Читать книгу "Бисер - Яна Гривковская"

60… 90… 120… 140… 160… 190… 200… 220 км/ч

Эй! А кто будет заканчивать эту книгу?

200… 190… 140… 80… 60 км/ ч.

Ночь

Месяц, вернее, луна, не дает мне спать. Хочется вырезать ее с неба. Она такая яркая и круглая, словно фара лондонского такси…

Светофоры, колеса, осадки, ДНК, пищевые цепочки, жизненно важные человеческие органы, планеты, галактики — всё в этой жизни закодировано в круг, это главная фигура мироздания. Круг не имеет углов, его форма совершенна, об этом знают даже звезды, которые движутся по кругу, — это самая идеальная из всех траекторий!

Может, и бесконечность имеет форму круга, ведь без него наша Вселенная была бы бесформенна? Летишь в прямом направлении, и возвращаешься обратно к точке отсчета — меня развлекает играть с этими мыслями.

Обычно месяц соглашается с тем, что я говорю, но сегодня он странный: недовольный, искаженный какой-то мрачной агонией и совсем не излучает жизненный оптимизм…

Время мучительно ползет к утру. Влекомая невидимой космической силой, я, как всегда, не могу уснуть. В этом нет ничего удивительного — все психопаты с потусторонним миром на короткой ноге. К тому же как можно спать на кровати, похожей на батут, — на ней впору прыгать, как на Олимпийских играх в Сочи. Даже овец считать на ней неудобно. Они постоянно выплывают из облаков, поднимают головы и сердито смотрят на меня…

Моя шизофрения несносна. Эта ночь вечна…

Творческий «отлив»

Клавиатура ноутбука издает отвратительные щелчки. Нужно поменять мой «Эппл» на «Картофл» или «Грушл».

Пытаюсь напечатать что-нибудь позитивное, но такие затеи обычно ничем хорошим не заканчиваются.

Самое сложное в написании книги — нигде не ставить смайлов.:)))))))))))

Еще недавно мне хотелось после каждого слова напечатать километр скобок, но по взгляду редакторов было видно сразу — не договоришься…

Обожаю писать всякую чушь — это как рукоделие: вышиваешь из слов красивые кружева, выдавая квинтэссенцию мысли. Когда видишь человека вживую, приходится досаливать фразы лживыми интонациями и мимикой. С буквами же все по-другому. Они всегда спокойны и умеренны, они дают читателю возможность выбора…

Если человек пишет книги, значит, он невероятно одинок. Писателю нравится мерцать умственными гранями, устраивая экскурсии по закоулкам своего внутреннего королевства, чтобы потом сделать вид, будто он безнадежно заблудился, и, внезапно взмахнув рукой, сказать: «Не переживайте, у меня же есть с собой глобус! Пойдемте за мной, как-нибудь выберемся…»

Любовь

Это тончайшие нити, которые связывают людей крепче слов, окутывая полностью и проникая внутрь. Слова мимолетны — они забываются, тонут в ежедневном потоке информации, слова не способны передать те внутренние эмоции, которые разрывают нас изнутри.

Самое важное в жизни — найти человека, с которым ты можешь просто помолчать о чем угодно. И знать, что он молчит с тобой в унисон…

Утро

Больше никогда не буду есть на ночь чизкейки, это вредно. Перехожу на «Киндер — молочный ломтик».

Апельсины лежат на блюдце, как маленькие солнышки. На одном из солнышек сидит муха — хитро потирает лапки и смотрит на меня своей недовольной рожицей с большими круглыми глазами без зрачков.

Дождь учит меня спокойствию. Он опять обидел выглядывающее солнце, и оно уплыло плакать обратно в тучи.

С неба льет как из ведра. Все романтики говорят, что им нравится дождь, но почему-то всегда ходят с зонтами.

Люблю слушать голос ливня, когда крупные капли с грохотом разбиваются об асфальт и в щели окон пронизывается жалобный стон ветра. Наверное, мои глаза сейчас такие же стеклянные, как и окно, в которое я смотрю.

Говорят, у стекла нет чувств. Но когда пишу на запотевшем стекле «Я тебя люблю», оно тихо плачет вместе со мной…

На улице

Ливень закончился. Теперь с облаков льются тонкие ручейки, чистые и теплые, в них можно варить какао.

Мне нравится гулять под дождем, потому что никому не видно, что я плачу. Волосы от влажности становятся волнистыми, они всегда волнуются вместе со мной. Хожу я всегда очень быстро, чтобы в глазах мелькали тротуарные плитки. Никогда не наступаю на щели между ними — в детском саду я была чемпионом по «классикам».

Над головой повисла радуга. Она похожа на арку в другой мир. Или на растянутый флаг острова Маврикий.

Мокрая природа очень красивая. Всюду блеск. Блеск луж, кустов и капель на ветках. Мы живем ради блеска. Блеска огня, солнца, бриллиантов, месяца, воды, любимых глаз… Обнаженные деревья шевелят своими глянцевыми веточками в ожидании, когда придет щедрое лето и одарит их изумрудными листьями и шикарными цветущими нарядами.

Мир спокоен. Ему хорошо. Лишь мое сердце изнывает от боли. Если б я только знала, где найти йод, чтобы прижечь эти глубокие раны…

Австралийский терьер

Крис — большой любитель делать подарки. Больше всего он любит дарить женщинам цветы. На дни рождения он притаскивает мне десятки растений, как к Вечному огню. Ему нравится рассматривать мое счастливое лицо, уткнувшееся в кучу роз, — это возвышает его мужское достоинство.

Вижу перед собой очередной букет, огромный и красивый. Только что мне с ним делать, пока неясно. Точнее, с обоими. Букет всегда идет в наборе с Крисом. Для белых лилий, от которых можно задохнуться, как от угарного газа, у меня даже нет вазы — цветов этих не меньше ста.

Помимо букета мне вручили маленькую коробочку с большим белым бантом и дырочками; из-под крышки трогательно выглядывает живой организм с мохнатой мордочкой с несоразмерно длинным болтающимся языком.

Что это за средство для вытирания пыли?

Эх, зря я нахваливала собачьи качества Тома, когда он добросовестно слизывал пролившийся на пол молочный коктейль. Крис решил, что и мне необходим такой же домработник.

Глупая таракашка, ты даже не подозреваешь, в какие нехорошие руки попала. Назову тебя Ником. Буду морить тебя голодом, выгонять на улицу, заселять на твою спинку маленьких сердитых блошек, а потом выводить их едким шампунем.

Ну, иди ко мне, иди, моя маликая щлядкая собака…

Имя для животного

Назову эту лающую погремушку «Спасибо». Это первое слово, которое я произнесла, когда ее увидела. К тому же это слово имеет перевод на 3000 языках мира.

Мерси, Грасиас, Данке, Терима Кази (Индонезия), Дьёл (Уэльс), Кёсоном (Венгрия), Кам-о (Вьетнам), Та (Исландия), Синьсиэ (Китай), Мёзи (Гаити), Палдиес (Прибалтика), Токь (Норвегия), Обригаду (Португалия), Мульцуми (Румыния), Хвала (Хорватия), Окаге де (Япония)…