Читать книгу "Власть силы. В 2 томах. Том 1 - Виталий Зыков"

В путь все члены отряда отправились верхом на тиррах, с минимумом багажа и без присущей королевским выездам помпы. Просто пятеро воинов сопровождают чародея из Поднебесной в его путешествии по глухим уголкам Сардуора. Почти как в старые добрые времена, когда Кайфат был простым наемником и мотался по делам нанимателя по пыльным дорогам Зелода.

Едва окраины столицы пропали из виду, как отряд пришпорил тирров и с максимально возможной скоростью направился на север. Мудрить с маршрутом не стали — сразу свернули на главный тракт и до самой границы с Зароком двигались вдоль океанского побережья. Дорога хоть и оживленная, любимая путешественниками и купцами, но дающая неплохой выигрыш по скорости.

Была, конечно, мысль воспользоваться случаем и свернуть в глубь страны, чтобы собственными глазами посмотреть на все происходящие в государстве и обществе изменения, но К’ирсан ее старательно отогнал. Доводить задумку с тайным посольством к гномам до идиотизма и подобно сказочным правителям выходить «в народ» точно не стоило. Чтобы разобраться в чаяниях народа, ему хватало отчетов людей Чиро Кунише и странствующих менестрелей из ведомства Мигуля Шесть Струн. Впрочем, одно он выяснил наверняка и без всяких авантюр — на дорогах перестали шалить разбойники, а местные барончики лезть с требованиями об уплате за проезд. Одно это дорогого стоило!

Благодаря заданному темпу движения у границы отряд Кирсана был уже через четыре дня. Где они успешно миновали пост сначала своей кайенской пограничной стражи, а затем уже и зарокский. Правда, на последнем «доблестные стражи» содрали с приезжих немалую плату за въезд в страну, но к такому следовало быть готовым. Коррупция пронизывала Зарок сверху донизу, и хоть как-то комфортно сушествовать в нем можно было лишь при наличии крепких связей с местными чиновниками и стражниками. Плтить все равно приходилось, но уже вменяемые суммы, а вот со всех остальных драли по семь шкур. Как итог, нищее забитое крестьянство, захиревшие ремесленные гильдии, прожигающее жизнь мелкое дворянство, слабая королевская власть — все то, с чем столкнулся К'ирсан в Западном Кайене в первый год своего правления.

Но у него-то есть на кого опереться — сильная армия, организованные в Корпус маги, тысячи фанатичных последователей во всех слоях общества. Неудивительно, что дворяне приняли его сторону, признав силу, а на кого делать ставку правителю Зарока? На продажных бюрократов и разжиревших, не помышляющих ни о чем, кроме собственного кармана, Охранителей? Или на жаждущих наживы купцов, которые вместе с отдельными дворянскими родами давно прибрали к рукам истинную власть в стране?

И ведь что самое удивительное — такая ситуация никого не устраивала, все хотели перемен, но не знали, как их добиться. То и дело вспыхивали стихийные крестьянские бунты, поднимали мятеж целые города, объявляли о неповиновении власти честолюбивые дворяне… Никакого толку! Там, где пасовала королевская армия и наемники торговых магнатов, на сцену выступал Объединенный Протекторат. Восставших провозглашали рвущимися к власти злодеями, в стране высаживались полки экспедиционного корпуса, и не готовые к сражениям со столь сильным противником бунтовщики вырезались под корень. Богатую ресурсами, особенно в сравнении с нищим Западным Кайеном, страну никто не хотел выпускать из-под своего контроля.

И так продолжалось столетиями!

Хотя чего там Зарок… Ситуация в Саурме, Уазе, Гурре и Восточном Кайене была столь же безрадостной. Везде реальная власть принадлежала представителям «цивилизованного» мира, которые не только выкачивали все соки из колоний, но и решали, к каким знаниям и технологиям давать доступ, как относиться к собственной истории и даже на каком языке говорить. С южными странами ситуация была лучше — им давали чуть больше свободы, но все так же держали за горло кабальными договорами и торговыми ограничениями, не стесняясь использовать весь арсенал от наемных убийц до карательных походов при намеках на самостоятельную политику.

К'ирсан, захвативший власть в Западном Кайене и перевернувший с ног на голову все его политическое устройство явно приблизился к той грани, за которой начинается открытая вражда с Хозяевами мира, Пока ему удавалось за нее не заступать и копить силы, искусно прикрываясь свалившимися на Торн неприятностями. Неизвестно, сумеет ли он пройти этот путь до конца, но что попытается — это точно.

Схожие мысли приходили в голову и Мигулю Шесть Струн. Менестрель, в начале пути предпочитавший больше отмалчиваться, глазея по сторонам да изредка пощипывая струны небольшой лютни, оказавшись в Зароке, осмелел и болтал без остановки. И нельзя сказать, что он занимался пустопорожней болтовней. Опытный путешественник, профессиональный распространитель слухов и сплетен, Ми-гуль знал все и обо всех, комментируя каждое дорожное происшествие. И лишь одна тема была ему особенно близка: тема возрождения величия народа Сардуора, надежды на которое он связывал с К’ирсаном.

Они проезжали небольшой городок под названием Скортин, в двух дневных переходах от Гарвоса, когда менестрель привлек внимание короля к скромной надписи над входом в здание местного суда. Аккурат под вывеской с изображением свитка, весов и меча. Она гласила, что любые прошения принимаются только на языке торн.

— Как видите, Влады… капитан!.. да, капитан… — быстро поправился Мигуль, стрельнув глазами по сторонам: не слышал ли кто чужой его оговорку. — В стране, которая когда-то была частью величайшей империи мира, подарившей Торну искуснейших художников, музыкантов, ученых, полководцев и магов, все делопроизводство ведется на чужом языке. По сути любой, кто захочет добиться справедливости на земле предков, должен сначала отказаться от своего наследия, от языка. Забыть о славном прошлом собственного народа, чьей силы и доблести даже спустя тысячелетия страшатся потомки победителей.

— Что тебя так возмущает? Обычное дело для отношений между метрополией и колониями. Если первая хочет как можно больше властвовать над вторыми, надо всячески притеснять родной язык и придумать народу новое прошлое. Желательно темное, варварское, вызывающее чуство неполноценности перед завоевателем. — пожал плечами К’ирсан. Он мог бы привести несколько схожих примеров на земной истории, причем в сравнении с ними совместная политика Нолда и Объединенного Протектората выглядела донельзя топорной и грубой. Мог бы, но не стал. Зачем, если у собеседника и без того правильный взгляд на происходящее?

Если К’ирсана, как и обоих ханьцев, эмоциональная речь менестреля оставила равнодушными, то Храбр, который прислушивался к разговору, прореагировал бурно.

— Язык, история, ограничения на торговлю оружием, доступ к магии и артефактам, завышенные налоги, захваченные земли… Командир, претензий к хфурговым ублюдкам из Протектората столько, что все не перечислить. Какого сардуорца ни возьми — у каждого в глубине души тлеет ненависть к «цивилизованным». Только дай волю, и она выплеснется одним махом! — с чувством сказал командующий Шипами, впервые на памяти К’ирсана столь болезненно прореагировав на тему оккупации Сардуора Протекторатом. — Ты, командир, думаешь, почему у тебя так легко все с людьми складывается? Потому что верят, потому что впервые за века появился кто-то способный сбросить ярмо чужаков и вернуть нам свободу… — Внезапно Храбр прервался и уже без лишней патетики, с усмешкой добавил: — Жаль только, каждый народ теперь эту свободу видит по-своему…