке кофе, я перебралась на колени к любимому и твердозаявила, что пучеглазая мне не по душе. Лом принял покаянный вид и заверил, чтоона с завтрашнего дня больше не работает, а я могу сама подыскать ей на сменукакую угодно каракатицу, он все примет с благодарностью, лишь бы она задревностью лет могла передвигаться самостоятельно. Так как у меня была напримете кандидатура: тетка одной из подруг, нуждающаяся в хорошем заработке, ясразу же обрадовала мужа.

— Теперь все? — развеселился он.

— Не знаю, — честно созналась я и добавила ссомнением:

— Может, мне пойти у тебя поработать?

— Хорошая мысль, — ухмыльнулся Лом. —Поработай прямо сейчас. — Он поднялся, подхватил меня под мышки и поволокиз кухни. Я немного повизжала и подрыгала ногами. В общем, муж был доволен,благодушен и даже счастлив, оттого, взглянув через некоторое время на своеотражение в зеркале, только присвистнул и сказал:

— Убил бы тебя, ей-богу… И куда я теперь с такимфингалом?

— Никуда, — нахмурила я брови. — Посидишьдома, пока в голове не прояснится. Скажи спасибо, что легко отделался, вследующий раз глаза выцарапаю, будет тебя Рокки на поводке водить.

— За что хоть выцарапаешь? — вздохнул Лом. —Ведь тыщу раз говорил тебе, глупой бабе, никто мне не нужен. Я тебя люблю, аостальные хоть завтра умри все скопом… Черт-те что, жена поколотила. — Ломпокрутил буйной головушкой и хохотнул.

Я устыдилась и решила его утешить.

— А я рада, что у тебя синяк под глазом. Посидишь сомной дома. Дверь запрем и никого не пустим.

В общем, своего я добилась, и на презентацию мы отправилисьс Танькой. За пятнадцать минут до нашего отъезда Лом что-то заподозрил, сталвыспрашивать — кто будет, и чего это я так вырядилась, глаза у меня горят и ячто-то очень спешу, и если он чего узнает, то… Дослушивать мы не стали и,прикрываясь, как щитом, заехавшим за нами Костей, бросились к машине. Муженеквышел на крыльцо и рявкнул:

— Костя, смотри в оба…

Мы уже выслушивали четвертое выступление, стоя на широкойлестнице нового здания Центра. Говорившие никуда не спешили и вроде бысоревновались друг с другом протяженностью речей. А между тем погода небаловала. Улыбки замерли на губах, точно приклеенные, а в целом вид усобравшихся был кислый.

— Водочки бы грамм сто, — шепнула Танька. Я толькобыло собралась кивнуть, как увидела Лома, точнее, его машину. Он выехал изпереулка и теперь пытался где-нибудь приткнуться. Мне сделалось нехорошо,волосы на затылке вроде бы встали дыбом, а в голове настойчиво забилась однамысль: не дать ему выйти из машины. Оратор закончил, раздались недружныеаплодисменты, а я шагнула вниз.

Впоследствии я вынуждена была признать, что глупая Ломоваревность спасла мне жизнь. Я бросилась навстречу мужу, и в этот миг директородного из банков, который тоже имел свой интерес в Центре и стоял ступенькойвыше меня, получил в грудь пулю. Сначала заорала Танька, потом все остальные,началось что-то вовсе невообразимое, но мне было не до этого. Расталкиваяграждан и одуревшую охрану, я рвалась к мужу. Каким-то чудом он вдруг оказалсярядом, подхватил меня на руки, а вокруг непробиваемой стеной выросла охрана.Все невыносимо деятельные и бдительные. Если я была близка к обмороку, томуженек выглядел еще хуже. Он намертво вцепился в меня, точно утопающий заспасательный круг, и совершенно белыми губами повторял, должно быть, в сотыйраз:

— Господи…

— Уходим, уходим, — орала Танька и тянула Лома заруку. В конце концов мы смогли-таки загрузиться в микроавтобус с охраной и покинутьтак и не открывшийся Центр. Все остальные граждане пытались сделать то жесамое. Краем глаза я заметила Астахова, он что-то кричал и даже размахивалруками.

Землистая бледность еще не сползла с физиономии мужа, но кслову «Господи» он смог прибавить еще несколько и с легким подвываниемпробормотал:

— Он мог попасть в тебя…

— Кой черт ты приехал? — прорычала я. Нервноенапряжение чуть спало, но соображала я еще плохо. — Испугал до смерти…

Тут влезла Танька:

— Если б он не подъехал, лежать бы тебе сейчас наступеньках.

Лом замер, вытаращив глаза, пошлепал белыми губами и жалобносказал:

— Так ведь стреляли в этого… забыл его фамилию…

— Кому он нужен? — изумилась Танька. —Стреляли в Ладку, и если бы ты не подъехал, и она к тебе неожиданно некинулась… в общем, мне надо что-то выпить…

— Зачем в Ладку стрелять? — пугаясь все больше ибольше, спросил Лом.

— Затем… Ох, Генка, есть у тебя враг, до твоего горладотянуться не может, так решил напакостить и подойти с другого бока…