Читать книгу "Полынь Половецкого поля - Мурад Аджи"

Например, летопись Шафи хранится в Парижской национальной библиотеке, она в единственном экземпляре… У каждого автора свой стиль, свои приемы в работе, Тизенгаузен предпочел документ. Его книгу надо читать — читать и думать. Иные страницы интересны тем, что написаны путешественниками, они без фантазий. У путешественника мир каждый день новый, а впереди дорога. Только успевай записывай.

Первый том «Сборника материалов…» сохранился таким, каким издал его автор. Здесь собрано все, что «извлечено из сочинений арабских». Многие страницы испещрены изящной арабской вязью, рядом — подстрочный перевод. Достоверность не вызывает сомнений: работа выполнена с академической педантичностью, сверить с оригиналом можно любое слово.

«Во второй том сборника, — как следует из предисловия, — войдут извлечения из сочинений персидских, татарских и турецких писателей». Однако что оставили там цензоры, остается гадать. Том наполовину тоньше!..

Начинает Тизенгаузен с летописи Ибн-ал-Асира, человека знающего; он расспрашивал очевидцев, сам ездил по местам событий, прежде чем приступил к рассказу «о вторжении татар в страны мусульманские».

«Несколько лет я противился сообщению этого события, — с истинно восточным тактом начинает он безрадостный рассказ, — считая его ужасным и чувствуя отвращение к изложению его, я приступал к нему и опять отступал. Кому же легко поведать миру о гибели мусульман да кому приятно вспоминать об этом?» И следуют описания нашествия в Среднюю Азию… Бедствие «шло, как туча, которую гонит ветер».

Но не от Чингисхана исходил тот ветер.

Султан Мухаммад, царствовавший на пространстве от Персидского залива до границ Индии и Дешт-и-Кипчака, слишком недостойно повел себя. Он не понял, кто перед ним. Этот султан был батраком, укравшим одежду хозяина. Чингисхан не хотел воевать с мусульманами, он искал дружбы и союза. Предлагал торговлю «на шелковой дороге». В 1218 году отправил караван с дорогими товарами. На караван напали слуги султана, купцов убили, товары разграбили. Чингисхан через послов потребовал объяснений… А батрак есть батрак, даже в одежде султана. Он приказал убить послов, заподозрив в них угрозу.

Ответ последовал незамедлительно. Но прежде по древней тюркской традиции Чингисхан поднялся на вершину горы и обратился к Тенгри. Три дня и три ночи ждал он ответа. Три дня и три ночи крошки хлеба и капли воды не было на его губах, лишь ветер студил тело, утоляя жажду.

Когда он спускался с горы, армия уже знала, что делать. Завидев полководца, воины начали громко скандировать: «Тенгри, Тенгри»… Воистину вера очищает сознание. Это действительно так.

Под знамена полководца собралось 700 тысяч всадников. Весь Алтай. Готовились сойтись две великие силы. Таких сражений мир не видел и при Аттиле. Алтай против всего мусульманского Востока. Один на один.

Битва около реки Сырдарья закончилась глубокой ночью. За день самодовольный султан потерял половину войска. И только тогда понял, что перед ним армия, над которой распластал крылья ангел-хранитель. Непобедимая армия!.. «Настал день гнева Господа», — шептали друг другу мусульмане…

В 1221 году Чингисхан отправил на запад отряд разведки. 25 тысяч всадников. Это был фантастический поход. Его возглавляли хан Джебе и его верный помощник Субутай (Судебей). В истории человечества нет подобного примера. Отряд прошел от Самарканда до Днепра — путь, сравнимый с походом Александра Македонского. Однако совершил куда больше, чем вся армия Македонского.

Разбив лезгин и покорив Закавказье, Джебе повернул на Северный Кавказ, где жили аланы. Те знали о неминуемой буре и приготовились к ней, заключив союз с кипчаками. Джебе ничего не смог сделать против этого войска и запросил передышку…

Здесь прерву на полуслове Ибн-ал-Асира, чтобы прояснить вопрос, которого уже касался.

На Арабском Востоке «татарами» называли воинов Чингисхана. Но не «татаро-монголами», как принято думать в России… В войске византийцев тоже воевали наемники — кипчаки, но никому же в голову не приходило византийцев называть «греко-тюрками». Надо уважать народы, их имена.

Равно как справедливо ли чистокровного тюрка Чингисхана называть теперь «монголом»? Не объясняя происхождения слова «монгол»? Он же был синеглазым и рыжебородым. Да, он вел монгольские войска, воевал под монгольским флагом, да, его победы достались Монгольской (или Алтайской?) империи. Ну и что? Отец и мать великого человека были тюрки. Когда и как он, их сын, превратился в «монгола»?

К слову, армию Наполеона вел маршал Мюрат, кипчак по крови, но назвать французов кипчаками, кроме меня, не додумался никто. Но у меня был повод — я узнал, что ранняя история Франции написана тюркскими рунами, о чем и написал в книге.

Объяснение явной нелепицы с «татаро-монголами» пытался найти и С. М. Соловьев, но ясности он, кажется, не добился, хотя муть и поубавилась. «Нельзя выкинуть из русской истории слово, которым предки наши исключительно называли своих поработителей; и древние, и настоящие русские люди не знают монголов, а знают только татар».

Блестяще! Все правильно. Пусть русские зовут своих поработителей, как хотят. Это их личное дело. Но знать правду о монголах и татарах обязаны и они. Хотя бы для того, чтобы не переносить «ругательные» слова на тюркский народ. И столь нелепым образом разжигать рознь между двумя народами — тюркским и русским.

…Из повествования Ибн-ал-Асира ясно видно: на Северном Кавказе впервые сошлись на поле боя две разные армии, говорящие на одном языке! О чем здесь спорить?

Один народ, но под разными знаменами.

Передышка, запрошенная «татарами», закончилась неожиданно для алан. Их союзники отказались воевать. «Мы и вы одного рода», — сказали «татары». Так оно и было на самом деле. Кавказцы им поверили и от братьев по крови приняли подарки. Под заверения в дружбе они повернули коней.

Едва только скрылись, как «татары» напали на алан и легко выиграли бой. Потом догнали в степи кипчаков, ударили им в спину. «Брали вдвое больше того, что им принесли», — сообщает арабский летописец.

Казалось бы, что предосудительного в том, что кипчаки отказались от братоубийственной бойни? Ну, обманули их… Перехитрили. Это же война! Однако трагедию русские толкуют как предательство кипчаков. Кого же они предали? Себя?

Профессор С. А. Плетнева в книге «Половцы» так и пишет о «первом предательстве» кипчаков. Серьезное обвинение моему народу! Оно в духе сталинских постановлений — дается без доказательств.

Но ни первого, ни второго предательства не было, они придуманы, чтобы лишний раз очернить Дешт-и-Кипчак и его народ. Никто не удосужился даже проверить эти россказни… Стоит отметить, что выражения типа «предательство», «трусость», «вероломство» не из научного лексикона. Это политические определения. Именно они и предлагались когда-то немцу Хаммеру, чтобы его работа выиграла конкурс Российской Академии наук.

Как видим, научный скандал 1835 года забылся, но ничему не научил: обман продолжается. В летописи Ибн-ал-Асира, на которого для достоверности ссылается Плетнева, нет и намека на «предательство» кипчаков. Они показали себя доверчивыми простаками, но не изменниками.