Читать книгу "Аватар судьбы - Анна и Сергей Литвиновы"

Варя не сочла зазорным позвонить Сименсу. Однако антрепренер сам заговорил про поездку в Яранск и тоже, создавалось впечатление, врал. А когда она задала прямой вопрос, выяснилось, что сам он туда не едет! Да, видать, и его Алексей упредил, вовлек в сети своего вранья!

Тогда, под конец рабочего дня, Варя подумала: если экстрасенс пользуется в отношении нее своими инструментами и в состоянии, к примеру, прочесть при необходимости ее мысли, почему бы ей опять не применить собственные возможности? Те, что дает ей служба? И Кононова снова воспользовалась программой, которая не так давно обнаружила мобильный телефон Данилова на улице Лубянка, в доме два.

На этот раз девушка нашла включенный сотовый своего бойфренда на Пушкинской площади. Что он, спрашивается, там делал? Офис его от Пушки вдалеке. Квартира – тоже.

Не иначе свидание – растравляла себя Варвара. Памятник Александру Сергеевичу – известное место для рандеву. И она решила отправиться туда и взять изменщика с поличным. Но пока собиралась, даниловский телефон (и, очевидно, он вместе с ним) переместился со скоростью пешехода и остановился неподалеку: по адресу Гнездниковский переулок, дом ***. Здесь, помимо большого числа жилых квартир и определенного количества учреждений, помещалось довольно популярное кафе «Выше крыши». В то, что Данилов посещал кого-то на дому или в учреждении, почему-то не верилось, а вот развлекательно-гастрономическое заведение прекрасно подходило для первых шагов по скользкому пути изменщика.

Варя отправилась туда – на метро, оставив авто на стоянке на службе, а не то придется толкаться в центре в пробках, потом искать место для парковки, платить за него немалые суммы.

В самом кафе, куда Кононова вошла спустя полчаса после того, как засекла там Данилова, материализовались ее самые худшие, самые ревнючие видения. Она тут же, от входа, заметила затылок возлюбленного и смешной хохолок, вечно на нем торчащий. Алексей сидел, как положено истинному джентльмену, спиной к входу. А напротив него помещалась, блин, девица: простенько одетая, но с довольно миловидным лицом, и о чем-то с ним, чужим для нее парнем, оживленно беседовала! Чем-то знакомой показалась в первый момент Варе эта особа – и тут она вспомнила: это не кто иная, как Люба! Люба с юга, из лагеря древлян, которая изображала из себя возлюбленную Зубцова! Значит, они за ее спиной (и спиной Зубцова, но это детали) снюхались еще там?! И теперь, как ни в чем не бывало, встречаются?! Так плотно, что Данилов даже не может выкроить время для встречи с ней, Варей?! В глазах Кононовой потемнело. Она отодвинула метрдотельшу, которая пискнула вопросительно: «Вас ожидают?» – и направилась к столику. Она сама не знала, что сотворит с неверным и разлучницей: плеснет в лицо воду или чай (спиртных напитков, Варя успела заметить, на столе не имелось), залепит Алексею пощечину или скажет что-нибудь резкое девице. Однако в тот самый момент, когда она подходила к столику, с противоположной стороны к нему приблизился немолодой усач, лицо которого пряталось в тени бейсболки с длинным козырьком. В походке, а также движении рук незнакомца ей почудилось что-то очень знакомое. Когда мужчина по-хозяйски уселся рядом с Любовью и даже потрепал ее по руке, Варя сообразила: это не кто иной, как Зубцов!

И тогда она разом многое поняла, хлопнула Данилова по плечу и воскликнула:

– Вот так встреча! Кого я вижу! Познакомь меня со своими спутниками!

Тот довольно быстро пришел в себя от неожиданности и сказал:

– А вы ведь с Любой знакомы.

А Зубцов, опережая ее, привстал и учтиво поклонился: «Юрий Петрович Касимов, двоюродный дядя Любови Дмитриевны».

– А я думала, ты на гастроли в Яранск собираешься, чемодан пакуешь, – словно бы не замечая неловкости, возникшей за столом, и смущения, обуявшего Данилова, громко произнесла Варя.

– Я тебе все объясню, но чуть позже, – сквозь зубы проговорил Алексей.

– Да, мы, пожалуй, пойдем, – сказал Зубцов, оказавшийся Касимовым. – Да, Люба? – Он похлопал ее по руке и обратился к молодому человеку: – Рассчитаетесь за нас? – И положил на стол тысячную купюру. – Завтра, как договорились, о’кей? – И они с девушкой встали, причем галантный отставник отодвинул стул и помог ей выбраться.

Мило улыбнувшись, место напротив возлюбленного заняла Варя. Скомандовала: «Закажи мне воды». А когда официант, убирая чашки, оставшиеся от прежних гостей, отходил от столика, молвила, вперившись прямо в глаза экстрасенсу:

– А теперь давай, колись. Что случилось, куда ты едешь и почему?

Данилов

Когда он рассказал Варе свой последний сон – про тундру образца две тысячи тридцать восьмого года, – она отреагировала неожиданно. Он думал, что она будет преисполнена скепсиса и скажет: с какой, мол, стати и с каких это пор мы принимаем решения согласно чьим-то ночным видениям – пусть даже такого проницательного человека, как он? Но глаза девушки вдруг увлажнились. Одна слезинка скатилась по щеке. Варя прошептала:

– Правда? Там был твой сын? Наш сын?

– Да, и он родится у нас с тобой в шестнадцатом году.

– Продолжай.

Он поведал о встрече с Зубцовым и Любой и о том, как они поехали к Кильдееву, которого сначала называли Вурдалаком…

– Как-как? – переспросила она.

– Вурдалак. Не правда ли, удачный оперативный псевдоним? Бездна фантазии и вкуса. А что, он тебе тоже встречался?

– Н-нет… – она была совсем не готова, в отличие от Зубцова, раскрывать тайны комиссии первому встречному, пусть этим встречным и был ее возлюбленный. – Неважно. Рассказывай дальше.

Данилов поведал о полете с Кильдеевым и о том, что видел провал, который оказался точь-в‑точь таким, как в его сне. И закончил:

– Короче, послезавтра мы втроем, с Зубцовым и Любой, едем во второй половине дня, с вещами, в «Домодедово». Там вечером четыре рейса вылетают на Яранск.

Она не сомневалась ни секунды.

– Я еду с вами.

Как бы то ни было, и кем бы ни оказался Зубцов – сектантом, провокатором, сумасшедшим, – и что бы ни видел Данилов в своих снах и «путешествиях» – может, полный бред и лажу, – но она не может упустить этого момента. Их комиссию создали в свое время для защиты человечества от возможной инопланетной угрозы, равно как и от всего неизученного и непознанного. Организация просуществовала больше пятидесяти лет: кушала бюджетные деньги, выслуживала очередные звездочки и защищала совсекретные диссертации. И вот теперь, когда угроза стала очевидной, она, Варя, как представительница этой структуры, просто не может и не должна отойти в сторону!

– И ты поставишь в известность свое начальство?

– Нет. Возьму срочный отпуск. По болезни. И даже Петренко не скажу, куда и почему я еду.

– Слава богу, Варя! У меня как камень с сердца упал, раз ты будешь рядом! А я сначала не хотел тебе рассказывать. Но и не рассказать не мог, понимаешь?